- На месте Дьякова каждый бы принял меня за врага, - весело улыбнулся Язин. - А пока же несомненно одно, - помимо отравлений, похищения алмазов и убийств на копях появились еще мины большой взрывной мощности. Десятого августа в НИАЛе состоится закрытый съезд алмазоведов края и не исключено, что "Красная маска" готовит нам неприятный сюрприз.
- Замечу, - продолжал Язин, - что съезд назначен на четное число, когда маска ради психологического эффекта совершает свои преступные акты. Мы выясняем, кто назначил совещание на это день. Кстати, появилось новое доказательство, что враг в НИАЛе - дважды перехвачен короткий радиосигнал из Алмазного института. Расшифровать его, однако, не удалось.
В это время дверь неслышно открылась, и в кабинет вошел Жуков. На цыпочках он подошел к окну и сел рядом со светловолосым человеком, который, не мигая, смотрел на Язина, боясь пропустить хотя бы одно слово из его доклада. Язин сделал несвойственное ему нервное движение: все эти дни он не мог забыть того испуга, который перенес, опасаясь за жизнь своего заместителя, когда снайперская пуля ударила в его шляпу, в действительности, каску особой конструкции.
Начальник БОРа помолчал несколько минут, посмотрел на Жукова и открыл вторую папку:
- А теперь я буду говорить о самом главном - о двойнике в Алмазном институте.
Прокурор сосредоточено посмотрел на Язина, человек у окна нахмурился, начальник отдела откинулся на спинку стула, приготовившись выслушать важное сообщение.
- Чтобы лучше пояснить свою мысль о двойнике, я начну со статьи из американской газеты "Фри Пост". - Язин извлек из папки сложенную вчетверо газету с огромным заголовком по диагонали через всю страницу, с двумя портретами одной и той же красивой женщины.
- "Похищенное лицо кинодивы", - прочитал полковник перевод сенсационного заголовка:
"Вчера здесь в федеральном суде начался "процесс украденного лица", процесс, который может быть только в XX столетии. Известный хирург А. Л. Бичли, 44–х лет, сотворив своей клиентке мисс Лидл новое лицо, не только привлечен к ответственности по суду, но и доставил массу неприятностей самой мисс Лидл, обратившейся к нему с просьбой исправить некоторые дефекты ее лица. Как установлено, хирург придал своей пациентке - полагаю умышленно - внешность знаменитой кинозвезды Греты Гарбо. Сходство до того поразительно, что мисс Лидл осаждают толпы пылких поклонников, доставляя ей неведомое удовольствие и принося убытки кинофирме "Метро- Голдвин–Майер", заключившей с Гретой Гарбо долгосрочный контракт…"
Язин оборвал чтение и посмотрел на офицеров, как бы желая убедиться, какое впечатление на них произвела заметка.
- Этой газете уже много лет. С той поры портретная пластика стала подлинным искусством. Вне всяких сомнений, ею вооружен и наш враг. Я позволю себе изобрести такой афоризм: "Без гипотезы нет контрразведки". Мое предположение таково - в Алмазном институте, на месте одного из руководителей НИАЛа сидит двойник с лицом–маской, сделанным хирургом–пластиком.
Начальник отдела с любопытством вперился в лицо Язина. Прокурор приоткрыл рот. Человек у окна издал невольное восклицание.
- Вот почему "Красная маска" неуловима для нас, вот почему она в курсе почти всех наших действий, вот почему я жду диверсии на съезде алмазоведов.
- Но можно ли так подделать чужое лицо? - спросил человек у окна.
Вместо ответа начальник БОРа открыл плотный конверт и пояснил:
- Справка из Академии медицинских наук.
"На Ваш запрос о портретной пластике сообщаем: в наши дни точная портретная пластика не только осуществима, но уже ряд лет практикуется в странах Европы и Америки. Истоки ее идут от восстановительной пластики, в которой выдающуюся роль сыграли отечественные хирурги Юдин, Богораз, Герцен, Ру…"
- Не буду читать до конца, скажу лишь, что наши медики подтверждают возможность нацеленного пластического портрета. Хирург, сочетающий в себе талант скульптора и художника одновременно, ваяет медицинским скальпелем лицо разведчику, после чего тот проникает в Алмазный институт и похищает чужое место. Как это ни горько, но двойник допущен в НИАЛе до всех секретов нашей алмазной промышленности, ездит на нашей машине, получает нашу заработную плату.
- Это, конечно, гипотеза, - перебил Язина полковник, - смелая фантазия. Не реальнее ли думать, что "Красная маска" просто завербовала кого‑то в НИАЛе, пусть даже одного из старших ученых. И разве члены семьи двойника не могут разоблачить подмену?!
- Свою гипотезу я постараюсь подтвердить фактами, - спокойно парировал Язин. - Итак, продолжаю. Справка подтверждает, что живые портреты - реальность, с которой надо считаться, особенно во время борьбы с такой группой, как "Красная маска".
