Жила казалась неиссякаемой. С остервенением проработав неделю, мулат так разошелся, что, в своей безудержной жадности, предложил товарищу установить драгу и нанять нескольких землекопов, чтоб придать делу размах.
Тот, по-прежнему готовый помогать, хотя и непостижимо равнодушный к растущему день ото дня состоянию, позволил себе, больше для формы, усомниться в разумности такого шага.
- Согласен, - сказал он, - промывка драгой повысит производительность в десять, даже в сто раз. Но представь себе, что землекопы, которых ты наймешь, догадаются о богатстве жилы…
- Мы будем доставать золото дважды в день, когда они обедают, и никто не узнает, сколько его.
- Что ж, это идея… Ртуть-то у тебя хоть есть?
- Ртути хватит!
- Хорошо. Давай поставим драгу.
Очевидно, необходимо пояснить, что такое драга. Это сооружение, очень простое, из большого количества корытец или, лучше сказать, деревянных желобов, длиной приблизительно по четыре метра, шириной пятьдесят и высотой тридцать сантиметров. На одном конце они чуть шире, вставляются один в другой, образуя единый желоб длиной двадцать, сорок или пятьдесят метров.
Открытые с двух сторон коробочки, из которых, собственно, и состоит драга, называют плитами. Внизу плиты - лист жести с отверстиями или даже просто съемные деревянные планки, тоже изрешеченные. Они укреплены на уголках в нескольких сантиметрах от днища, и под ними - ртуть.
Первая плита устанавливается на берегу ручья, перегороженного плотиной, и через нее регулируемый поток воды попадает в драгу. Остальные укреплены на подставках с уклоном, так чтобы вода свободно стекала по желобу.
Золотоносную породу мельчат киркой, затем лопатой кидают в драгу, вода размывает ее и уносит. Золото - оно тяжелее породы - проваливается в дырки и тут же сплавляется с ртутью.
Достаточно насыщенную ртуть сливают, фильтруют через верблюжью кожу, а чаще просто через очень плотную ткань. Остается белая тестообразная масса, из которой ртуть выпаривают в каком-нибудь сосуде на открытом огне.
Вот в нескольких словах описание примитивного приспособления, без которого непредставим труд золотоискателя.
Несовершенство устройства очевидно, но мулат мог ликовать: жила была невероятно богатой, и ежедневная выработка составляла от десяти до двенадцати килограммов золота.
К середине четвертой недели подельщики намыли приблизительно триста килограммов золота. А это около миллиона франков!
И вдруг порода стала абсолютно пустой. Чудесным образом жила истощалась именно тогда, когда к концу стали подходить запасы ртути. Правда, Диого, предвидя такой оборот, установил грубый аппарат, чтоб восстанавливать выпариваемую ртуть.
Мулат, не державший ничего в секрете от друга, по мере необходимости зарывал свое волшебное богатство в земляном полу хижины. Он ссыпал песок и самородки в небольшие сосуды из тыквы, по десять килограммов в каждый. Сосуды были обвязаны сплетенными в косы волокнами арумы, которые придавали им необычайную прочность. Разделенное на порции золото легче было переносить с места на место, да и прятать его было удобнее среди всяческой домашней утвари.
Как только иссякла золотоносная жила в бухте, Диого снова стал вести беззаботную внешне жизнь. На самом же деле он с новыми силами принялся подготавливать своих приближенных к перевороту.
На это ушло три-четыре дня. Тут мулат, который с тех пор, как на него свалилось богатство, пребывал в постоянных метаниях, выразил желание уехать в какую-нибудь цивилизованную страну.
Что толку быть миллионером, если твой удел - порция маниоковой муки и сушеной рыбы!
Он изложил свой план "дорогому другу" Диого, и тот пообещал ему поддержку и даже предложил проводить на побережье, где вождь сможет сесть на первый проплывающий мимо корабль. Тем более что ежемесячно из Кайенны в Пару совершал рейс небольшой пароходик - с его помощью колониальная столица перевозила быков, решая продовольственную проблему. Он как раз вскоре должен был прибыть. Капитан причаливал обычно то тут, то там, чтоб обменять или купить каучук, золото, рыбий клей и масло из андиробы. С ним несложно было договориться.
Впервые за долгое время на безобразном лице негра появилось нечто вроде улыбки.
Он вернулся в свою хижину радостный, выставил запас тростниковой водки, пригласил сообщников, щедро напоил их и объявил:
- Сегодня начнем. Этот негодяй решил уйти не попрощавшись, по-английски, как говорят белые. Что ж, посмотрим! Знаете, как он богат? Невероятно богат… И мне известно, где золото. Нужно только перекопать пол его хижины, там на всех хватит… Берите сколько хотите. Все равно еще останется. Однако особенно транжирить не следует. Помните о завтрашнем дне и рассчитывайте на меня. Старайтесь обмануть остальных щедрыми подачками, а сами несите как можно больше сюда. Все золото вернется к вам, оно понадобится, когда мы станем основывать республику. Чтоб победить и обеспечить свою независимость, нужно быть богатым. Итак, сегодня! Идите! Объявите о свержении жалкого беглеца и провозгласите вождем Диого!
Заговорщики рассыпались по деревне, нападая с ходу на приверженцев мулата, либо заставляя их признать нового вождя, либо безжалостно уничтожая, если замечали малейшее колебание.
Диого тоже не оставался в стороне. Он умел не щадить себя, и, кроме того, природная жестокость толкала его на участие в резне - он присоединился к убийцам и стал, как мы уже видели, одним из основных действующих лиц дикой трагедии.
Обманутый в ожиданиях, Диого был взбешен, он уже считал своим уплывшее из-под носа сокровище. Досада была еще нестерпимей оттого, что для осуществления так долго вынашиваемых планов ему нужны были деньги. Он решил ограбить каучуковую плантацию в верховьях Арагуари.
И что же? Стоило Диого подумать об этом нелегком предприятии, как явился один из его людей и объявил, что плантации больше не существует!
Смутное чувство отчаяния на мгновение охватило негра.
Но принесший новость Жоао сумел несколькими словами успокоить встревоженного главаря. Он сообщил ему нечто, о чем читатель узнает в свой час.
- Ну, коли так, - подвел новый вождь итог короткому загадочному сообщению своего посланца, - я обдумаю твое предложение.
- Только нужно быстро, хозяин.
- Я не хуже тебя понимаю, что времени терять нельзя. Однако где взять двадцать человек?
- С хорошим вооружением десяти хватит.
- Мало.
- Да чего там! Их всего-то четверо белых и полдюжины вечно пьяных индейцев мура. Эти мура разбегутся, как зайцы, и тогда пленники и стража - наши.
- Пожалуй, ты прав. Это единственный способ подержать в руках владельца плантации. Тут-то он раскошелится! Ладно. Найди десяток не слишком пьяных бойцов, отведи их к бухте. Одну пирогу поведешь ты, другую - я.
Получив указания, Жоао не мешкая покинул Диого и отправился исполнять приказ.
А тот вытащил из тайника, которым обзавелся в преддверии будущих событий, несколько карабинов с патронами и перенес в бухту, к пирогам.
Против его ожидания, Жоао вернулся довольно быстро в сопровождении отряда окровавленных негров. Водка, которую они поглотили во время последовавшей за разбоем оргии, сделала свое дело: все они горели желанием выполнять распоряжения вождя - бандиты доверяли ему целиком и полностью.
В нескольких словах Диого объяснил им, что намеревается быстро провернуть небольшое дело: он частично компенсирует с их помощью потерю сокровища, а вернутся они обратно в деревню не позднее завтрашнего дня.
Большего не требовалось, чтоб энтузиазм их вспыхнул с новой силой.
Желая угодить новому вождю, понравиться ему, особенно сейчас - он только пришел к власти и, наверное, хорошо отблагодарит тех, кто был с ним рядом в эти первые часы, - негры налегли на весла, и вот уже легкие лодки полетели по глади бухты.
Четыре часа без остановки гребли они под палящим солнцем. Пот ручьями катился по черным спинам, руки блестели, словно их натерли маслом, кисти прикипали к веслам. Тучи москитов впивались в неприкрытую кожу, солнце безжалостно обрушивало лучи на головы с густой кучерявой шевелюрой, но дикари-мореплаватели словно ничего не замечали. Они продолжали ритмично взмахивать веслами, выкрикивая в такт бессмысленный припев, в котором сами не понимали ни слова.
Вдруг Жоао, сидевший впереди, обернулся и знаком призвал экипажи обеих лодок замолчать.
Бухта в этом месте делала резкий изгиб. Пироги замедлили ход, вот-вот они обогнут мыс, весь заросший, словно водяная клумба, цветами муку-муку.
Но Жоао сделал мощный гребок, и лодка, повинуясь его усилию, развернулась на месте и вплыла носом в заросли стеблей с широкими твердыми и блестящими листьями.
Вторая пирога, повторив маневр первой, тоже вскоре скрылась в чащобе.
Гребцы, осторожно подтягивая стебли к себе, продвигали лодку вперед, пока она не пристала к твердому берегу. Вдоль него, насколько хватало глаз, тянулись высокие пальмы.
- Здесь! - тихо произнес Жоао, указывая пальцем на полянку метрах в ста от них, среди хрупких, негнущихся стволов, похожих на готические колонны .
- Хорошо! - откликнулся коротко Диого и приказал неграм вооружиться.
Небольшой отряд высадился на берег и, бесшумно ступая по влажной земле, двинулся вперед.