Застыли обледенелые деревья над черной прорубью.
Из-за холма появились четыре всадника и остановились.
Это были Саша, Алеша, Никита и Анастасия. Лица их за время путешествия возмужали. Они обнажили головы и молча созерцали знакомый русский пейзаж с колокольней. Совсем недавно по этим местам увозила их карета в далекую Пруссию.
Безлюдно, тихо. Только четыре всадника стоят на холме.
Друзья возвращались домой, в Россию.
Будуар императрицы Елизаветы Петровны.
Рука вице-канцлера держала письмо, то самое, которое Анастасия нашла на груди у умирающего Брильи.
Бестужев склонился в низком поклоне.
- Матушка-государыня, и вновь вы не изволите себя решением обременять…
Императрица, заканчивая перед зеркалом туалет, пробежала пуховкой по плечам и груди, поправила на шее изумрудное ожерелье.
- Опять вы меня мучаете. Не ко времени! У нас такой светлый, такой торжественный день! Обсудим ваши дела после приема.
- Боюсь, что будет слишком поздно, ваше величество. Благоволите прочесть сейчас. К торжеству нашему оно имеет прямое касательство. - И, видя неудовольствие Елизаветы, Бестужев добавил: - За это письмо, государыня, заплачено очень дорогой ценой.
Елизавета небрежно взяла письмо.
- Боже мой, что это! - воскликнула она с ужасом.
- Кровь. Об этом я и говорю вам… Это письмо большая удача для нас. Его нашли в камзоле мертвого де Брильи.
- Кто писал?
- Король Фридрих Прусский, ваше величество.
Государыня углубилась в чтение. Постепенно лицо ее приняло гневное выражение:
- Это письмо полицейского, а не короля!.. Наставление в шпионаже!..
- Король придает этим вещам огромное значение. Известно его высказывание: "Герцог де Субиз берет с собой на войну сто поваров, я же предпочитаю впереди армии выставить сто шпионов".
- Кому адресовано послание? - спросила Елизавета с презрением.
- Одной весьма знатной особе, - неторопливо начал Бестужев. - Полагаю, она не откажется это подтвердить. - И не дожидаясь согласия государыни, он приоткрыл дверь и негромко сказал дежурному офицеру: - Государыня желают видеть герцогиню Ангальт-Цербстскую с дочерью.
- Вы в своем уме? - возмутилась таким самоуправством императрица.
- Сейчас увидим. - Бестужев кротко опустил глаза. - Коль ошибаюсь, уйду в отставку.
- Как вы несносны в своем упрямстве! - раздраженно воскликнула Елизавета.
- Для блага трона и державы. - И вице-канцлер со смиренной гордостью склонился перед императрицей.
По коридору дворца стремительно двигались две тоненькие фигурки - мать и дочь. Иоганна ловила в каждом зеркале свое отражение.
Она задержалась возле роскошного напольного зеркала в резной золоченой раме.
- Дочь моя, запомни… Ты делаешь глубокий реверанс, а я встану вот так. - Она приняла вычурную позу и вдруг ловко сняла с плеч дочери соболиную накидку. - Соболя не носят в твоем возрасте! Это нескромно. Воистину царский подарок! Я же говорила, что тетка Эльза полюбит тебя… "Ангел мой! С тех пор, как я увидела тебя, жизнь моя приобрела смысл…".
Она вдруг увидела свою дочь - маленькую, испуганную и несчастную.
- Боже, что за поза! Подбери зад! - Она больно щелкнула Фике по попке.
- Расправь плечи! - Очередной толчок в бок. - Держи спину! - Шлепок между лопаток. - Голову выше… выше! - Жестким пальцем мать подняла подбородок дочери. - И не надо смотреть так грустно! Печаль не к лицу молодой особе. Улыбнись… радостнее, веселей, беспечней. Вспомни что-нибудь хорошее…
И, откликнувшись на материнский призыв, Фике неожиданно улыбнулась, широко, светло и радостно.
- Вот и хорошо! Значит, так… "Жизнь моя приобрела смысл…". Как там дальше?
- Не волнуйтесь, маменька, - Фике выпрямилась, - я все помню. Идемте! Нас ждут. - И она первая направилась по коридору.
Иоганна проводила ее удивленным взглядом.
Императрица стояла у окна, внимательно изучая письмо, когда за ее спиной распахнулась дверь. Она оглянулась и увидела мать и дочь в отрепетированных позах. Позади них стоял вице-канцлер.
- Ангел мой, Эльза, - с умильным восторгом начала герцогиня, - с тех пор, как я увидела вас… - Глаза ее с ужасом уставились на письмо, которое Елизавета держала за уголок, но она продолжала автоматически произносить заученный текст: - Жизнь моя приобрела… смысл… Я живу ради… вашей…
- Сударыня, вам знакомо это письмо? - перебив ее, ледяным тоном спросила императрица.
Бестужев не мигая смотрел на гостью.
- Нет! - Иоганна охнула, закатила глаза и, застонав, схватилась за сердце. Стоны герцогини остались без внимания.
Государыня повернулась к Фике.
- А вы знаете, кто писал это письмо?
