В доме Хамдамбая был траур. Бегайым, сильно перепуганная, слегла. У бая вспухла шея, видно, его не больно-то нежно заворачивали в ковер, и он целую неделю не мог выходить из дома. Обитатели байских хоромов, привыкшие с малых лет всегда и везде первенствовать, никак не могли примириться со случившимся. "Воры! - злился бай, скрежеща от бессилия зубами. - Босяки, которым я не разрешил бы есть даже из посуды моей собаки, так обошлись со мною! Погодите еще, я рассчитаюсь с вами! Всех раздавлю как мух…" В канцелярии волостного управителя прошло экстренное совещание. Договорились выставить против джигитов Намаза три вооруженных отряда. Мирза Хамид решил сам возглавить своих нукеров в количестве четырнадцати человек и патрулировать окрестности Дахбеда. Второй отряд, составленный из сыновей и близких родственников Хамдамбая и возглавляемый его старшим сыном Заманбеком, взял под присмотр близлежащие кишлаки. Третий отряд составили из полицейских.
- Мне нужно три дня сроку, - заявил полицмейстер Михаил Грибнюк на совещании, - и этот пес будет у меня в капкане!
Прошло пятнадцать дней, как три отряда рыскали по всей округе. Самое досадное для хакима то, что Намаз избил его в собственном доме, такое унижение никогда в жизни не забудется. "Погоди, Намаз, я тебе отомщу, - твердил он себе, - сниму твою шкуру и набью соломой! Иначе не называться мне Мирзой Хамидом!" Он послал нарочных к Грибнюку и Заманбеку с просьбой прибыть немедленно.
Первым появился Заманбек. Почти следом за ним, сотрясая землю, вошел Грибнюк.
- Так, я слушаю, Заманбек, - сказал Мирза Хамид, едва сдерживая гнев. - Какие новости вы приготовили для меня?
- Новости таковы, господин хаким: мы окончательно изгнали грабителей из всех кишлаков волости.
- Изгнали или они сами спокойненько ушли куда хотели?
- Изгнали. Четыре дня тому назад мы их окружили близ кишлака Хартанг.
- Так, я слушаю, Заманбек, - сказал Мирза Хамид, у которого вдруг с новой силой заныла скула, напоминая о полученном от Намаза ударе. - Я не верю в эту небылицу.
- Возможно, это были и не они, - пошел на попятную Заманбек, - во всяком случае, мы долго преследовали каких-то всадников.
- Так, Михаил-тура, что вы доложите? - повернулся хаким к начальнику полиции. - Вы вроде обещали за три дня изловить негодяя?
Тон Мирзы Хамида не понравился Грибнюку: он не подчиняется волостному управителю, у него свои хозяева. "Ты стоишь высоко, но я повыше тебя, - подумалось ему. - К тому же вы все получили то, что заслужили по праву. По мне, пусть Намаз с вас хоть шкуру сдерет…"
- Однако ж, - тихо кашлянул в кулак Михаил-тура, - сам господин управитель тоже давали клятву вроде моей?
- Но этот негодяй оказался гораздо хитрее и умнее, чем мы представляли, - заставил себя улыбнуться Мирза Хамид. - Как вы думаете, где может сейчас находиться этот проклятый Намаз?
- Мне кажется, он сейчас скрывается где-то в степях Эшимаксака.
- Почему вы так думаете?
- Потому что только позавчера они нагрянули в дом управителя волости и избили его до полусмерти. Произошло это ближе к рассвету. Если учесть, что днем их передвижение невозможно, то они скрылись в камышовых зарослях в окрестностях Деварыка.
- Логично, - одобрительно кивнул хаким, - что вы можете к этому добавить?
- Я арестовал шесть человек, близких к банде Намаза. Предпринял еще ряд мер. Какие - я вам доложу отдельно.
Вот уже года два-три, как маргилантепинский житель Кенджа Кара поставляет Михаилу-туре секретные сведения. Делает он это в надежде получить место в полицейском участке. Господин Грибнюк, конечно, поддержал в нем эту надежду, пообещал обязательно принять в полицию, если он выполнит несколько заданий. Вчера Михаил-тура бросил осведомителя в тюрьму. Приказал войти в доверие арестантов. Об этом он и намеревался с глазу на глаз доложить Мирзе Хамиду.
- Хотите допросить нескольких арестованных? - предложил полицмейстер с загоревшимися глазами.
- Если вы считаете необходимым - пожалуйста, - потер зачем-то руки Мирза Хамид.
- Некий Кабул оказался бежавшим из Сибири.
- Из Сибири?! - взметнулись густые брови хакима. - Вот его и давайте сюда.
Именно в этот миг в канцелярию вбежал без головного убора, в изодранной рубахе молоденький паренек и бросился в ноги Мирзе Хамиду с мольбой простить его за черные вести.
- В чем дело? - вскричал хаким, с отвращением отодвигаясь.
- Только что напали на дом вашего тестя!
- Как - "напали"? Кто напал?
- Грабители напали.
- Намаз?
- Он самый! - Паренек, плача, продолжал: - Человек двадцать окружили двор, Баззаза-бобо выволокли на улицу, привязали к дереву и лили на его голову ледяную воду.
