14
Город, в котором располагался "Цеппелин", показался Ипполитову весьма приличным. Старинные здания, узкие и кривые улицы в центре, дальше широкие проспекты и бульвары - экзотика и комфорт соседствовали здесь. Ипполитову, правда, больше нравился комфорт, и он вместе со своей свежеиспеченной подругой жизни Лидией Судовой обосновался в новом двухэтажном коттедже.
Лида бегала из комнаты в комнату, не в силах удержаться от восторженных восклицаний, а Ипполитов ходил за ней, иронично улыбаясь. Что ж, пока пусть будет так, потом он прижмет этих немцев к стене - его будущий особняк должен быть не в каком-нибудь провинциальном славянском городке, а на окраине самого Берлина, в крайнем случае где-нибудь под столицей. Ипполитов слыхал, что именно там живут высокопоставленные лица: имеют комфортабельные усадьбы в тихих местечках и ездят в Берлин на машинах.
Лида нарядилась в розовый пеньюар, села в углу гостиной под торшером, сделала вид, что читает какую-то книгу - играет этакую светскую даму-мадаму! Тьфу, дура, не понимает, что она такая же дама-мадама, как он английский король
Сулова повела глазами и улыбнулась. Она догадывалась, что Ипполитов думает о ней. Пусть думает что хочет, пусть считает ее легкомысленной, способной лишь на любовные утехи. В конце концов, это ее устраивает. Чем меньше Ипполитову известно ее прошлое, тем лучше. Да и зачем ему знать, что уже в сорок первом Лидия Адамчик (это ее настоящая фамилия) по заданию гестапо выдавала советских патриотов и партизан, что на ее совести не один десяток погибших людей?
В нужное время она скажет свое слово, поскольку получила от Краусса особые инструкции. Главная ее задача - не спускать глаз с Ипполитова, добиться, чтобы он любой ценой осуществил запланированную акцию. Если окажется трусом, испугается, будет тянуть время, она имеет право применить оружие, а заподозрив измену - немедленно уничтожить Ипполитова. И рука у нее не дрогнет. А если Ипполитов попадет в руки чекистов - она срочно проинформирует главное управление имперской безопасности, применив только ей одной известный шифр.
Утром Краусс привел в особняк двоих инструкторов. Один, высокий, лысый, безбровый, с красными, будто после многодневной пьянки, глазами, сморщил кожу на покатом лбу и представился:
- Валбицын.
Ипполитов пожал ему руку без особого удовольствия: чем-то Валбицын не понравился ему - или тем, что смотрел как-то свысока, как и полагается инструктору на курсанта, или тем, что сразу стал искать глазами в комнате, очевидно, бутылку со спиртным и, заметив в углу бар, решительно направился туда.
Краусс, зная слабость Валбицына, предупредил:
- Не больше рюмки, ясно?
Валбицын, не отвечая, достал бутылку коньяку, налил только треть рюмки и выпил, с наслаждением закрыв глаза.
"Вот это инструктор... - подумал Ипполитов. - С таким помучаешься".
Краусс прочитал укор в его глазах и объяснил:
- Герр Валбицын - один из наших лучших специалистов по документам. Имеет привычку вечером напиваться, но утром после первой рюмки рука у него твердеет - стреляет как бог, сами убедитесь в этом.
Второй инструктор был одних лет с Ипполитовым и даже чем-то похож на него. Он вел себя скромно, сел в кресло под торшером, где вчера вечером Лида демонстрировала свои прелести, смотрел на Ипполитова с интересом и явной симпатией.
- Оберштурмфюрер СС Телле, - представил его Краусс. - Вместе с ним вы поработаете над своей легендой. Точнее, вашей с Суловой, поскольку от достоверности легенд - надеюсь, вы понимаете это, - во многом будет зависеть успех операции.
Ипполитов утвердительно кивнул. Они с Крауссом уже в общих чертах прикинули варианты легенд. Предполагалось, что у него будут документы майора, который был тяжело ранен на фронте, потом лечился в госпитале и получил отпуск для поправки.
Телле улыбнулся как-то мягко и деликатно попросил:
- Не могли бы вы, герр Ипполитов, раздеться до пояса?
- Зачем? - возмутился тот. - Вы же не врач, а меня обследовали лучшие профессора. Не правда ли, Краусс?
Штурмбанфюрер тоже посмотрел на Телле удивленно, но тот повторил:
- Очень прошу, разденьтесь. Кстати, где ваша жена?
Ипполитов показал на спальню:
- Утренний туалет.
Телле понимающе кивнул, и Ипполитов сбросил сорочку. Стоял перед оберштурмфюрером - мускулистый, сильный.
Но Телле осмотрел его скептически и сказал тоном, не допускающим возражений:
- Вы провалились бы со своей легендой через неделю, а может, раньше.
- Это почему же? - искренне удивился Ипполитов. - Мы со штурмбанфюрером Крауссом...
Но Телле не дал ему договорить:
- В целом легенда мне нравится. Но вот вы, тяжелораненый майор, идете в баню. В Москве сейчас трудно с гостиницами и квартирами, ванны есть далеко не везде, да и вообще люди там ходят в бани. Лучшая баня в Москве, если не ошибаюсь, Сандуновская?
