В такие минуты Нико обычно набивал табаком трубку и попыхивал в свое удовольствие. Или срезал веточку и выводил на снегу грузинские буквы, обучал грамоте. Васо забывал про усталость. Снегу сколько угодно! Знай пиши за учителем буквы, складывай их в слова…
А как радовался Нико, видя тягу парня к грамоте! Да может ли так радоваться человек, который припрятал за пазухой камень?
Долго не мог уснуть в ту ночь Васо. В последние дни он часто видел рядом с горячим, вспыльчивым Авто молчуна Дианоза. Не подогрел ли Авто мнительный накитец? Вон ведь как разбередил он самому Васо душу! Не зная Нико, ничего не стоит заподозрить его в сговоре с князем. Какой дурень будет покупать мясо на собственные деньги? Ради чего? Не иначе как втереться в доверие!
Васо руку мог отдать на отсечение: Нико не из таких. А другие? Разве всем сразу втолкуешь, что у тебя на душе?
Авто доверчив, горяч, вспыхивает, как порох. Стоило Дианозу задеть его самолюбие - он и взбрыкнул, как жеребчик. Теперь небось переживает, что обидел артельного. А Дианоз в стороне. Если бы и Васо усомнился в порядочности Нико, он тоже был бы в стороне.
"А вдруг ничего этого и в помине не было? - останавливал себя Васо - Вдруг, подозревая земляка, беру грех на душу? Может, он поделился со мной лишь своими опасениями - и все?"
Как не похожи они, Дианоз и Авто! Земляк Васо истощен, дожа да кости, лицо восковое, ни кровинки, редкие волосы прилипли к черепу, словно зализанные телкой. Пальцы будто без мяса, тверды, как костяшки. У Авто кудрявые, жесткие волосы на голове копной, лицо полное, красное, будто с мороза, руки огромные, с толстыми, мясистыми пальцами. Дианоз больше молчит, как немой, если что и скажет - тихо, едва не шепотом. Авто же заговорит - уши затыкай, до того громогласный. И вот на тебе, сошлись, сдружились… Ладно, жизнь покажет, кто прав, кто ошибается.
С этой мыслью Васо уснул.
3
Проснулся он от громкого храпа. Так и есть: Авто. Вот толстокожий, взбудоражил всех и храпит себе преспокойно!
В шалаше гулял утренний ветерок.
Нико разжигал костер.
Видя, что никто не торопится вставать, чтобы помочь артельному, Васо спрыгнул с нар.
- Погоди, Нико, помогу!
Во всю силу молодых легких раз, другой, третий дунул он на головни, подняв тучу пепла, и вот уже заплясали языки пламени, жадно ища сухих сосновых сучьев.
- Спасибо, швило, спасибо! - стал набивать табаком неразлучную трубку Нико. С наслаждением затянувшись, он встал - Ну, теперь можно взглянуть, что там пурга натворила.
- Пурга? - удивился разбуженный соседями Авто.
- Да, дружок, - усмехнулся Нико. - Как ты вчера, всю ночь бушевала.
Васо выбрался из шалаша первым. Дверь привалило снегом, пришлось плечом нажать.
Рассвет еще не поднялся над соседними лесистыми скалами, и поляна, на которой расположилась артель, еще стыла в серой утренней дымке. Потягивало легким знобящим ветром.
И двух шагов не успел сделать юноша, как что-то будто в грудь толкнуло: около сосны, под которую сваливали топоры и пилы, стояла серна.
"Вот и мясо!" - обрадовался Васо. Заметила ли она его? Вроде нет, спокойно стоит. Может, ей помешал ветер, что нес поземку в сторону шалаша? А может?.. Да конечно же! Она около людей от кого-то спасения ищет.
Он осторожно вернулся в шалаш, не прикрывая за собой двери.
- Последнее тепло выпустишь, - укорил Нико.
- А-а, шут с ним, - отмахнулся тот. - Дай ружье.