- По коням! - вскричал вне себя хаким. - Вы, Заманбек, подъедете к дому через Шахобскую площадь, вы, Михаил-тура, через Айнакурганскую. Я же поеду через Мазагскую улицу - так мы перекроем им все пути к отступлению. Глядите, чтобы ни один негодяй не ушел! Подать коляску! - кричал Мирза Хамид, уже выбегая на улицу. - Джиянбек, бери парней, что стоят на карауле у тюрьмы, перекрой дорогу на Самарканд! Стреляй, руби, но ни одного не выпускай живым!..
За считанные минуты двор канцелярии управителя волости опустел. В путь тронулись все, заполнив шумною толпою улицы Дахбеда, надеясь окружить и уничтожить, а то и взять живьем Намаза с его "головорезами".
Не успела осесть пыль, поднятая ратью доблестного Мирзы-хакима, как из боковой улочки вылетели шестеро всадников. Они соскочили с коней у дверей тюрьмы, находящейся под самым боком канцелярии хакима, и стали сбивать замки.
- Выходите быстро! Подсаживайтесь к нам!
Намаз сам развязал, вынес на руках Кенджу Кара, со вчерашнего дня лежавшего на сыром полу, посадил на коня перед собой.
Шестеро всадников во весь опор умчали шестерых арестантов в сторону степей Кангли-Бугажил.
"Войско" хакима, несшееся словно на скачках, с четырех сторон подскакало к дому Шарифа-баззаза. Мирза Хамид, подоспевший почти одновременно со всеми, слезать с коляски не спешил: а вдруг придется отступать? Он несколько раз выстрелил из револьвера в воздух.
- Сдавайтесь по-хорошему! - заорал он, с опаской поглядывая на косо раскрытые ворота. - Иначе всех уничтожу!
Шариф-баззаз как раз совершал омовение перед вечерней молитвой. Он так перепугался неожиданного шума вокруг дома и выстрелов, что поспешно приник к земле, но потом, поняв, что валяться здесь не совсем безопасно, побежал к дому, придерживая штаны, тесемки которых было некогда завязывать. Влетев к себе, он сорвал со стены охотничью двустволку и стал с грохотом пускать в окно пулю за пулей.
После десяти минут беспорядочной стрельбы осмелевшие нукеры подкрались к самому дому Шарифа-баззаза. Улучив минуту затишья, хаким прокричал, держа руки у рта рупором:
- Намаз, прекрати сопротивление, ты окружен! Сдавайся!
На лице Шарифа-баззаза, узнавшего голос зятя, сквозь мертвенную бледность проступил румянец надежды. Он опустил ружье и стал завязывать шнурки штанов.
- Мирза Хамид, сынок, это я! - ответил он плаксивым голосом.
- А что, Намаз скрылся? - спросил хаким, все еще не решаясь высовываться из укрытия.
- Я не видел никакого Намаза. - Шариф-баззаз появился в воротах.
- Говорите правду, отец, даже если вам грозит смерть! Кто же нам тогда оказывал сопротивление, если не Намаз и его головорезы? Может, вы помогли им бежать?
- Это я стрелял, сынок, я!
- Но нам доложили, что на ваш дом напал Намаз со своими джигитами?
- Слава аллаху, сынок, кроме вас, никто на мой дом не нападал…
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. НЕОЖИДАННАЯ ПОМОЩЬ
Появление в доме Хайитбая и Тухташбая скрасило одинокое, безрадостное существование Сергея-Табиба. Он вылечил одного от болячек, покрывавших все тело, другого от ревматизма. Потом, приодев, привел в школу, где сам же учил детишек грамоте.
Молчаливый, замкнутый Хайитбай оказался гораздо способнее своего веселого, неунывающего и чуть плутоватого друга Тухташбая. Он теперь легко читал "Первую книгу". Вдвоем они днем и ночью заучивали русские слова.
День клонился к концу. Хайитбай колол дрова во дворе, Тухташбай читал по слогам какую-то книгу. В калитке появился щеголевато одетый, с рыжими волосами высокий молодой человек.
- Это дом Сергея-Табиба?
- Задает корм уткам, - ответил Хайитбай, с любопытством разглядывая незнакомца.
- Нечего пялиться. Позови его быстренько!
Из-за сарая показался Сергей-Табиб. Он долго разглядывал гостя, не узнавая его, потом как-то странно хмыкнул, сказал: "Прошу!" - и ввел рыжеволосого в дом. Здесь он, не удержавшись, громко расхохотался.
- Ей-богу, не узнал тебя, палван! Ну, подойди, подойди поближе, обниму тебя! Ох, каков молодец, а, каков молодец!
- Этот парик мне доставил из Самарканда Кабул, - сказал, смеясь, Намаз, когда они обнялись и поцеловались.
- Это который Кабул?
- Которого я вытащил из тюрьмы.
- Все, все, понял. Это тот парень, бежавший из Сибири?
- Не совсем из Сибири, - поправил его Намаз. - Он бежал по пути.
- Может, и так. Хочу тебе сказать, будь поосторожней, не доверяйся каждому безоглядно. Научись проверять. Давай присядем. Выглядишь ты молодцом. Ну и задал ты жару паразитам, Намаз-палван. Сегодня разносится слух, что в Ургуте ограбил какого-то бая, а завтра, глядь, говорят, в Хатирчи привязал к дереву тысячника и отхлестал плетью. Но, послушай, я только что слышал еще одну новость, правда это?
- Скажете - посмотрим, правда или нет.
- Говорят, ты переворошил весь Дахбедский базар, пристрелил коня под полицмейстером, пятьдесят нукеров свалил в Акдарью…