Как правило, нет никакого сходства между данными определенного эксперимента или серии экспериментов и фундаментальным законом, которому должны подчиняться эти экспериментальные результаты. Когда Альберт Эйнштейн завершил в 1915 году формулировку общей теории относительности, он определил три явления, которые должны следовать из его теории. Одним из них было отклонение светового луча, проходящего вблизи Солнца. В 1919 году во время солнечного затмения был проведен эксперимент, который подтвердил предсказание теории – луч света отклонился на 1,75″. Эти данные были получены в ходе эксперимента, однако нет ни намека на сходство между этими результатами и уравнениями Эйнштейна, описывающими искривление пространства-времени.
Вот что написал Эйнштейн в своей автобиографии об общей теории относительности: "Из теории гравитации я выучил и кое-что еще: никакой набор опытных [эмпирических] фактов, сколь угодно широкий, не может привести к составлению столь сложных уравнений. Возможно проверить теорию посредством опыта, но нет никакого способа создать теорию из опыта" [27] .
Отрицание закона индукции ставит перед теорией научного познания серьезную проблему. Как можно прийти к законам природы, если не путем вывода их из открытий, сделанных путем наблюдения? Вот как образно сформулировал Бертран Рассел свою точку зрения на этот вопрос:
...
Он [Дэвид Юм] пришел к разрушительному выводу о том, что из экспериментов и наблюдений ничего выучить нельзя. Нет такой вещи, как рациональная вера… Ненормального, верящего в то, что он – яйцо-пашот, можно обвинить лишь в том, что он принадлежит к меньшинству… Это – безнадежный взгляд, и непременно должна быть надежда, что существует способ избежать его [28] .
Научные законы, отражающие законы природы, – это математические уравнения. Выше (глава 2.2) я привел примеры подобных уравнений – уравнения Максвелла, описывающие электромагнитное поле, и уравнения Эйнштейна, описывающие гравитационное поле. Как мы увидели, ни в каком эксперименте получить эти тексты невозможно, и нигде в природе эти уравнения не записаны. Мы показали, что принципиально невозможно вывести эти уравнения из каких-либо наблюдений или экспериментов, получить их логически или путем рациональных рассуждений. Однако великие ученые, такие, как Исаак Ньютон, Джеймс Кларк Максвелл или Альберт Эйнштейн, все же смогли открыть их! Вопрос, с которым нам надлежит разобраться, состоит в следующем: как наука вообще может существовать, если ее фундаментальные законы невозможно вывести ни опытным, ни логическим путем? Как великие ученые смогли получить основные уравнения науки? Это и есть вопросы, на которые отвечает теория научного познания, и в следующих главах мы будем ими заниматься.
В главе 2 мы увидим, как светская мысль решает проблему научного познания.
2. Секулярные решения проблем научного познания
14 марта 1879 года в городе Ульме в Германии, в достаточно ассимилированной еврейской семье родился ребенок, которому дали немецкое имя Альберт. Когда в семье рождается мальчик, у родителей часто возникают честолюбивые намерения относительно его будущего. Но даже в самых смелых мечтаниях родители Альберта не могли представить, что их сын станет самым знаменитым человеком в мире, что он изменит лицо современной физики и произведет в ней громадный переворот, словом – что он станет Альбертом Эйнштейном. Альберт Эйнштейн открыл новые научные теории, никак не следующие из теорий, открытых его предшественниками. Его открытия – это нечто совершенно новое, их не было нигде в человеческой культуре, формирование которой до открытий Эйнштейна продолжалось долгие тысячелетия.
Откуда могло возникнуть у человека новое знание, если все источники знания находятся либо у него в душе, либо в его культурном окружении? Научные теории, открытые Эйнштейном, до этого не существовали в человеческой культуре, и невозможно предположить, что младенец Альберт родился уже с этими теориями в душе (если бы это было так, мы столкнулись бы со сверхъестественным явлением, которое все равно нельзя объяснить без привлечения сверхъестественных факторов). На первый взгляд на вопрос о возникновении нового знания есть простой ответ, заключенный в принципе индукции : ученый открывает законы природы с помощью наблюдений и экспериментов; данные наблюдений и экспериментов, а затем их логический анализ приводят ученого к формулировке законов природы. И действительно, как уже отмечалось, многие ученые и некоторые мыслители полагают, что это и есть единственный путь к открытию законов природы. Выше мы уже цитировали философа Бертрана Рассела, убежденного в том, что без принципа индукции наука не может существовать.
