Глазам их представилась неприятная картина полной разрухи и беспорядка: из шкафа все тряпье было выброшено на пол; тут же на полу между тряпками валялись осколки посуды; с кровати было сорвано покрывало; матрас и подушка изрезаны; одна портьера сорвана… По столу между обломками саркофажика и осколками банки были разбросаны сухие насекомые. Среди них, пытаясь взлететь с этого кладбища, плясала увечная муха без крылышка.
Комната носила следы явного погрома или неаккуратного обыска. Хозяин отсутствовал.
– Ничего себе!.. – вырвалось у Ильи. – Что-то здесь, похоже, случилось…
– Ну он у меня сейчас получит, что характерно, – в задумчивости проговорил Сергей, стаскивая с головы платок.
Сняв очки, он протянул их Илье:
– Положи в карман.
И вышел из комнаты. В прихожей что-то звякнуло и загрохотало… Илья, пряча очки в карман куртки, поторопился выйти вслед за товарищем.
Комната соседа была в конце коридора. Илья переступил через лежавшее на полу ведро и почти уже догнал со всех лап мчащегося по коридору таракана, но, спасая свою никчемную жизнь, вредное насекомое юркнуло под рваный зимний сапог. Илья с отвращением посмотрел на стоптанные ботинки под вешалкой и вошел в комнату.
Жилище было совсем непотребного вида. Из мебели имелись только заставленный пустыми бутылками и грязными кастрюлями стол, две табуретки и кровать с голым матрасом – вот и вся обстановка. Пол был земляной.
В углу, возле окна, по стойке "смирно" стоял бородатый верзила, против него – Сергей.
– Я же тебя предупреждал, что характерно. Я ведь предупреждал… – вразумительно и отчетливо говорил Сергей смирному верзиле.
– Я не виноват. Я инструкции выполнял, я ни при чем… – бубнил верзила, смердя на всю комнату перегаром и с пьяных глаз еще не вполне понимая, чего от него хотят, но отчетливо понимая, что его сейчас будут бить.
– Где же ты выполнял? – свирепо рычал Сергей, ткнув его кулаком в живот. – Говори, ты обыск у соседа делал? Говори, ты?!
– Нет, нет, не я. Точно, не я, – быстро-быстро заговорил верзила, держась за живот, но от услужливости не смея согнуться. – Я туда и не заходил даже. Мне сказали не заходить – я и не заходил…
– Кто?! Кто сказал?!
– Кто? Парни здоровые. Дали мне в лицо, вон синяк. – Верзила повернулся и показал синяк под глазом.
– Когда они приходили?
– Вчера вечером. Ворвались, меня побили, а потом Петровича побили. Ругались все на него… и увезли.
– Куда? – уже спокойно, без давления, спросил Сергей, вздохнув и отступая на шаг.
– Я не знаю. Точно, не знаю. Мне в комнате велели сидеть, сказали: если высунусь – убьют.
– Малюта, сволочь, – бросил Сергей, повернувшись к Илье. – Значит, вчера? – снова повернулся он к соседу.
– Да-да, вчера днем.
– Ты же говорил – вечером.
– Да, вечером, – услужливо закивал верзила. – Точно, вечером.
– У него, наверное, часов нет, – заступился Илья.
– Часов у меня нету, – подтвердил сосед. – Но теперь я вспомнил, что вечером, точно, вечером.
– Сколько их было?
– Четверо, точно, четверо.
– А такой солидный с круглой рожей, в очках был?
– Китаец? Был. Китаец, конечно, был.
– А почему ты знаешь, что это Китаец? – поднял брови Сергей.
– Его все называли "китайцем" или "хозяином".
– Значит, вышли они на легендолога. Выследили, что характерно.
Сергей отошел от верзилы.
– Теперь его запытают, – грустно сказал Илья. – Он старенький… и сердце больное.
– Теперь не знаешь, куда за ним ехать. Где искать?
– Может быть, мне у Петровича в комнате прибраться? – послышалось от окна.
– Не надо, – бросил Сергей, – у себя приберись, пол помой. Приду – проверю.
– Хорошо, хорошо… – кивая, соглашался с каждым его словом готовый услужить верзила.
Сергей с Ильей направились к выходу, сосед бросился за ними провожать.