Много лет позднее, пообщавшись со специалистами из разных краев, я увидел, что в той же технике контроля по иксу, кроется серьезный ключ для более быстрого освоения мастерства и в китайских техниках толкающих рук и методике "связанных" кистей. Там то азиаты говорят о расслабленности и чувствительности, помноженных на опыт и традиции. Ан нет. В центральной Европе у кое кого есть традиции похитрее и порезультативнее.
Но Игорь не накладывал мои секреты на несекретные техники. Напротив, показал кое-что из секретов, о которых я в последствии десятков лет так и не слышал.
Это ключевой принцип управления осями противника, который превращал мои приемы танца толчков и накручивающих кулаков в реальную мощь. А в противовес моей системе контроля по Андреевскому кресту, Игорь объяснил правила диаграммы атаки по мальтийскому кресту.
Позднее я встречал техники, немного напоминающие эти атаки. Назывались они не крестами а звездами, хотя и с четырьмя лучами, но у нас получалась игра двух крестов, что звучало очень необычно.
Приемы, хитрости методов лишающих здоровья и жизни, все же будут более интересны профессионалам и любителям этих направлений. Но на фоне разговоров об этом деле, Игорь упомянул об одной интересной способности, которую он почерпнул у старого казака на северо-востоке Украины.
Со многими в стрессовых ситуациях бывало такое, что после конфликта, на теле и на одежде обнаруживаются следы повреждений, которые в обычное время могли реально обездвижить, а в динамике той ситуации, даже не мешали вовсе.
Плюс рассказы о том, что люди в пьяном состоянии выпадал из окон верхних этажей и вставали практически без повреждений.
Да еще и в особых настроях, время внутри практически замедлялось. И движущие предметы как будто затормаживались, что позволяло отреагировать более адекватно.
Так вот, в подобные состояния можно ввести себя перед возможным конфликтом, без внешних проявлений быть уже в боевом трансе. И этот способ более-менее открыто показал мне Игорь. Даже не показал, а пару раз упомянул как известный алгоритм, а во мне то от этих практичных замечаний в голове как будто открылась дверь в мир о котором и мечтать-то не планировал.
А через год Игорь погиб – был расстрелян киллерами у своего дома.
Все потери тяжелы. Потери друзей и уважаемых людей стократно тяжелы. Ужасно, когда уходят носители традиций и серьезных знаний.
Но надежда открыть двери тайного не умирает. Понимаешь, что придется искать путь новым способом. Зернышко открытия тайного уже стала прорастать. Придется приложить усилия. Но это уже радует. Практические усилия, реальные результаты – отличное средство для укрепления духа воина.
Хотя я все еще был опьянен результатами и все открывающимися возможностями техник от Игоря, но затягивать время на поиск того, что еще должно быть познано, совсем не стоило.
Спортивная структура, оставшаяся после Игоря, еще будет функционировать. Но некоторые последователи, даже весьма близкие, могут отдалиться. Кому Игорь что-то еще передавал мне не известно. Придется пройтись по всему известному окружению.
Первый этап был самым несложным. В тусовках, где появлялись спортсмены покинувшего нас, я стал обсуждать тему об особых секретах, которыми Игорь обладал. Мол, неплохо бы знающим объединиться и развить столь великую тему.
Здесь-то я полагался на предположение о том, что еще достаточно молодой мастер не заливал информацию в избранного наследника традиции, а по зернышку посеял крупицы чего-то целого нескольким ученикам, чтобы обработать все со свежим взглядом современника.
Первые попытки "раскручивания" последователей Игоря были безрезультатны. Войти в доверие, подружиться со многими спортсменами получалось. Философствования под зеленый чай, игра в величавый образ восточного эксперта. Это очень интересно. Но мне то нужно было всего лишь узнать, у кого же есть еще кусочки мозаики секретной подготовки европейских витязей. Хотя, не только. Но и получить, может и не сразу, эти знания. С моей стороны тоже ведь есть немало интересного.
Многие из игоревых студентов загадочно намекали, что именно с ними тренер был более раскрыт. И, они, были среди тех достойных, которые обладают секретами. Но рассказать по разным причинам о них не вправе.
Бла-бла-бла – всего лишь слова. Я, конечно же понимаю, что многие секреты невербальны. Давайте, показывайте. Учебный бой с ограничениями, чтобы было поменьше травм.
Я, честно говоря, и не из робкого десятка, но все же считаю, что в драку надо лезть, когда без слов дело не решить. В те времена слова были лишь гарниром.
Я играл в бою по договоренности. После первых же контактов, давил техникой разрушения вертикальных осей – вещь не поединка, а для управления ритмом боя против нескольких противников. Ее со мной обсуждал Игорь, значит, кто-то из его спортсменов должен ее знать и как от нее уклоняться.
