* * *
После примерки Мари облегченно плюхнулась в кресло и мрачно уставилась в окно.
- Что это ты словно уксусу напилась? - удивленно глянула на нее Джоанна.
- У меня свидание, - сообщила та окну.
- Не слышу энтузиазма в голосе. Не в святейшую же инквизицию тебя вызывают. Да и там ты веселее бы смотрелась.
- Заскучаешь тут, - сквозь зубы процедила Ксави. - Он еще свидания назначает. В садике… под кустиком… С розочкой в зубах… Сердцеед доморощенный! Казанова на полставки!
- Ты чего? - изумленно воззрилась на подругу Джоанна. - Какая муха тебя укусила?
- Такая, - отрубила Мари. - Полтора зеленых метра в полосочку, с розовым бантиком на корме.
- А-а, миссис Кливси! - облегченно рассмеялась Джоанна. - Ну, пришла женщина потрепаться со свежими слушателями. Что она там такого криминального тебе поведала?
- Ничего особенного. Всего лишь, что Нэд имеет успех у здешних дам. Так сказать, Дон Жуан местного значения.
- Ты серьезно? - Джоанна неуверенно улыбнулась. - А как он это объясняет?
- Еще никак, - пожала плечами Ксави. - Я у него не спрашивала.
- Почему?
Мари гордо вскинула голову:
- Да будет вам известно, я выше этого! Подобные сплетни меня совершенно не занимают. Он меня вообще не интересует, если хочешь знать!
- Кто тебя не интересует? - голос неожиданно появившегося Нэда был доброжелателен, хоть и несколько нетерпелив. - Привет, Джо! - спохватился он и вновь обратился к Мари: - Слушай, я тебя жду-жду… Что случилось? Ты чего не пришла?
Ксави надменно вздернула подбородок и, смерив Волверстона взглядом светской львицы, изрекла:
- Не хотела вам мешать.
Нэд в недоумении оглянулся.
- Нам? Кому нам? О чем ты?
Глаза Ксави сузились.
- Он не понимает! - сообщила она воображаемой аудитории. - Нет, я, кажется, сейчас начну зверствовать! - и, сложив руки на груди, саркастически засмеялась: - Каков младенец непорочный! Он не понимает! Заигрывать со всякими там блондиночками, у которых три извилины, и те в парике, - это он понимает!
- Мари! - Нэд тоже начал заводиться. - Если ты сейчас же не успокоишься и не объяснишь по-человечески, что произошло, то, ей-богу, я врежу тебе ниже ватерлинии!
От ярости волосы Ксави встали дыбом. Казалось, еще немного - и с них посыплются искры. Она подскочила к Волверстону и потрясла пальцем у него перед носом:
- Не пытайтесь оскорбить меня, сэр! Это не удавалось и более квалифицированным специалистам!
Джоанна тяжко вздохнула и тихо притворила за собой дверь, пробормотав:
- У некоторых людей ахиллесова пята находится под шляпой.
Глава 8
Все пчелы прилетали с медом, а одна - такая маленькая и вредная - с дегтем…
Джоанна провела ладонями по лифу темно-вишневого платья, разглаживая несуществующие морщинки, и еще раз критически осмотрела себя в зеркале.
- Этот пристальный и вдумчивый взгляд выдает в ней неутомимого исследователя. А печать мысли на челе вызывает в памяти облик Добролюбова, Белинского или, на худой случай, месье Вольтера, - продекламировала Ксави из глубины кресла.
Джоанна, не оборачиваясь, парировала:
- Точно так же, как при взгляде на некоторых присутствующих рождается страшное подозрение, что Обломовы бывают не только мужского пола. А ломоть торта в зубах этих присутствующих навевает мысли о Гаргантюа, Пантагрюэле и всех их родственниках, вместе взятых. Между прочим, советую вам, мадемуазель, все-таки приподнять с кресла вашу пятую точку, ибо плиссировка, боюсь, не предусмотрена фасоном вашего платья.
Прежде чем ответить, Ксави проглотила оставшийся кусок, слизнула крем с пальцев и, удовлетворенно вздохнув, промурлыкала:
- Что наша жизнь? Жратва! И учтите, ма шер, моя пятая точка с этим постулатом вполне согласна. Что до вашей эскапады по поводу моего туалета, то его фасон способен осмыслить только автор сего незаконнорожденного шедевра, да и то после поллитры. Остальные же вольны думать всё, что взбредет им в голову. Если, конечно, будет куда взбредать!
И, закончив эту замысловатую тираду, Мари томно вытянулась в кресле.
Джоанна хмыкнула:
- Если тебе не по душе твой наряд, почему ты выбрала именно его?
- Выбрала?! - вскричала Ксави. - Ха! Хорошенького же ты мнения о моем вкусе! В данном случае я - безропотная жертва сорвавшейся с цепи фантазии Нэда. "Этот голубой цвет так идет к твоим глазам!", - передразнила она. - "А золотые кружева - точь-в-точь твои волосы!".
- Он тебе такое говорил?! - ужаснулась Джоанна и прыснула: - Извращенец!
- Именно, - печально и с достоинством подтвердила Мари. - Такова моя планида. Между прочим, - деловито заметила она, - у тебя сзади нижние юбки подвернулись. Топорщатся, как сломанный зонтик "Три слона".
- О, черт! - Джоанна задрала ворох юбок. - Которые? Их тут на целый полк хватит. Помогла бы, что ли!
- Не по адресу, миледи. За этим - к господину губернатору, будьте любезны! О, а вот, кажись, и он, - обрадовалась Ксави, услыхав стук в дверь. - Очень кстати. Войдите!
- Нельзя!!! - завопила Джоанна, в панике путаясь в юбках. - Ты что, ошалела?! - яростно зашипела она.
Ксави хладнокровно пожала плечами:
- Ну что принципиально нового он тут увидит? Твои стройные ножки? Так, по-моему, кэп на них нагляделся более чем достаточно. Из чего следует, что в пиратском поприще тоже есть свои преимущества, - философски заключила она.
Когда после некоторой суматохи Блада, наконец, впустили, он с немалым удовольствием увидел раскрасневшуюся и оттого еще более похорошевшую Джоанну. Глаза его потеплели. Питер сделал было шаг к девушке, но, взглянув на Мари, остановился.
- Ксави, брысь отсюда! - беззлобно скомандовал он.
- О! - возмутилась та, выходя из нирваны. - С какой это стати?
Блад насмешливо блеснул глазами:
- Ничего, подыши пару минут свежим воздухом.
Ксави, ворча, выбралась из кресла.
- Мне свежий воздух противопоказан, пора бы знать. Если меня регулярно выгуливать, придется нанимать взвод поваров, ибо жрать я буду круглыми сутками без перерыва на обед…
С этими словами она выползла за дверь, а Блад повернулся к Джоанне. Не отрывая от нее мягкого взгляда, он раскрыл футляр, который до того держал в руке. На черном бархате сверкнули темно-красные камни.
- По-моему, они пойдут к этому платью…
- Гранаты!.. Однако!.. - Джоанна воздела бровь. - Недурные плоды выросли в губернаторском саду! - она подняла ожерелье. Камни брызнули кровавыми искрами, закачавшись в воздухе. - Или это наследство, оставленное тебе двоюродной бабушкой?
- Бабушки я, к сожалению, не помню, - спокойно отверг это предположение Блад. - А наследством, надеюсь, они станут, когда ты передашь их нашей дочери.
- Хо-хо! Речь уже о дочери? - девушка ехидно сощурилась. - А откуда господину губернатору известно, что это будет не сын?
- Пусть будет сын, - Блада невозможно было вывести из равновесия. - Главное, что мне, наконец, не придется волноваться каждую секунду за твою жизнь.
- Ну, предположим, волнение было взаимным, - заметила Джоанна и с любопытством спросила: - Какие же причины излечили вас от волнения, сэр? Может, поделитесь опытом?
Ответная улыбка тронула губы Питера.
- Нет, я, конечно, понимаю. Всегда остается опасность ссоры с соседкой или испорченного обеда. Но, надеюсь, с этим волнением мне легче будет справиться… - и он невольно потянулся к Джоанне.
- Минутку! - отстранилась она. - Какая еще ссора с соседкой?!
- Ну, не с соседкой, так с экономкой, - отмахнулся Блад и рассмеялся: - Нужно же тебе чем-то заниматься дома, кроме воспитания ребенка? Не будешь ведь ты после свадьбы возиться с этими головорезами на корабле!
- То есть, как это - "дома"?! - возмутилась Джоанна. - Позволю себе напомнить господину губернатору, что до рождения ребенка надо еще дожить! Более того, наша свадьба - это тоже еще далеко не свершившийся факт. А при эдаких претензиях я не уверена, свершится ли он вообще!
В броне невозмутимости Блада оказалась пробита первая брешь. Глаза его потемнели.
- Надеюсь, это твоя обычная шутка?
Но Джоанна уже закусила удила:
- Почему? Мало ли, что взбредет мне в голову! Я бы на твоем месте вообще не торопилась делать из меня хранительницу домашнего очага!
Питер пару секунд молча глядел на девушку, затем подчеркнуто сдержанно сказал:
- Хорошо. Поговорим, когда ты будешь в не столь воинственном настроении, - и, вежливо поклонившись, добавил: - Не смею более обременять вас своим присутствием. Надеюсь, ожерелье не пострадает в результате нашей размолвки.