- Нет. Наоборот, один раз его хотели послать за чем-то, но он отказался.
- Как зовут купца, у которого он служил раньше, и что об этом купце известно?
Мокей самодовольно улыбнулся.
- Я знал, князь, что это тебя заинтересует, и навел все справки. Исидор Штокман, торговец кожами, был поставщиком придворных сапожников. Никаких связей ни с кем из твоих друзей, врагов или знакомых никогда не имел.
- Хорошо, Мокей, я очень доволен тобой.
Мокей изящно склонил голову, не вставая с места.
- Наблюдение за Саввой можно прекратить, - сказал Семен, - будем считать, что это проверенный человек. Я, честно говоря, рад, что за ним нет ничего подозрительного. Парень мне нравится. И лицо у него приятное. Я люблю молчаливых людей.
- Князь, если к Савве хорошо отнестись, он может быть очень преданным. Обычно такие люди служат верно, как псы.
- Ты прав, Мокей. Пусть пока занимается дымоходами, а со временем мы подыщем ему другое занятие... Ты заслужил награду. Если бы все мои поручения выполнялись так же хорошо, как это...
- Князь, - с притворным смущением сказал Мокей, - я попал в тяжелое положение и хочу просить у тебя защиты.
- Защиты? - изумился Семен. - От кого?
- Видишь ли, в Горвале есть одна девчонка... Я имел неосторожность завести с ней слишком близкое знакомство... А теперь полдюжины ее братцев-боброловов поклялись прикончить меня, как только я покажусь в деревне. И каждый день подстерегают...
- Ах, вот оно что! И как же я должен тебя защитить?
- Они, возможно, придут к тебе жаловаться. Если ты оставишь это без внимания, они пойдут к Любичу, а тот, конечно, только и ждет, чтобы сделать нам пакость... Так ты бы, князь, прикрыл как-нибудь это дело... А? Я ведь за тебя в огонь и воду - ты знаешь...
Семен нахмурился.
- Ну что ж, Мокей, я выручу тебя на этот раз. Но запомни - делаю это лишь в награду за безупречную службу. Еще раз случится подобное - не пожалею... Сам понимаешь - я не могу ронять чести, оставляя безнаказанными подобные проступки холопов. Мое имя должно быть кристально чистым.
- Хорошо, князь, - сокрушенно вздохнул Мокей.
- После обеда поедешь гонцом к старику Семену Сапеге на Угру. Останешься там до моих особых распоряжений. Через неделю ты должен быть у него с моим секретным письмом.
Мокей вскочил как ужаленный.
- Помилуй, князь! Неделю верхом без передышки?! Да я же себе на заднице мозоли натру.
- Ну, любезный, боюсь, братья-боброловы набьют тебе больше мозолей и не только на заднице... Ну разве, может, свадьбу сыграем.
- Ради Бога, князь, только не это! Я еду немедленно!
- Ну вот, видишь, как хорошо. Там, у Сапеги тебе не будет скучно. А если ко мне придут с жалобой, я заявлю, что какие-то разбойники с большой дороги вчера отрезали тебе голову.
Мокей вздрогнул.
- Если ровно через неделю ты не появишься у Сапеги, то еще через неделю я лично покажу братьям-боброловам эту голову. Думаю, они утешатся.
Мокей побледнел.
- Князь, я готов выехать и через неделю буду на месте.
- Спасибо за службу, - сказал князь, - жду тебя в четыре часа, готового в путь.
Мокей вышел, и тут же вошел слуга.
- В чем дело?! - нахмурился Вельский. - Где Осташ?
- Он ждет, ваша светлость. Но прибыл срочный королевский гонец из Вильно.
- Проси!
Запыленный гонец четким шагом подошел к столу князя.
- По приглашению его величества короля Казимира, - объявил он, - по землям Литовского княжества совершает путешествие Макс фон Карлофф, принц Богемский, герцог Баденский, маркграф Бранденбургский и прочая и прочая, со своей свитой в составе двадцати человек. Король просит всех дворян, имеющих замки на пути следования принца, оказывать его высочеству подобающее гостеприимство.
Гонец протянул Семену грамоту с большой печатью.
Семен прочел грамоту и спросил:
- Когда принц должен прибыть в наши края?
- Его высочество прибудет в замок Горваль послезавтра ровно в полдень и через день отправится дальше.
- Хорошо. Его высочеству будет оказан достойный прием.
Гонец поклонился и, громко звеня шпорами, вышел.
Семен еще раз прочел грамоту и, разглядывая большую красивую королевскую печать, пробормотал:
- Черт бы побрал этого принца! Впрочем... может, это и к лучшему... Лишняя услуга королю никогда не помешает.
В дверях появилась плотная приземистая фигура Осташа.
- Входи, входи! - сказал князь, видя, что тот нерешительно стоит у двери. - Садись, рассказывай!
Осташ скромно сел, сложив руки на коленях, немного помолчал, потом поднял глаза и тихо сказал:
- Яков кем-то подослан к нам.
- Мне так и показалось, - спокойно ответил Семен, - рассказывай подробности.