Уворачиваться пару раз на опыте и на интуиции получается у всех. Но наши бои были на договоренностях. Реальных травмирующих атак не предполагалось. Значит, я мог развивать толчки в линию осей достаточно часто. Вот народ и страдал от этого.
Во вторых раундах я акцентировал свои действия на контроле конечностей по Андреевскому кресту. Ждал интересных действий, более необычных, чем атаки из восточных единоборств.
Или же контроль по иксу в упрощенных боях был слишком эффективным, или все же я не смог достаточно разозлить спортсменов, и все они решили не раскрывать карты в бою, а бесславно проиграть. В итоге – после трех дружеских состязаний, у меня пара ушибов, разбитая надкостница, и никаких результатов в поиске носителей секретов витязей.
Не может быть, что я был единственным достойным из окружения Игоря, кто получил лампу Аладдина.
Тост. Одну треть своих тайн открой семье, одну треть другу, одну треть близким коллегам. И тогда ты будешь открыт перед людьми, но никто не будет о тебе знать и половины.
В целом хорошо звучит. Да и с пропорциями и количеством частей есть разные правила и традиции. Но все же у Игоря Что-то еще особенное было кроме того, чем поделился со мной. И ничто мою уверенность в этом не пошатнет.
Жаль, что с первых попыток мне ничего не проклюнулось. Будем ждать.
Шестеро с викингом
Не долго ждал. Месяца два с половиной.
Второй из моих новых товарищей, из бывших спортсменов Игоря, тот, который умудрился нанести мне больше всего урона – обеспечил ушиб и случайно разбил мой фарфоровый чайник, сам пришел в мой спортзал.
Я, конечно же, все внимание, ритуалы уважения. Но с вопросом, зачем пришел, не откладывал. Да вот, говорит, изредка в его зале собирается группа ранних учеников Игоря, те, которые изучали вместе с ним еще другие, не олимпийские единоборства. Может кто из них Что-то знает из казацких секретов.
Не скажу, что во мне опять вспыхнул факел надежды. Но огонек интереса все же пробудился.
Махать кулаками и ногами уже не хотелось. Да и противники предстояли бы поопытнее прежних. Стал раздумывать о изменении стратегии в раскрытии цели. Все же и переговорами может что и получится узнать.
Хотя... Наверняка будет один из первых боев – с "лейтенантом", а другой – с "злым скоморохом". По такой схеме они обо мне смогут узнать поболее.
Почему то группа старых игоревых последователей мне представлялась немного аристократичными, с суровыми прищурами и достаточно умудренными в единоборствах. Их то почивший тренер был весьма реальным и многознающим практиком. И яблоки от яблони вроде не должны далеко откатиться.
На пути к мастерству и не только в единоборствах взращиваемый дух греется об образы лейтенантов, скоморохов, магов, аристократов и тому подобных. Вот спортсмен старается, искренне верит Что-только тот метод, которому он обучается приведет к максимальному эффекту. И все что он узнает о своем направлении становится абсолютом, микрорелигией. За веру в правильность пути такой студент готов пойти на все. Именно таких правильно-послушных удобнее называть солдатами. Ну а более менее продвинутых – лейтенантами.
Их вера в правильность своего пути дает порой сказочные силы. Но все же есть еще и другие пути, не менее правильные. Да и отличаться они могут кардинально. Мастер каллиграфии может многого не знать в искусстве изготовления барельефов.
Не обязательно знать все пути. Желательно побольше освоить свой. Плюс немало про направления вероятных противников.
Ну а что же эффективно при жизненных сюрпризах? Сейчас век, когда за пару десятков часов лета можно оказаться в на другой стороне планеты. Вот и придет со своей претензией кто-то из антиподов. Не обязательно австралиец. И способы у него неожиданные но эффективные.
Но мы то верим в наш абсолютный путь. Тогда ура-ура. Вперед на штыки? Кто после первого боя останется, тот уже познает силу и слабость пришлых.
Можно, конечно и так. Но у нас с вероятным противником есть все же одно общее. Принципы механики тела. Даже при разных ритмах движений, наполненность внутренними силами, неожиданные изменения внешних форм, оси наших скелетов подобны.
Отличия можно обыгрывать, точнее обтанцовывать.
И мы уже не смотрим в глаза, чтобы уловить мгновение начала атаки. Зато мы играемся с ритмами изменений своих форм. Как с партнером по танцу находим общую гармонию. А там, то наверняка найдутся моменты для контратаки.
Это сокращенно мы называем состоянием злого скомороха.
В учебных поединках и спортивных боях, где по договоренности исключаются сильно травмирующие и реально приводящие к гибели действия, настрой лейтенанта и скомороха используются в противовес зажато – прыгающего, с перепугу отмахивающегося новичка.
Это я так размечтался. Но не угадал.