- Какова, по–вашему, судьба "подлинника", если так можно сказать? - спросил генерал.
- Подлинный работник НИАЛа, замещенный двойником, или похищен, или убит.
Посмотрим на людей института глазами врага: кого целесообразнее всего заменить двойником? Разумеется, ученого, допущенного до наибольшего числа алмазных тайн. Таких людей в институте четверо - Рублев, Нилов, Гуляев, Корнилов. И, исходя из гипотезы, мы вправе подозревать эту четверку.
- Мы ведь подозреваем не наших ученых, - поддержал Язина генерал, - а место, занятое врагом.
- Именно так. И это парадокс, но чем больше заслуг и знаний у работника НИАЛа, тем больше подозрений падает на него!
- И как же вы ищите двойника? - спросил прокурор.
- Мы ищем его по многим путям. О подмене можно узнать через близких людей. Затем, если враг подделал лицо нашего ученого, подобрав сходный рост и сложение, то он не мог подделать его организм, группу крови, зубы. Однако проверка крови у четверки спугнула бы двойника. Нам может помочь дантист. Зубной врач помнит рот своего пациента, но по тем же соображениям мы прибегаем к помощи врачей Любавской и Кукариной, лечащих ученых НИАЛа, только в решающую минуту.
Мы сличили почерки Четверки, но не нашили в них изменений. Правда, Нилов и Гуляев пишут на машинке. При сверке подписей за последние два года графолог установил, что несколько изменились подписи Рублева и Гуляева. Однако известно, что подпись человека изменяется с годами.
Наше внимание привлекло следующее: из руководителей Амака и Главалмаза никто не слал запросов в УВД о ходе поисков алмазов. Нилов же направил в Управление внутренних дел письмо с вопросом: найден ли "Голубой Амур" и что делают, чтобы его найти? Вместе с тем, это естественно со стороны Нилова: алмаз исчез из его кабинета, и ответственность за пропажу легла на него.
Настораживает еще следующее - начальник отдела НИАЛа Корнилов ездил отдыхать в Крым. Проверка, однако, показала, что Корнилов на курорте "Предгорный" в Алупке не был. Мы выясняем подробности.
Для подтверждения "гипотезы двойника" интересно письмо Сальникова. Он профорг НИАЛа, ежедневно общается с людьми института. При вызове его в управление я задал ему вопрос: не изменился ли кто‑либо из старших сотрудников института по внешности? Не проявил ли он странной забывчивости или стремления избежать людных мест? Профорг ответил письмом. Он сообщает, что в ноябре истекшего года профессор Гуляев не узнал его вовсе, а во время беседы с ним в декабре ни разу не назвал его по имени, хот раньше это было его обязательной привычкой. Сальников отмечает также признаки рассеянности и у Нилова, но объясняет их смертью жены. Сальников также категорически против лаборантки НИАЛа Орловой.
Раньше я говорил, что "Красная маска" пускает над Амаком змеек, что этот змеек невозможно пустить одному. Полагая, что человеку от "маски" в лесу помогал кто‑то из НИАЛа, мы проверили, нет ли совпадений между пуском змейка и выходами в тайгу ученых Алмазного института. Выяснилось, что 20 и 30 июня, когда над копями висел змеек с топографическим фотоаппаратом, профессор Гуляев находился в лесу в районе Амака.
Далее, мы стали интересоваться, не Савич ли скрывается в НИАЛе? По словам работница почты Валунской, у Савича серые глаза. Цвет глаз у перечисленной Четверки таков : Рублев - карий, Нилов - голубой, Гуляев - серо–зеленый, Корнилов - голубой. У нас еще 11 дактололиний с большого пальца Савича. С разрешения прокурора мы сверили их с линиями пальцев Четверки. Сходства не обнаружено. Ничего не дало и сличение почерка Савича по надписи в переводном талоне с почерком четырех подозреваемых.
- Быть может, двойник в Четверке? - спросил прокурор.
- Вряд ли это возможно. Предпринимая столь серьезную операцию, как проникновение в СССР и подмена одного из ученых крупнейшего института страны, враг вряд ли пошел бы на замену высокопоставленного лица.
- Каким образом, полагаете вы, "Красная маска" заменила нашего ученого своим разведчиком? - спросил генерал.
- Мне кажется, это было сделано так. Первым в СССР прибыл Савич, имея объектом работы НИАЛ. Под видом геолога он побывал в Алмазном институте. Кстати, копии пропусков НИАЛа говорят, что два года назад геолог Савич трижды посетил Алмазный институт. Тогда он и подобрал жертву замены, и тогда же сфотографировал ее цветной фотокамерой. Полученные фотографии он отправил в свою страну, и там началась портретная операция над разведчиком, одинаковой с нашим ученым комплекции. Из сличения цвета глаз, почерка, дактилолиний мы видим, что Савич не тот человек, которому сделали фальшивое лицо. Вот почему мы и не можем найти его в НИАЛе. Скорее всего, Савич - глава "Красной маски" и, можно думать, что он все еще в СССР.