- Только не в марте и не под угрозой штормов. Да еще без двигателя. - Он встал и прошел вперед к мачте, потом нагнулся, рассматривая что-то. Послышался треск дерева, и он бросил к моим ногам кусок фальшборта. - Это волна поработала. - Он снова присел рядом со мной. - Все это не здорово, Джон. Корпус может оказаться прогнившим после двух лет лежания на берегу во французской грязи.
- Корпус в порядке, - ответил я. Спокойствие снова вернулось. - Нужно заменить пару досок да покрасить. Вот и все. Я прощупал ножом всю обшивку яхты, прежде чем купил. Дерево абсолютно здоровое.
- А как насчет креплений? - Его правая бровь слегка приподнялась. - Только эксперт может сказать, что они…
- Я же сказал, что осмотрел ее…
- Да, но это вряд ли нам поможет сейчас. Если вдруг разразится шторм… Я моряк осторожный, - добавил он, - люблю море, но это не женщина, с которой можно допускать вольности.
- Я не могу позволить себе быть осторожным, - возразил я. - Тем более сейчас.
- Тогда я порекомендовал бы тебе взять курс на остров Гернсей. Возможно, мы опередим шквал и успеем скрыться в Питер-Порте.
Да, он прав… Я провел ладонью по глазам. Теперь я знал, куда он клонит. Я ощущал страшную усталость, да и этот случай с "Мэри Диар" сделал свое дело. До сих пор мне было невдомек, каким образом пароход вышел прямо на нас.
- Если ты разобьешь яхту, я не буду участвовать в вашей спасательной компании, - как бы издалека снова услышал я голос Хэла. - Да и бесполезно - нас слишком мало.
Ну что же, это правильное замечание. Нас только трое. Четвертый член команды, Айан Берд, страдал морской болезнью с тех самых пор, как мы вышли из Морле. А для троих яхта - слишком большое судно - сорок тонн.
- Хорошо, - сказал я, - мы пойдем на Гернсей.
Хэл кивнул с таким видом, будто знал все наперед.
- Тогда бери курс северо-восток шестьдесят пять градусов.
Я повернул штурвал право руля и отметил новый курс на шкале компаса.
- Надеюсь, расстояние ты уже вычислил?
- Пятьдесят четыре мили. При этой скорости, - добавил он, - мы засветло будем у цели.
Мы замолчали. Мне было слышно, как он посасывал свою трубку, но я не отрывал взгляда от компаса и потому не видел его. Потом Хэл пошел к рубке, и сквозь тьму до меня донеслось его "спокойной ночи!".
Чуть позже Майк принес мне кружку с супом. Пока я ел, он стоял рядом и болтал, высказывая различные предположения о "Мэри Диар". Но и он ушел, и вокруг меня осталась ночная тьма.
Перед рассветом Питер-Порт все еще находился милях в тридцати от нас. Тишина и безветрие действовали на нервы. Мы с Хэлом сидели в рубке, слушая прогноз погоды, который начинался с предупреждения о шторме в западной части пролива.
- Проверю наше местонахождение, - сказал я. Хэл кивнул, будто и он думал о том же самом.
Но Майк внезапно отвлек меня от вычислений.
- Справа по носу в двух румбах скала! - крикнул он мне. - Довольно большая, высовывается из воды.
Я схватил бинокль и выскочил из рубки. Если это Дуврские Камни, значит, мы ушли не так далеко, как мне казалось.
Горизонта не было; на границе видимости море и небо сливались. Я поднял к глазам бинокль.
- Ничего не вижу, - сказал я. - Это далеко?
- Не знаю. Потерял из виду. Но где-то в пределах мили.
- Ты уверен, что это скала?
- Да, мне так показалось. А что же еще могло быть? - Майк смотрел вдаль, и его глаза щурились от сверкающей поверхности воды. - Это была большая скала с вершиной в виде башни или шпиля.
И тут Майк закричал:
- Смотри! Вон она - вон там!
Я встал возле рубки и снова навел бинокль. Солнечный свет стал ярче. Видимость постепенно улучшалась.
- Это совсем не скала. Это корабль!
Мы все рассмеялись с облегчением и, свернув паруса, взяли прежний курс.
Я снова взглянул на судно. Оно было обращено к нам бортом. По мере приближения и улучшения видимости я заметил, что судно не двигалось. Идя этим курсом, мы должны были пройти мимо него справа на расстоянии мили. Корабль казался каким-то странным… и его очертания, и ржавый корпус, и слегка опущенная носовая часть.
- Наверное, выкачивают воду из трюмов, - предположил Хэл, но в голосе его не было уверенности.
Я вновь поднес к глазам бинокль. Это был старый пароход с прямым и тупым носом и старомодной кормой. На верхней палубе громоздилось слишком много надстроек. Когда-то корпус был, видимо, покрашен в черный цвет, но сейчас борта выглядели ржавыми, неухоженными. Судно казалось вымершим.
- Правь прямо к пароходу, Хэл, - попросил я.
- Что-нибудь случилось? - спросил он.
- Да, одна из лодок свисает вертикально со шлюпбалок.
Но это было еще не все. Другие шлюпбалки оказались пусты. Я передал Хэлу бинокль.
- Взгляни на носовую часть, - сказал я с дрожью в голосе, охваченный странным возбуждением. Нос корабля был сильно опущен.
Мы подошли к самой середине судна. Название на носу было настолько залито потеками ржавчины, что его невозможно было прочитать. Вблизи вид корабля был ужасным. Покрытый ржавчиной форштевень помят, надстройки повреждены, и судно действительно кренилось на нос.
Яхта подошла к нему на расстояние одного кабельтова, и я крикнул в мегафон несколько слов, но ответа не последовало. Мы быстро пошли на сближение, и Хэл подвел яхту под самую корму. Все мы старались разглядеть название. Но вот корма проплыла прямо перед нами, и мы вновь увидели покрытую ржавыми потеками надпись: "МЭРИ ДИАР", САУТГЕМПТОН.
Судно было довольно крупным - около 6 тысяч тонн. Проходя мимо, я взглянул на кормовую часть: обе шлюпбалки были пусты, шлюпки исчезли.
- Ты был прав, - сказал Майк, обращаясь к Хэлу. Его голос звучал напряженно. - На мостике прошлой ночью никого не было.
Мы смотрели на судно в полном молчании. Тоненькая струйка дыма, вившаяся из трубы, была, пожалуй, единственным признаком жизни.
- Вероятно, судно покинули как раз перед тем, как оно едва не налетело на нас, - предположил я.
- Но оно же шло на всех парах, - возразил Хэл. - Вряд ли команда покинула бы идущее на полной скорости судно. И почему не было радиосигналов о помощи?
Я стоял, опершись на оградительный поручень, стараясь найти хоть малейшие признаки жизни. Но их не было, если не считать струйки дыма. Судно водоизмещением в 6 тысяч тонн брошено! Это невероятно. А если доставить его под парами в порт?.. Я повернулся к Хэлу.
- Послушай, ты сумел бы подогнать "Морскую ведьму" борт к борту под один из тех свисающих концов?
- Не валяй дурака, - ответил он. - Видишь, как качает. Можно яхту повредить. А если шторм…
Но я уже решился.
- Правь к подветренной, - скомандовал я. - Мы подойдем вплотную, и я взберусь на палубу по канату.
- Это же безумие, - возразил Хэл. - Лезть на такую высоту по веревке! А если ветер сдует тебя? Ведь я же не смогу тогда помочь…
- Черт с ним, с ветром! - вскричал я. - Не могу же я упустить такой случай.
Какое-то мгновение Хэл молча смотрел, а затем кивнул в знак согласия.
- Ну что ж. Лодка твоя.
Яхта направилась к борту "Мэри Диар".
Вскоре мы подошли почти вплотную, ветра не было. Паруса лениво шевелились. Я встал на фальшборт и стал ждать.
- Давай! - закричал Хэл.
Обеими руками ухватившись за свешивающийся канат, я повис над водой, стараясь зацепиться за него коленями.
- Порядок! - закричал я.
- Только недолго! - крикнул в ответ Хэл, и я увидел, как "Морская ведьма" отвалила в сторону.
Подъем показался мне вечностью. Пароход беспрерывно раскачивало, и я то повисал над водой, то ударялся о его борт. Были моменты, когда я думал, что не сумею подняться. И когда наконец я очутился на палубе, "Морская ведьма" уже маячила в полумиле.
Море начинало волноваться. На его поверхности вспухали небольшие волны, верхушки которых разбивались в белые барашки. Я видел, что времени у меня немного. Сложив ладони рупором, я крикнул:
- Эй! "Мэри Диар"! Эй! Есть кто-нибудь на борту?!
Эхо отразилось от одного из вентиляторов, который смотрел на меня своим блестящим от сырости, пустым глазом. Ответа не было, лишь с регулярностью метронома хлопала дверь, ведущая в помещения верхней палубы, да раздавался скрип талей единственной спасательной шлюпки. Ясно - корабль покинут. Доказательством тому и различные вещи, разбросанные по палубе, - обрывки канатов и веревок, части одежды, кусок сыра, прилипший к доскам настила, полураскрытый чемодан, из которого высыпались несколько пачек сигарет и какие-то нейлоновые вещи, пара морских ботинок. Все это было брошено в спешке.
Но почему?
На мгновение мною овладело чувство растерянности - брошенное судно со всеми его тайнами, его могильной тишиной. Я выглядел непрошеным гостем и невольно бросил взгляд назад, на "Морскую ведьму". Она казалась игрушкой на фоне свинцовой бесконечности моря и неба.
Я побежал вперед к трапу, ведущему на мостик. Рулевая рубка была пуста, но ее вид поразил меня. На первый взгляд все выглядело обыкновенно: пара пустых грязных чашек, трубка, аккуратно лежащая в пепельнице, бинокль на спинке капитанского кресла… Все выглядело так, как если бы рулевой только что вышел и сейчас вернется к штурвалу.
Но вся правая часть мостика была разбита, трап согнут и перекручен, а внизу, на грузовой палубе, море превратило в ленты толстые полотнища брезента, прикрывавшие трюмные люки.