- Хочу, чтобы вы работали в бактериологической лаборатории доктора Штайница, мой мальчик, - перешел на шепот профессор. - В лаборатории, где испытания проходят на живых людях. Я у себя делаю все возможное, чтобы как-то замедлить создание химического оружия. Нужно сделать так, чтобы и у доктора Штайница замедлилась работа. Это можете сделать вы… Если вы по-прежнему являетесь честным немцем, ученым-гуманистом, каким я вас знал, то согласитесь на мое предложение. Если же ваше мировоззрение резко изменилось… - профессор замолчал, уставился на книгу, лежащую на столе, точно только она одна интересовала его. - Я уже стар. И мне, казалось бы, все должно быть безразлично, - снова заговорил он. - Но ведь вы же молоды, дети мои! За вами будущее! А в будущее науки надо идти с чистыми руками и светлой мыслью. Человечество не простит нам грязной работы. Непосредственно ли занимались мы ей или знали о ней, но остались равнодушными - для него одинаково.
Юрген, не шелохнувшись, сидел в кресле и внимательно слушал учителя. Лебволь пристально наблюдал за ним. Признаться, он не ожидал такой отчаянной решительности от дяди и мысленно восторгался им. Откуда у него взялась такая смелость? Неужели так сильно повлиял тот последний разговор в саду? Но почему молчит Юрген? Ведь его отказ означает полный провал. Лебволь вмиг представил себя, дядю и кузину в застенках гестапо, явственно увидел своего будущего тестя, злорадствующего над бывшим учителем, уму и таланту которого вечно завидовал.
- Вы, конечно, можете пойти в гестапо и сообщить о моем предложении, доктор Лаутербах, - усмехнулся Шмидт.
Юрген вспыхнул, снова вскочил с кресла.
- Я всегда думал, что вы лучшего мнения обо мне, профессор! - запальчиво произнес он.
Шмидт сделал вид, что не заметил возбуждения Юргена, хотя в душе ему это очень понравилось.
В кабинет вошла сияющая Регина. Она, видимо, чувствовала, что у мужчин состоялся какой-то крупный и очень важный разговор. И появилась, чтобы разрядить накалившиеся страсти.
- Как мое новое платье? - весело спросила она и кокетливо закружилась по кабинету. Ни сумрачный отец, ни взволнованный гость не нашлись что ответить. Лишь спокойный кузен восторженно всплеснул руками и сказал:
- Ты просто неотразима! Ай да Юрген! Вот как его здесь встречают!
- Как я рад снова быть в вашем доме, фрейлейн, - задержал Юрген Регину. - И рад сообщить, что ваш отец, мой любимый учитель, предложил мне работать в своей лаборатории, - он не осмелился сказать девушке о лаборатории доктора Штайница, боясь обидеть ее. - Как бы вы поступили, если бы вас заставили делать то, от чего зависит судьба многих людей? - вдруг спросил он.
- Поступила бы так, как мой отец, - не задумываясь ответила Регина. - Мы, Шмидты, - а вы знаете нас давно - всегда поступаем, как велит нам совесть. А совесть наша чиста!
Юрген взял руку девушки, поднес ее к губам и поцеловал.
- Я всегда о вас думал только так, фрейлейн, - распрощался он и ушел в отведенную ему комнату. Регина не остановила его, хотя он был бы рад побыть с ней. Она еще долго стояла в раздумье, пытаясь понять слова Юргена. Затем вошла в спальню отца и тихо позвала его. Профессор не ответил. Она вновь окликнула его, и опять молчание. Регина вышла из спальни, полагая, что уставший за день отец крепко спит. Но профессор не спал, а лишь прикрыл глаза. Первый раз он не принял перед сном своих детей. Он чувствовал себя совершенно разбитым и сейчас хотел побыть один, чтобы еще и еще раз все взвесить.
Не спал и Лебволь, думая о разговоре учителя с учеником. Как завтра поступит Юрген? Согласится на предложение профессора или… Не хотелось верить в отрицательный ответ, ибо для Лебволя это означало провал дела.
Заснул он под утро, когда за окнами начинал брезжить рассвет, и проснулся от шагов горничной. Габи поставила чашечку кофе на столик и вышла. Лебволю хотелось спать, однако он быстро поднялся, принял освежающую ванну, выпил кофе, одевшись по-домашнему, вышел в гостиную. Там уже были дядя, кузина и гость. По улыбающемуся лицу профессора он понял, что все уладилось благополучно. Поздоровался с Региной, поцеловав ее в лоб, затем с дядей и только потом с Лаутербахом. Юрген знал, что Шмидты всегда сначала трогательно приветствовали друг друга, а уж потом отдавали дань гостям. Это было, конечно, не совсем прилично для семьи немецких аристократов, но свои обычаи Шмидты никогда не нарушали.
Профессор строго посмотрел на племянника, и тот, поняв свою оплошность, быстро удалился из гостиной и вернулся к завтраку уже одетым в костюм.
- Доктор Юрген Лаутербах теперь будет жить у нас и работать в лаборатории, - заявил Шмидт.
- Для меня это очень большая честь, - улыбнулся Юрген.
- Мы с сестрой рады такому соседству, - сказал Лебволь. - Не правда ли, Регина?
Регина мило улыбнулась и наполнила пустую чашечку Юргена душистым кофе.
- Вы, наверное, плохо спали? - обратился Лебволь к гостю. - Перемена места часто вызывает бессонницу…
- Благодарю вас, - ответил Юрген, - вторую половину ночи я спал спокойно. Меня даже не мучили сны, которые в последнее время приходят ко мне как навязчивые идеи.
- Интересно, что же вам снится? - спросила Регина и очень смутилась своим фамильярным обращением к гостю, да еще в присутствии строгого отца.
Вошла Габи и сказала, что профессора просят к телефону. Вернулся он минут через пять.
- После обеда вас ждут на беседу, доктор Лаутербах. Разрешение заинтересованных органов на вашу работу получено, - сообщил он и, подойдя к Лебволю, положил руку на его плечо. - Ты тоже пойдешь с нами. Тебе будет полезно присутствовать на такой беседе.
15
При виде высоченного зеленого забора с протянутой поверху колючей проволокой, за которым находился бактериологический центр, по телу Юргена пробежали мурашки.
- Быстро привыкнете к обстановке, уверяю вас, - успокоил его Лебволь.
Они подошли к массивным железным воротам. Дежурный офицер и два эсэсовца отдали честь профессору и Лебволю и задержали их спутника.
- Ваши документы? - потребовал офицер.
Юрген долго рылся в карманах, прежде чем извлек паспорт. Офицер попросил документ с места работы и только после этого пропустил Лаутербаха.
Юргена не интересовали аккуратные клумбы цветов, заполнившие маленький двор, он даже не заметил прикрытое зеленью деревьев приземистое серое здание - его охватил страх. Что прячется за этими толстыми стенами?
При входе в бактериологический центр стояла вторая охрана. Снова проверка документов. В холле Юрген заметил группу сотрудников в белоснежных халатах. Они почтительно склонили головы перед проходящим профессором, одобрительно кивнули Лебволю и с недоверием глядели на их спутника.
- Опять чей-то родственничек, - услышал Юрген за спиной голос и приглушенный смех.
По устланным коврами коридорам, мимо дежурных эсэсовцев, они прошли в приемную руководителя бактериологического центра. Доктор Штайниц уже знал о приходе гостей и вышел им навстречу. Юрген заметил, что его однокашник мало чем изменился, разве что появилась густая седина на висках да прибавилось морщин на лице. Последний раз они виделись в 1939 году на конференции химиков-органиков в Берлинском университете. Оба они тогда выступили с научными сообщениями и получили самую высокую оценку светил химической науки.
Штайниц тепло поздоровался с профессором, по-приятельски пожал руку Лебволю и только потом в удивлении развел руки в стороны, показывая радость встречи с однокашником.
- Доктор Юрген Лаутербах! - взял он обеими руками руку Юргена. - Рад видеть, рад видеть! Давно же мы, коллега, не встречались, ох давно!..
- Я испытываю истинное удовольствие от встречи с вами, доктор Штайниц, - ответил Юрген и постарался изобразить на своем лице приветливую улыбку. Штайниц бросил взгляд на секретаря, и тот услужливо распахнул дверь кабинета. Радушный хозяин пригласил гостей к себе, заботливо рассадил в кресла и предложил кофе, тут же принесенный секретарем. Расспросив о работе Юргена на военном заводе, Штайниц перешел к деловому разговору.
- Вы правильно сделали, что дали согласие на работу у меня, дорогой Лаутербах, - сказал он. - Сейчас у нас очень жаркое время. Каждый хороший специалист на счету. Я уверен, что, как и раньше, вы проявите себя во всем блеске.
Юрген съежился. Слова однокашника показались ему настолько значительными, что он не нашел ответа на них.
- Благодарю за доверие, - промямлил он.
Профессор поспешил на выручку явно растерявшемуся любимцу.
- Доктор Лаутербах станет вашим надежным помощником, доктор Штайниц, - сказал он. - Я могу поручиться за него…
- Я в этом нисколько не сомневаюсь, дорогой профессор, - улыбнулся Штайниц. - С таким талантливым помощником можно закончить работы ранее намеченного срока. - Он с улыбкой посмотрел на Лаутербаха. - Все будет зависеть от вас, Юрген!
- Вы переоцениваете мои способности…
- Вот уж нет! Юрген Лаутербах был лучшим студентом в нашей группе.
- Вместе с Вольфганом Штайницем.
- Но профессор все же взял к себе ассистентом вас! - Штайниц рассмеялся. - И правильно сделал. Я не в обиде. В военном управлении "Фарбениндустри" мне посчастливилось пройти великолепную школу. Это и помогло мне создать такой уникальный бактериологический центр, равных которому нет в мире.
- Да, - согласился Шмидт, опасаясь, что беседа может принять неблагоприятный для Лаутербаха оборот. - Любой ученый может только мечтать о таких условиях. В этом случае вам просто повезло, доктор Лаутербах.
Лицо Штайница сделалось серьезным, на лбу появилась мелкая сетка морщинок.