Выть хочется. А может, прямо сейчас и умереть? Только как? Повеситься — больно, всегда ужасно боялся повешения. Вены вскрыть... острый предмет нужен, нож, что ли... у меня и кухонного-то ножа нет. Тьфу ты, я уже всерьез обдумываю способ. Глупо это.
Как обычно — скидываю одежду, залезаю под одеяло. Рядом — бокал теплого цергинского ву, его разогретым пьют. Много нельзя, не хватало еще спиться... хотя это тоже идея. Нет, не дадут. Если уж от пристрастия к сенке вылечили...
— Чуча, фильм покажи... комедию... — на экране появляется список, — Комедию смешную какую-нибудь... про Артикс. Ну, вот эту давай, «Сезон охоты».
Смотрю комедию про курортников, а мне не смешно совсем... мне плакать хочется. Я изо всех стараюсь заинтересоваться сюжетными ходами. Постепенно начинает клонить в сон. Все, кажется прошел вечер... прошел.
Смешно сказать, но меня стало тянуть в больницу. По крайней мере, это единственное место, где я общаюсь с людьми. И мало того, ко мне здесь относятся очень хорошо. Заботливо так.
Сначала разные процедуры, в основном — облучение чем-то непонятным. На самом-то деле я здоров, сам не знаю, зачем все это надо... рубцы на легких. У кого не бывает пневмоний, это же самое обычное дело.
Но раз лечат — чего же отказываться?
Приходит Ингор, осматривает меня, потом втирает в шрамы какую-то мазь... для регенерации, говорит. И пальцами массирует шрамы. На руке это больно еще, давит он сильно. Но с каждым разом все легче. И рубец, действительно, уменьшается.
— Ландзо, — говорит он, — у тебя не бывает... сейчас особенно... страхов, депрессии?
Я подумал.
— Да нет.
Ну тоскливо мне по вечерам, так это вполне объяснимо. И зачем об этом говорить...
— А обратно... на Анзору ты не хочешь?
— Нет, — говорю я. Это правда. Я не хочу обратно. Здесь я чужой, но и там... да, и там, как будто тоже не свой. Ничего там нет, что меня бы тянуло обратно.
— Ландзо, — сказал Ингор осторожно, — ты не хотел бы встретиться с представителем СКОНа?
Я вздрогнул. СКОН — космическая полиция, Служба Космической Охраны и Наблюдения. Местные Треугольные.
— Это не обязательно, — добавил Ингор, — тебя никто не осудит, если ты откажешься. Но мне кажется, так лучше было бы для тебя... и может быть, для Анзоры.
— Но что я... зачем это нужно?
— Видишь ли, — сказал Ингор, — я поднял все материалы... такие вот точки, как у тебя на спине — это большая редкость. И то, что ты описывал, это ваше орудие наказания — это не человеческая технология, Ландзо. Ты же сам говорил, это не ток, не химическое что-то, никто не знает, как это действует. Это сагонская технология.
Я стиснул зубы. Мурашки побежали по спине, и все следы от качалки сразу заболели.
— У нас нет никаких сагонов.
— Я понимаю, — согласился Ингор, — Но ведь ты можешь этого и не знать... просто ваше правительство каким-то образом сотрудничает... Ты не нервничай так, — добавил он, — это все не так страшно.
Я уже ведь читал о сагонах. В Космосе, точнее — в нашей Галактике (дальше редко кто пока залетал) цивилизаций много. Почти все они — человеческие, точнее даже сказать — все. Потому что нечеловеческие формы жизни цивилизации в нашем понимании и не образуют. А сагоны явились Цхарн знает откуда, по крайней мере, проследить их путь не удается и проникнуть в их область пространства просто так нельзя. Внешне они — в точности как люди. Наверное, они раньше и были людьми. Но каким-то образом развили некие суперспособности, и людьми быть перестали.
Они не люди. По крайней мере, они сами себя так обозначили. Они ведут себя как иной биологический вид, люди для них — конкуренты (и до сих пор люди выигрывали только благодаря своей многочисленности... сагонов-то немного). Поэтому и в Федерации официально принято: сагоны — не люди.