Путь до родового имения по заснеженным дорогам занял несколько часов. Всё это время Алексей думал об Ирине Аристовой. В последний раз он видел её летом, когда с родителями посетил имение её тётушки. Тётушка Ирины, Анна Владимировна, богатая вдова, не имела детей и потому посвятила себя воспитанию Ирины, своей племянницы. Ирина рано осиротела, и госпожа Аристова охотно приняла у себя в имении дочь своей покойной сестры. Он вспоминал, как они катались на лодке по озеру. Алексей не мог оторвать взор от Ирины, та же осознавала свою власть над кадетом и всячески ею пользовалась. Так, например, юной прелестнице захотелось сорвать кувшинку и кавалер, не мешкая, разоблачился и бросился в воду. Доплыл до скопления кувшинок и одарил свою даму сердца импровизированным букетом. Смех прелестницы разливался, подобно звону серебряного колокольчика. Она приняла букет у кавалера, сидевшего по плечи в воде.
– А, если бы я пожелала чего-нибудь другого, запретного?.. – лукаво спросила Ирина.
Алексея бросило в озноб. Он и так озяб, вода в глубоком пруду была отнюдь не сродни топлёному молоку.
Выбивая зубами отчётливую дробь, Алексей спросил:
– Запретного? И что же это…
Ирина перегнулась через борт лодки, поцеловала юношу прямо в губы и резко отпрянула.
Алексей так и застыл в воде, держась за лодку руками. Ему казалось, что всё это наваждение: и пруд, и лодка, и кувшинки, и Ирина в воздушном летнем платье, и поцелуй.
– Забирайся в лодку, замёрзнешь! – словно обер-офицер в кадетском училище скомандовала Ирина.
Алексей безропотно подчинился.
Той же осенью родители отправили его в Омск для поступления в Сибирский кадетский корпус. Алексей не знал радоваться ли ему, ведь он мечтал о карьере военного, или печалиться, ибо встречи с Ириной Аристовой теперь станут редкими.
Однако Ирина и Алексей в первый год наладили меж собой переписку. Юноша знал практически, как ему казалось, обо всём, что происходило в имении Анны Владимировны. Его же письма были скудны описанием кадетской будничности, зато он с жаром сочинял сентиментальные стихи, посвящая их своей Даме сердца. Однако в последнее время Ирина стала писать крайне редко. Её послания отличались сухостью и краткостью. Алексей подозревал: виной тому неизвестный соперник.
"Ну, ничего увижу Ирину на балу и расставлю все точки над "i"… В конце концов, я отлично стреляю – вызову соперника на дуэль и прикончу его на месте, что пикнуть не успеет. А Ирину не уступлю…"
Так думал Алексей, зябко кутаясь в меховое одеяло, но судьба, увы, распорядилась по-своему.
С прибытием Алексея старый дом Вишневских оживился. Дмитрий Петрович нашёл, что сын сильно повзрослел и возмужал. У него над верхней губой уже наметилась тёмная полоска усов.
Матушка расцеловала Алексея, всплакнув, как и полагается. Сёстры-близняшки повисли на брате, словно две стройные лозы, а затем затараторили наперебой.
– Ты знаешь, что в этот году к нам приедут Бердичевские? Как ты ничего не знаешь? Разве маман не писала тебе? – Алексей отрицательно покачал головой и взглянул на матушку.
– Бердичевские – моя родня. К нам приедет Анатоль, двоюродный кузен с моей тётушкой, несгибаемой Аглаей Дмитриевной. Ты верно и не подозревал об их существовании?
– Простите меня, маман, с что-то слышал об этом семействе, но очень давно… И явно запамятовал.
– Бердичевские владеют рудниками и заводами, они разбросаны по всему Тоболу и Иртышу. Так что Анатоль – завидный жених. – Ввела в курс дела матушка.
Алексей ощутил невольный укол в область сердца.
– Завидный жених говорите? Так, что он делает в нашем имении? Путь отправлялся бы в Омск и кутил там в своё удовольствие. – Довольно резко заметил он.
Анастасия с удивлением воззрилась на сына.
– Но помилуй, душа моя… Отчего ты так резок? Ведь вы ещё незнакомы с Анатолем? Тем паче ты не знаешь о трагедии, которая с ним приключилась!
Алексей и девочки невольно напряглись.
– Ах, маман! – затараторили близняшки. – Не томите! Расскажите!
– Ну хорошо… Анатоль был женат на женщине много моложе него… Совсем не продолжительное время. Его жена умерла родами, ребёнок так и не родился. Моя тётушка Аглая решила увезти сына из имения, где всё напоминает ему о трагедии. Так, что прошу: будьте внимательны и предупредительны к Бердичевским.
Алексей отвесил матушке лёгкий поклон.
– Как скажите, маман. Только не заставляйте меня искать с ним приятельских отношений…
Алексей пробудился на следующее утро свежим и бодрым. Он быстро позавтракал и приказал заложить возок. Бессменный Дормидонт сразу же догадался: молодой барин решил навестить Ирину Аристову, свою зазнобу.
Кадет появился в имении Анны Владимировны неожиданно, как говорится, словно "снег на голову упал". Аристовы изволили пить утренний чай, когда дворецкий доложил:
– Молодой барин Алексей Вишневский пожаловали-с!