- Что такое?
- Серна рядом… Не волк ли ее к нам пригнал?
- Я с тобой. - Нико взял двустволку.
Пригнувшись, они выскользнули из шалаша и распластались на снегу. Васо вскоре тихо шепнул:
- Взгляни-ка на пень, Нико, что рядом с кривой сосной. Не чудится мне?
- Орлиные у тебя глаза, - похвалил Нико, разглядев волка, лежащего на земле у пня - Жаль, далеко.
- Да, отсюда стрелять не стоит, - согласился Васо.
- Может, пугнуть его, да и дело с концом?
- Нет, убить надо, - возразил Васо. - Очень уж они к нам повадились.
- Как ты по снегу к нему подойдешь? Чуть скрипнул - услышит.
- А если за шалаш проползти? Поближе к нему подобраться? Ветер встречный - не учует.
- Ладно, попытай счастья. - Нико протянул парню ружье. - В правом стволе - картечь, в левом - бекасинник. Смотри не промажь. Раненый волк и на человека кидается.
- Не волнуйся. - Васо опустил левую руку на широкий отцовский кинжал. - Пусть кидается.
Из шалаша вышел Авто. Нико остановил его, приложил руку к губам и глазами указал на серну.
Юноша не сразу, но разглядел ее и никак не мог высмотреть среди пней волка. Пней сотни, поди угадай, за которым притаился зверь.
- Не вижу, - прошептал он.
- В том-то и беда, что ты главного не видишь, - усмехнулся артельный. - Лежи и молчи. Васо его скрадывает. Может, помощь понадобится.
Они видели, как Васо вскочил из-за сугроба, как вскинул к плечу ружье. Но выстрела не было.
Услышав щелчок, волк обернулся. В два прыжка он кинулся на охотника. Два темных пятна слились.
- Держись, Васо! Держись, сынок! - крикнул Нико, и они бросились напрямик, увязая в глубоком, по пояс, снегу, на выручку товарищу.
Когда Авто, опередив Нико, подбежал к месту схватки, Васо поднимался на ноги, хватая воздух ртом. Огромный волчище, в последней судороге вытянув сильное туловище, лежал на снегу.
- Жив! - Авто старательно ощупывал и оглядывал парня. - Экий зверюга! И как ты его одолел?
- Сам не знаю.
Понемногу приходя в себя от жара схватки, Васо опустился на ближний пень и, беря пригоршнями снег, стал отирать с бешмета кровь. Только сейчас они с Авто заметили, что его левый рукав едва держится, а на плече под разодранной, окровавленной рубашкой глубокие следы когтей.
Запыхавшись, подбежал Нико. Он схватил брошенное юношей ружье и сгоряча едва не сломал о сосну:
- Окаянное! И зачем я тебя пустил одного? Прости меня, швило! Прости!
Прибежали остальные артельщики. Оглядывая матерого зверя, удивлялись, как парню удалось справиться с ним.
- Ай да Васо! Такую шкуру раздобыл! Из нее тебе Сардион шубу сошьет. Так, Сардион?
- Да, добрый волчина! - соглашался старик.
- Волка добыли, зато без мяса остались! - успокоившись, смеялся Васо. - Серну-то упустили!
- Как?! Еще и серна была?
- Где ж она?
Нико, посасывая трубку, рассказывал, как они сначала заметили козу, а потом уж и волка.
- Смотрим мы, а она дрожит, как лист осиновый. От страха перед этим живодером к жилью прибилась.
- Эх, не сообразили дверь пошире распахнуть! - шутили, перебивая друг друга, лесорубы. - Она бы как раз к нам в гости пожаловала!
- На шашлык!
- А-а, кровожадный! Бедняга защиты у нас искала, а ты скорей - на шашлык ее!
- Такая уж у них доля! В этом бандюге вон сколько мяса - гора! А куда его? Собакам бы скормить, так нет у нас ни одной.
- Потому и нет, что самим жрать нечего!