- Самая популярная, - уточнил Ипполитов.
- Это не меняет сути дела. Вы идете в баню или по какой-либо другой причине раздеваетесь при постороннем человеке - и что же он видит? Прекрасное тело спортсмена без единой царапины... у тяжелораненого?
Краусс даже завертелся на стуле.
- Ну, Телле! - воскликнул. - Ну и голова!
Телле посмотрел на него холодно.
- Я, штурмбанфюрер, разведчик, - ответил спокойно, - профессиональный разведчик, который должен предвидеть все ситуации.
- Что же делать? - растерялся Ипполитов.
- Сегодня же ляжете в госпиталь. Вам сделают пластическую операцию, и ваше ранение ни у кого не вызовет сомнений.
- Но ведь это задержит нас! - вырвалось у Краусса.
- Лучше задержка на неделю, чем провал.
Ипполитов кивнул: в самом деле, следует предвидеть все, да и вообще каждая отсрочка нравилась ему - туда, за линию фронта, он всегда успеет.
- Жене скажете, что должны выехать на отдаленный полигон, - добавил Телле. - Зачем ей знать все подробности...
- Конечно, - согласился Ипполитов. - А она пусть пока потренируется в работе на рации.
- Безусловно, - кивнул Краусс, - наши инструкторы постараются, чтоб мадам не сидела без дела.
Ипполитову не понравился подтекст, который штурмбанфюрер вложил в слово "мадам", - одно дело, если он с иронией относится к Лидке, но Краусс... Она хоть и формально, но все же его жена...
Произнес твердо, не сводя глаз с штурмбанфюрера:
- Мадам Сулова заслуживает уважения.
- Конечно, - сразу согласился Краусс: зачем ему спорить с этим будущим счастливчиком? - Ей будут созданы все условия.
- Пока вы будете лежать в госпитале, - сказал Телле, - мы окончательно отшлифуем все детали вашей легенды, а герр Валбицын подготовит необходимые документы.
- Сколько господину Ипполитову предстоит лежать в госпитале? - уточнил Валбицын.
- Я ведь сказал: неделю.
- За неделю все будет готово.
- Вот и хорошо.
- Еще несколько дней на шлифовку стрельбы из "панцеркнакке".
- Следовательно, через десять дней начнем акцию? - Лицо Краусса расплылось в довольной улыбке. - Я могу доложить в Берлин?
- Думаю, не ошибетесь.
- Прекрасно, к этому времени и самолет переоборудуют.
Ипполитов стал одеваться. Застегивал сорочку, а пальцы плохо слушались его.
Десять дней... Еще десять дней роскошной жизни, а потом... Неожиданно нащупал в кармане бронзовый брелок. Какой черт подтолкнул его, а может, просто захотелось похвастаться - достал и произнес не без спеси:
- Знаете, что это такое, господа? Талисман самого Отто Скорцени, он брал его с собой в итальянский вояж, когда освобождал дуче. Видите царапину? Штурмбанфюрер зацепился за колючую проволоку, когда перепрыгивал через забор. Карабинер уже было поднял оружие, но наш герой опередил его. Я уверен, что этот талисман приносит счастье.
- И Скорцени подарил его вам? - недоверчиво спросил Краусс.
- Как видите.
- Дайте посмотреть.
Ипполитов протянул брелок Крауссу на ладони. Глядя, как осторожно касается талисмана штурмбанфюрер, как потянулись к нему Валбицын и Телле, Ипполитов окончательно уверовал в свою счастливую звезду.
- И прошу учесть вот что, господа! - сказал властно, будто и впрямь мог приказывать. Но никто ни словом, ни жестом не возразил ему, и Ипполитов повысил голос: - Не сегодня завтра сюда, в "Цеппелин", для меня прибудут из главного управления имперской безопасности Золотая Звезда Героя Советского Союза и орден Ленина. Настоящая звезда и настоящий орден. И документы, свидетельствующие, что этой высшей советской награды удостоен майор Таврин. Так мне сказали специалисты во Фридентале. Майор Петр Таврин, понятно?
- Что ж тут не понимать? - процедил сквозь зубы Валбицын, и в его тоне Ипполитов почувствовал неприкрытую зависть.
- Вы смотрите на меня так, будто я и в самом деле удостоен советской награды, - сказал Ипполитов.
Валбицын криво усмехнулся:
- Если бы это было так, разговор у нас произошел бы совсем другой, представляете?
- Представляю, - вполне искренне признал Ипполитов. - Очень хорошо представляю, однако в нынешней ситуации... Понимаете, мне надо вживаться в новую роль, и я просил бы вас помочь мне. Немного подыграть.
- Как? - не понял Валбицын.
Но Телле сразу поддержал Ипполитова:
- Вы хотите, чтобы мы с уважением относились к майору Таврину? Ну если не с уважением, то хотя бы деликатно?
- Если мне не удастся полностью влезть в его шкуру, могу натворить элементарных глупостей. Представьте, если я привыкну с иронией относиться к званию Героя...
Сейчас Ипполитова понял и Валбицын.