Она протянула лист девушке. Та внимательно всмотрелась в строки, со страхом огляделась по сторонам, опустила голову и тихо произнесла:
- Почерк дяди Фрица, прусского короля…
- Вы читали его?
Фике отрицательно покачала головой, в глазах ее появились слезы.
Иоганна, оправившись от первого потрясения, сделала шаг вперед, прикрывая собой дочь, и быстро произнесла:
- Моя дочь ничего не знает!
- Значит, есть что-то, что вашей дочери не надлежит знать? Что именно? - не выдержал Бестужев.
Иоганна прикусила язык. Государыня строго взглянула на вице-канцлера.
- Один Бог свидетель, как я ждала тебя, дитя мое. - Елизавета печально смотрела на Фике. - И как горестно видеть, что я ошиблась…
Она отвернулась к образам и тяжело вздохнула. Одна из лампад погасла.
Елизавета попыталась зажечь ее от свечи.
Фике почувствовала острую жалость к этой немолодой и одинокой женщине.
- Нет! - искренне вскрикнула она. - Нет, вы не ошиблись!.. Я так благодарна вам! Самое страшное - это ваша немилость… Поверьте, я не лгу вам, ваше величество! Я действительно не читала этого письма, но догадываюсь о его содержании…
- Ваш дядя Фриц, - ядовито спросил Бестужев, - тоже давал вам поручения? - Вице-канцлер буравил принцессу глазами.
Все взоры были прикованы к Фике. Императрица замерла с горящей свечой в руке. Дрожащими пальцами Иоганна отерла повлажневший лоб.
Сознавая роковую важность момента, Фике внимательно оглядела присутствующих. Она словно решала непосильную задачу. Когда напряжение достигло предела, она выдавала из себя с трудом:
- Да, король Прусский подробно объяснил мне мои обязанности.
- В чем же они? - Голос вице-канцлера звенел торжеством.
Фике глубоко вздохнула и, обращаясь к Елизавете, произнесла:
- Добиться вашей дружбы. Стать его глазами и ушами при русском дворе. Доносить… Простите меня, маменька!..
- Дрянь! - прошептала возмущенная Иоганна, пытаясь незаметно ущипнуть дочь. - Не верьте ей, она не в своем уме!..
- Оставьте девочку в покое, - сказала, подходя к Фике, государыня. - Как вы можете так поступать? Ведь это ваша кровная дочь! - Елизавета встала между ними, как бы оберегая Фике от матери. - Что стоит за твоей откровенностью, дитя мое? Ты немка, лютеранка, король Фридрих - покровитель вашего дома.
- Моего маленького, зависимого, нищего дома… - Фике окончательно разрыдалась. - Приглашение в Петербург было для меня высшим счастьем, сказкой, такой непохожей на мою прежнюю жизнь. Я еще мало знаю русских, но те, кого я встретила во время нашего путешествия, покорили меня своим благородством и великодушием. Я много думала в дороге… Я выбрала Россию! Я хочу стать русской и сделать все, чтобы ваш народ полюбил меня. - Она бросилась на колени перед образами. - Я могла бы поклясться вам на иконах, и я сделаю это, как только приму православие. - Она подняла к Елизавете свое заплаканное лицо. - Ваше величество, станьте моей крестной матерью!..
Елизавета растроганно смотрела на нее.
Дверь приоткрылась, показалось взволнованное лицо обер-гофмейстера Лопухина.
- Ваше сиятельство, - зашептал он Бестужеву, - прибыли иностранные послы. Все в недоумении… когда же?
- Встань, - приказала императрица. - Негоже невесте наследника в ногах валяться. Приведите девочку в порядок!
Она подняла Фике с колен и хлопнула в ладоши. И сразу же в комнате появилась статс-дама в сопровождении куафёров и горничных. Они окружили Фике, увлекая ее в другую комнату.
Иоганна подалась за дочерью, но вице-канцлер, оценив ситуацию, остановил ее, ловко сняв с плеч соболя.
- Не вам подарено, сударыня, не вам и носить. - Он указал герцогине на незаметную дверь в стене. - С вами предстоит до-о-олгий разговор.
Он догнал Фике и набросил соболя на ее плечи.
Вице-канцлер остался вдвоем с императрицей. Елизавета протянула ему письмо.
- Возьмите, канцлер, оно вам еще пригодится.
- Простите, ваше величество, я всего лишь незадачливый вице-канцлер, которому следует подать в отставку.
- Что так? - весело и насмешливо произнесла Елизавета.
- Теперь вы столь мудры и опытны, что более не нуждаетесь в моих советах.
- Ах, оставьте… я ваша прилежная ученица, канцлер… Я не оговорилась. Вы достойны этого повышения. Вы оказали мне неоценимую услугу: я увидела, чего стоит эта девочка.
- Я ваш раб, ваше величество! - Бестужев припал к ее руке. - Благодарю за милость и за урок. Но мои гардемарины - что передать им, ваше величество?
- О, эти юноши достойны большой награды! Зовите их, я сама хочу говорить с ними.
Огромный зал императорского дворца.
На торжественном приеме присутствовало множество военных и гражданских лиц, иностранных послов, знатных горожан. Мужчины и женщины встали по обе стороны красной ковровой дорожки. Гости занимали места по ранжиру.