Вскоре от «Свенты» отделился ландер, и Валтэн сказал мне:
— Иди, Ланс, встречай гостью.
Я смутился. Но что делать... приказ начальника... спустился на палубу. Ландер очень красиво летел. Раскинул дельтовидные свои крылья, сверкающие в отраженном свете Глостии-14, а нос самолета — будто призрачный, едва различимый. Я накинул шлем и открыл палубу. Посторонился. Ландер влетел под крышу и мягко опустился. Откинулся фонарь, и спасательница в ярком бело-голубом бикре выбралась на крыло.
Мы вышли с ней в коридор. Девушка сняла шлем.
Нет, не похожа на Пати нисколько. Но все равно очень красивая, такая красивая, что сердце замирает. Глаза такие огромные, синие... причем не серые с синим оттенком, а именно настоящие синие, такие только у артиксийцев бывают. У них особая мутация радужки. И добрые глаза, вот именно, добрые. Ласковые такие.
Лицо очень красивое, безупречное. Золотистые, очень светлые волосы забраны в аккуратный узел сзади. Жаль только, что ростом она чуть выше меня... высокая. Квиринка.
— Оливия, — спасательница протянула мне руку. Я представился. Мы поднялись в Пост.
Корабль тормозил всеми двигателями. В системе Глостии-14 небольшое расстояние между планетой и выходом, еле-еле хватает времени, чтобы сбросить скорость. Вернее, времени хватает, но компенсаторы гравитации работают на полную мощность, иначе бы нас просто размазало.
Вскоре мы оказались на орбите. «Свента», ведомая второй спасательницей, летела за нами.
Мы опускались под экраном, и оставили «Крету» на поляне в рощице из высоченных голых коричневых деревьев неизвестного мне вида.
Другая планета. Биогенного типа, конечно... та же сила тяжести, тот же привычный воздух — я с наслаждением вдохнул его, скинув шлем. И все же — совсем другой мир. Деревья эти... кроны где-то в невообразимой высоте, и взлетающие вверх тонкие коричневые стволы. Другой запах... пахнет будто паленой резиной. И душновато. Жарко. Обдув в бикрах работает на полную катушку.
Я оглядывался украдкой, спеша за Валтэном и Оливией. Им, наверное, привычно. А мне... другой мир, новый мир. Анзора, Квирин, и вот теперь — Глостия-14, Эль-Касри. «Крета» теперь лежит на поляне подбитой птицей, раскинув крылья. Валтэн не оставил экрана — слишком много требует энергии, а нам наоборот, необходима подзарядка от поля планеты.
Вот и маяк... первый раз вижу собранный маяк в полевой обстановке. Просто башенка, прикрытая камнями — для маскировки. Оливия нагнулась к маяку, взяла какую-то деталь, дала понюхать собаке — черной изящной пуделихе в рабочей шлейке. То же самое сделал Валтэн с Ронгом. Тщательно обследовав детали, Ронг и собака Оливии закружились на месте, высоко задрав морды... Пудель почуял первым и рванул с места. За ним — Ронг, таща на поводке Валтэна. Я побежал замыкающим.
Собаки неслись уверенно, перемахнули ручей, слегка покружились на противоположном берегу и, снова найдя след, повели нас вперед. К счастью, эта бешеная гонка длилась недолго. Перед нами лежала плантация.
Это бэнг, понял я. Вот так он и растет. Это тебе не сенка... из этих крошечных растений с широкими, бледными листьями, получают целый спектр веществ — галлюциногенов, вызывающих сильнейшую зависимость. Кажется, бэнг должен быть высоким... но вероятно, это сейчас такая стадия роста. Где-то в поле копошились люди, по пояс раздетые. Собаки тянули дальше, вдоль кромки поля, но уже не так уверенно. Мы пошли потихоньку.
Вскоре приблизились к работающим. Валтэн и Оливия сосредоточились на собаках, я же мог смотреть... и не мог не смотреть. Для меня это первая планета. Первый чужой мир...
Как Анзора. Я совсем забыл уже, что люди и другие бывают. Худые, истощенные, с запавшими глазами, торчащими ребрами. Здесь работали подростки, лет 15-18... впрочем, может, и старше, может, они так выглядят.