- Человек, за которого он себя выдает, давно умер. Один тяглый мужичок знал того Якова в лицо и, когда я показал ему этого, сказал, что покойник был другого роста и лицом вовсе не похож на вашего нового слугу.
- Дальше!
- Вчера вечером Яков вышел из замка. Он сказал, что хочет навестить своего двоюродного брата. Ну - того, который порекомендовал нам его на службу. Я вышел из замка заранее и спрятался в лесу. Яков покинул замок и только оказался за деревьями, как тотчас начал оглядываться, не идет ли кто за ним следом. Никого не увидев, он пошел прямо к дому Никифора Любича. Пробыл он у королевского бобровника минут десять, потом зашел к своему мнимому брату, посидел у него, видно, для отвода глаз, пару минут и вернулся в замок.
- Очень интересно... Значит, это человек Любича. Так, так... Осташ, спустись вниз и скажи кузнецу, чтобы разжег хороший огонь в комнате пыток. После обеда мы поговорим там с этим Яковом. Но во время обеда - пусть он лично прислуживает мне! Ступай, ты хорошо поработал!
Проводив Осташа взглядом, Семен удовлетворенно потер руки.
Кажется, удалось поладить неплохую службу. Все, кто мне служит, проверены досконально. Теперь я уверен в том, что у меня нет ни одного изменника. Никто не проникнет в мои тайны! Только Семену Вельскому могла прийти в голову эта великолепная мысль проверять каждого до седьмого колена! Заморошу Федору до такого не додуматься! А ведь именно все эти мелкие людишки: слуги, повара, конюхи, трубочисты, мусорщики, на которых никто не обращает внимания, именно они-то выведывают наши тайны, а потом продают их врагам... Но у меня этого не будет!
Никогда!
Семен хлопнул по плечу латы, стоящие в углу, и снова потер руки.
В дверь постучали, и на пороге появился Яков.
- Завтрак подан, ваша светлость! - объявил он.
Семен взглянул на своего нового слугу и улыбался ему особенно приветливо.
И тут Яков обнаружил, что улыбка князя Семена Вельского чем-то удивительно напоминает улыбку его брата Федора...
Глава пятая.Савва-Горбун.
- Вот и обед прошел! - с многозначительным намеком произнес повар Кузьма и, обмахиваясь полотенцем, опустился на скамью.
Услышав эти слова, его жена, повариха Марфа, тут же взялась за веник, а трое мальчиков-поварят, их дети, бросились мыть огромные котлы.
Кузьма любил порядок и никому, кроме себя, не позволял передохнуть, пока не заблестит чистотой гигантская дымная кухня замка Горваль.
В углу за печкой, прямо на полу, вытянув перед собой ноги и прислонившись к теплой стене, спал, широко открыв рот, Савва. На его коленях свернулся клубочком маленький белый котенок.
- Слава тебе, Господи! - воскликнула Марфа и, набрав полный рот воды, с громким фырканьем разбрызгала ее по каменному полу.
- Последний день нынче такую ораву кормили! А теперь что - прислуга да две дюжины охраны осталось. Совсем другое дело!
- Да, мать, теперь будет полегче. Сто пятьдесят брюх набить - это, конечно, не шутка! Слыхал я, Пахом с дружиной далеко двинулся. Не скоро обратно, а то, может, и вовсе не вернутся?! - Он хохотнул и, поднявшись, направился к Савве.
Склонившись над спящим горбуном, Кузьма потряс его плечо.
- Вставай! Дров надо! Дров! Понял?! Тьфу, черт! Никак не привыкну, что он глухой!
Кузьма попытался ограничиться жестами, но жесты без слов у него никак не получались. Раздельно выговаривая слова, будто объясняя что-то иноземцу, плохо понимающему язык, он продолжал:
- Дрова! Ру-бить! Понял?! Много-много! На зав-тра на утро!
Савва растерянно моргал глазами, потом закивал головой, замычал, и подобие улыбки искривило его заросшее лицо. Он бережно снял со своих колен спящего котенка и встал.
Вдруг дверь распахнулась и в кухню влетела запыхавшаяся кухарка Дарья.
- Слыхали?! - с порога крикнула она. - Яков-то вор!
- Да ну? - Кузьма от удивления снова сел.
- Вор и обманщик! - затаив дыхание, возбужденно пропищала Дарья.
- Ну-ка, ну-ка, говори, - заинтересовался Кузьма.
Поварята и Марфа немедленно оставили уборку и окружили Дарью. Глухой Савва отыскал топор и хотел было уже выйти, как вдруг остановился и подергал Марфу за рукав.
- Ну что тебе? - раздраженно спросила она. - Дай послушать!
Но Савва громко замычал и на минуту отвлек общество от интересной новости. Размахивая руками, Савва показывал то на котенка, то на остатки молока в большом кувшине.
- Бери, бери! - понял Кузьма и живо обернулся к Дарье. - Небось брешешь, чертовка!
- Пес брешет! - возмутилась кухарка. - Сама видала, как Якова вытащили из бронной залы всего побитого.
Повар с женой многозначительно переглянулись.