Анна Владимировна оживилась.
– Алексей! Боже мой! Зови его тотчас же!
Однако тётушка заметила кислую мину своей племянницы.
– Ангел мой, что с тобой? Недавно я помню, ты обмирала об молодом Вишневском! А теперь при его ожидаемом появлении делаешь вид, будто выпила кислого молока!
Ирина грустно улыбнулась.
– Ах, тётя… Он побудет пару недель и снова умчится в Омск… А я останусь здесь свой век коротать.
Тётя рассмеялась.
– Тебе всего-то семнадцать лет!
В это момент в гостиную вошёл Алексей, облачённый в простое повседневное платье. Он поклонился дамам и "приложился" с поцелуем к их пухленьким ручкам.
Анна Владимировна приветливо защебетала, усадила гостя за стол. Ирина сдержанно улыбнулась, от неё веяло холодом – Алексей тотчас же это почувствовал.
Хозяйка засыпала гостя вопросами. Тот односложно отвечал и на протяжении всего чаепития бросал страстные взоры на Ирину. Однако сама девушка в разговоре почти что не участвовала.
Наконец Алексей не выдержал.
– Надеюсь, Ирина и вы, Анна Владимировна, не откажите и соблаговолите посетить новогодний бал в нашей усадьбе. Как обычно, он состоится тридцатого числа после полудня…
При упоминании о бале Ирина натянуто улыбнулась, подумав: "Опять те же самые лица… Из года в год одно и тоже…"
– Конечно, благодарю вас, Алексей! – с живостью отреагировала хозяйка. – Мы непременно будем.
Алексей, понимая, что Ирина не намерена общаться с ним наедине, откланялся и удалился.
На протяжении обратного пути Алексея терзали догадки: "Что случилось с Ириной? Она так изменилась… Стала необщительной… Холодной… Равнодушной ко мне… Наверняка у неё появился кавалер… Теперь мои догадки верны… И её сдержанные, краткие письма свидетельствуют об этом…"
Двадцать девятого в усадьбу Вишневских прибыли Бердичевские. Во двор въехала богатая карета на зимних полозьях, запряжённая тройкой отменных лошадей. Анастасия и Дмитрий, накинув шубы, отправились встречать гостей во двор.
Алексей же под благовидным предлогом, остался дома. Ему не хотелось стоять на морозе, да и интуиция ему подсказывала: появление Анатоля в усадьбе добром не закончится.
Алексей стоял у окна, наблюдая, как дверь кареты отворилась. Из неё вышел высокий статный молодой господин, весьма недурен собой, облачённый в бобровую шубу тонкой выделки. Он помог выбраться из кареты грузной даме, госпоже Бердичевской, своей матушке. У Алексея неприятно засосало под "ложечкой"…
На протяжении нескольких дней, предшествующих Новогоднему балу, Алексей старался вести себя безупречно по отношению к Анатолю. Бердичевский же отнюдь не искал дружбы кадета, ибо был старше его на десять лет. К тому же потеря жены и ребёнка оставили незаживающий рубец на его душе. Анатоль казался старше своих лет, из-за того, что под глазами у него залегли тени, а роскошные волосы тронула первая седина на висках, он выглядел старше своих лет.
Двойняшки при виде Анатоля краснели, неумело кокетничали и вообще находили его крайне интересным. Матушка всячески угождала тётушке Аглае, а хозяин семейства Дмитрий Петрович развлекал Анатоля разговорами.
Алексей, отчего-то, сразу проникся к интересному во всех отношениях гостю антипатией. Ему казалось, что появление Бердичевского в их доме станет роковым. И, увы, не ошибся.
Наконец настал долгожданный день бала. С утра в доме Вишневских стояла суета. Зоя с Маргаритой пребывали в крайнем волнении, летали по дому, как ненормальные, допекали вопросами всех и каждого. Матушка не выдержала и прикрикнула на девочек. Те демонстративно надулись и удались в свою комнату. Но ненадолго.
Алексей в полнейшем смятении стоял перед зеркалом в форме Сибирского кадетского училища. Бесспорно обмундирование, подогнанное по фигуре, ему было к лицу, юноша казался взрослей. Но едва пробивавшиеся усики, по-девичьи гладкая кожа на щеках и подбородке приводила Алексея в уныние.
Юноша с пристрастием смотрел в зеркало и, наконец, воскликнул в сердцах:
– Господи! И отчего мне только семнадцать, а не двадцать семь, как Бердичевскому?! Я был бы офицером, Ирина уж точно не смогла бы устоять предо мной!
Он лихорадочно расстегнул пуговицы форменного сюртука, снял его и бросил на кровать. Затем Алексей извлёк из плательного шкафа фрак, сшитый ему пару лет назад на семейное торжество. Алексей покрутил фрак в руках, прикинул, не примеряя. И, поняв, что рукава его стали давно коротки, в отчаянии бросил в шкаф.
– Что ж буду сегодня безусым кадетом… – решил он и облачился в форменный сюртук.
…Наконец пробило два часа пополудни. Постепенно начали стекаться гости. Матушка приказала накрыть шведский стол в зале, чтобы прибывающие гости могли подкрепиться и выпить горячительных напитков с мороза.