Однако в предыдущей главе мы видели, что этот принцип не имеет силы и что Дэвид Юм доказал это уже в XVIII веке. В следующей главе мы увидим, что новое знание приходит в мир через Б-жественное откровение. Но как может секулярный мыслитель, не опирающийся на идею Б-жественного откровения, объяснить рождение в мире нового знания? Представляется, что последовательный светский подход не может привести к ответу на этот вопрос и дает однозначное заключение: появление нового знания есть чудо, и рациональная постижимость мира тоже есть чудо.
Поэтому сосредоточимся на анализе предлагаемых секулярным подходом решений проблемы индукции: если научные законы невозможно вывести из природы, как можно объяснить существование науки и всех ее открытий? Этот вопрос занимал Иммануила Канта (1724–1804), знаменитого немецкого философа. В течение двенадцати лет пытался Кант разрешить проблему, поставленную Юмом. Если невозможно логическим путем вывести теорию из опытных данных, как показал Юм, то как вообще можно создать ее? Как могут существовать научные законы, если их нельзя вывести из опыта? И еще одно. Кант был уверен, что научные законы, читай: механика Ньютона – суть нечто доказанное, абсолютная истина, и все, что осталось сделать, – это найти путь, которым она была достигнута. Когда эти двенадцать лет истекли, Канту потребовались лишь считанные месяцы для того, чтобы сформулировать решение этой проблемы.
Решение Канта достаточно неожиданно и сложно для понимания. В моей книге "Закон и Б-жественное управление" я уделил много внимания критике кантовской теории познания. Здесь я перескажу вам лишь краткие выводы, не вдаваясь в доказательства. Кант развивал подход, утверждающий центральное положение человека в мире (Man-centered Universe, "Антропоцентрическая вселенная"). Не Б-г, а человек устанавливает законы этики, определяет, что хорошо, а что дурно. И более того, Кант пришел к парадоксальному выводу о том, что человек устанавливает и природные законы. Юм показал, что невозможно черпать законы природы из наблюдения за нею. Но факт в том, что наука существует. Откуда она берется? Единственная возможность, если избегать идеи существования Б-га, – это сказать, что человек сам устанавливает законы природы.
Общая идея Канта состоит в том, что именно человеческий интеллект создает законы и накладывает их на сырой материал опыта. Эти законы человек постигает как данные априори (a priori), изначально, до получения опытных данных и вне всякой связи с ними. "Разум не черпает свои законы из природы, – напротив, он записывает их в природе" [29] (см. Кант. Пролегомены.). Эти законы, не являясь порождением опыта, организуют его сырой материал. Законы суть утверждения, общие, универсальные высказывания, которые мы делаем относительно мира опыта. Я уже сказал, что в мои намерения не входит приводить здесь сложную и разветвленную систему доказательств Канта, будто бы обосновывающую этот вывод. В книге "Закон и Б-жественное управление" я показал ее ошибочность с помощью ее критики другими мыслителями. Здесь мы упомянем лишь отношение Альберта Эйнштейна к теории познания Канта и процитируем два его высказывания. В одном из них Эйнштейн объясняет, почему познаваемость мира представляет собой загадку, и критикует "отгадку" этой загадки, предлагаемую Кантом. Вот что пишет Эйнштейн в письме к Соловину:
"Вы удивляетесь, что я говорю о познаваемости мира… как о чуде или как о вечной загадке. Ведь изначально, априори, можно ожидать, что мир представляет собой хаос, а потому невозможно познать его путем размышления. Было бы возможно (или неизбежно) ожидать, что этот мир подчиняется закону ровно в той степени, в какой мы способны навести в нем порядок с помощью нашего разума. Это было бы "наведение порядка", подобное расположению по алфавиту слов определенного языка [именно так, в сущности, и представляет Кант свою теорию познания]. Напротив, порядок, который вносит в мир, например теория гравитации Ньютона, имеет совершенно иной характер. Несмотря на то что аксиомы этой теории созданы человеком, успех этого предприятия предполагает существенную упорядоченность объективного мира , ожидать которую изначально у нас нет никаких оснований. В этом и состоит "чудо", и чем дальше развиваются наши знания, тем волшебнее оно становится" [30] .
В другом месте Эйнштейн подчеркивает, что утверждение Канта о том, что несомненное знание о законах природы человек получает из собственного рассуждения, лишено всяких оснований: