- Версальское правительство давно извещено о происходящем: министр прекрасно знает положение дел. Но маркиза Помпадур ослеплена взятками - надо называть вещи их настоящими именами, - которые Биго пересылает ей через своего проклятого Витре. Разве вам неизвестна эта постыдная система?
- В Версале мне говорили об этом кое-что шепотом - никому не желательно попасть в Бастилию, - но я и не подозревал того, что увидел здесь собственными глазами.
- А что касается маркиза де Водрейля, какого вы мнения о нем лично?
- Водрейль играет значительную роль во всех этих неблаговидных историях; губернатор и tutti guanti - пираты, грабители, у которых нет ни чести, ни патриотизма; они погубили свою страну - вот мое откровенное мнение; что касается Водрейля, он боится, потому что не обманывается касательно положения дел; он пробовал заставить меня говорить и сам попался самым жестоким образом; теперь он меня боится, потому что далеко не глуп; через две недели он будет моим смертельным врагом, так как знает, что я никогда не сделаюсь его сообщником и что я во что бы то ни стало исполню свой долг до конца.
- В добрый час! Я ожидал от вас этого, генерал; у нас есть еще несколько офицеров, преданных своему отечеству, и мы сумеем сделать все. Если мы падем, то падем с честью.
- Я еще не знаю, как они намереваются действовать; но что бы ни случилось, наша военная честь должна остаться неприкосновенной и без малейшего пятна.
- Мы будем помогать вам во всем, чтобы достигнуть этого. Верьте в меня так же, как я верю в вас, и все пойдет хорошо.
В эту минуту дверь столовой отворилась и вошел Бесследный.
Главнокомандующий вскрикнул от радости, увидев его.
- Наконец-то вы явились! - сказал он канадцу. - Что вы делали все это время?
- Очень многое, генерал, - невозмутимо отвечал охотник, - вы, конечно, помните, что мы с Тареа опоздали почти на целые сутки по причине нападения ирокезов на Бельвю.
- Я знаю о случившемся; вы и в этом случае, как всегда, впрочем, показали себя храбрецом. Мне остается только похвалить вас… Когда вы явились в нашу страну?
- Сию минуту, генерал; я предполагал, что вы желаете поскорее узнать новости, и прямо пришел в Квебек.
- Отлично. Садитесь. Ивон, дай прибор.
- Благодарю вас, вы оказываете мне много чести; мне ничего не надо, я недавно перекусил и, если позволите, попрошу стакан вина, чтобы выпить его за ваше здоровье.
- Как хотите. Ивон, вина!
Генерал знал умеренность охотников; они довольствовались весьма малым и не умели церемониться; когда они бывали голодны или хотели пить, они принимали все, что им предлагали. Поэтому Монкальм не счел нужным настаивать и только велел пододвинуть бутылку поближе к охотнику.
По окончании обеда Ивон подал кофе, и Бесследный взял также чашку; затем были положены на стол трубки и табак. Кофе уже давно был во всеобщем употреблении в Америке, так что даже самые бедные пили его ежедневно, между тем как в Европе он считался еще роскошью.
Краснокожие и охотники никогда не рассуждают о важных делах, не закурив трубки; главнокомандующий курил не столько по привычке, сколько по необходимости и из нежелания нарушить привычки канадцев; благодаря подобной уступке обычаям страны индейцы и охотники обожали Монкальма.
- Значит, есть что-нибудь новенькое, друг Бесследный? - спросил генерал, когда трубки были закурены и гости почти исчезли в густых облаках дыма.
- Да, очень много.
- Сообщите же мне, что знаете, мы здесь собрались на совет и готовы выслушать вас.
- К вашим услугам, генерал. - И, поднимая свой стакан, полный до краев, он продолжал: - Имею честь выпить за ваше здоровье, генерал! - Он осушил стакан одним залпом и опрокинул его, чтобы показать, что в нем нет ничего.
- За ваше здоровье, Бесследный.
Охотник поклонился, затянулся несколько раз и начал:
- Все ваши приказания выполнены, и наш успех был полный; присоединившись к отряду, ожидавшему нас, мы - Тареа со своими краснокожими и я со своими охотниками - разделились на две части и, после совета, на котором условились обо всем, оба отряда устремились с двух различных мест в Новую Англию; произошла страшная резня; более тысячи английских переселенцев были убиты и скальпированы; наше вторжение было так неожиданно, что англичане, растерявшись от страха, бросили все: мебель, скот - и сами ушли миль за сорок; они бежали массами и спасались в больших приморских городах.
- Этот успех с избытком вознаградил нас за поражение Диеско у форта Вильяма-Генриха! - воскликнул Монкальм.
- Да, генерал, несмотря на свою победу, англичане не осмелились идти на форт Фредерик. Они оставили гарнизон в форте Эдуард и вернулись в Новую Англию.
- Вы уверены в этом?
- Я шел по их следу до английской границы.
- Слава Богу! Вот богатые новости!
- Нигамон послужил приманной птицей в охоте на его друзей: Тареа пошел за ними и преследовал их в самую глубь Виргинии и Каролины.
- А где были вы?
- Я был с Тареа в сорока милях от Нью-Йорка.
- Так близко от виргинской столицы?
- Да, генерал.
- Это неблагоразумно, мой друг!
- Я не спорю, но что же делать? Мне хотелось доставить вам положительные известия. Я уже так близко подошел к столице, что пожелал наверное знать, чего мне держаться.
- Вы были в Нью-Йорке?
- Да, прожил там пять дней.
- Это непростительное неблагоразумие.
- Я очень хорошо знаю это; но, не рискуя, ничего не достигнешь.
- А если б вас открыли?
- Да кто меня знает там? Вы послушайте! Я говорю на собачьем наречии этих еретиков, как будто родился в их стране, да к тому же меня никто не знает; они привыкли к охотникам, никто не обращал на меня внимания.
- По крайней мере, вы узнали что-нибудь интересное?
- Как же! Послушайте, что я узнал, и увидите, стоило ли из-за этого рисковать. Английский главнокомандующий по имени граф Лондона решился принять план 1755 года; главные силы армии будут направлены в форт Сен-Фредерик, чтобы, заняв эту позицию, открыть себе путь на Монреаль через озеро Чамплен; второй корпус направится к Ниагаре, чтобы прервать сношения с долиной Огио; третий должен действовать против форта Дюкена; наконец, последний корпус должен действовать против Квебека; он отправится по рекам Кеннебек и Шодиер и совершит диверсию в этой стороне.
- Черт возьми! Громадный замысел, но, по-моему, трудно выполнимый, - сказал Монкальм, улыбаясь. - От кого вы добыли эти драгоценные сведения?
- Об этом говорят вслух в Нью-Йорке. Город переполнен войсками; нет других разговоров; я получил подтверждение собранных мною слухов от одного охотника, пробравшегося в город с таким же намерением, как я; следовательно, сомневаться невозможно.
- Я и не сомневаюсь в вашей правдивости; вы, конечно, хорошо знакомы с этим охотником?
- Вовсе нет; я часто встречал его, как и в этот раз, но никогда не разговаривал с ним; он вышел из Нью-Йорка вместе со мной; я прибавлю, что даже старался избегнуть его.
- Почему же? - спросил генерал. - Разве это ненадежный человек?
- Вовсе нет; я не знаю ничего дурного о нем; но говорят, что у него глаз дурен, и вы понимаете…
- Да, вполне понимаю, - улыбаясь, отвечал Монкальм.
- Впрочем, Сурикэ хорошо знает его, - продолжал канадец, - я даже получил от него поручение к нашему гостю.
- Как зовут этого человека? - спросил Шарль Лебо.
- Мрачный Взгляд.
- Я действительно знаю этого человека, и он мне очень нравится; сказанное им должно быть правдой, я вам ручаюсь головой за этого охотника, - горячо вступился Шарль.
- Этого достаточно; человек, сторону которого вы так горячо принимаете, не может быть негодяем.
- Вы увидите сами, генерал, так как я намереваюсь представить его вам.
- Хорошо; и ему не придется жаловаться на меня.
- Благодарю вас заранее! - И, обращаясь к канадцу, молодой человек прибавил:- Какое же поручение Мрачный Взгляд дал вам ко мне?
- Оно не длинно, - отвечал канадец. - Мрачный Взгляд будет ожидать вас в час утра в третий день будущего новолуния у лосиного брода.
- Я буду там. Благодарю вас.
- Не за что; я всегда готов к вашим услугам. Теперь, генерал, позвольте мне уйти.
- Как хотите; вам надо отдохнуть; но не забудьте зайти ко мне завтра в двенадцать часов, я буду ждать вас.
- Хорошо. Итак, до завтра.
- А пока примите эти два пистолета; это хорошее оружие, и мне будет приятно видеть его на вас!
Генерал снял со стены пару великолепных пистолетов и подал Бесследному.
- О, генерал! - радостно воскликнул канадец. - Я никогда не расстанусь с ними!
И он заткнул их за пояс. Бесследный поклонился и вышел. Трое собеседников остались одни.