- Кыш! Пошли отсюда! - машу на них руками. Птицы с недовольным скрипом перелетают к деревьям и рассаживаются на нижних ветках.
Олень лежит, подмяв под себя выглядывающий из-под снега куст жимолости. Бок и шея разорваны. Кровью обрызган снег. Головой олень закопался в него. Наружу выглядывают только небольшие рожки. Это важенка, к тому же она скоро должна была принести олененка…
Вездесущие кедровки испестрили все тонкими крестиками. Под их узорами проглядывают похожие на ромашки волчьи следы.
Птицам надоело ждать, когда я уйду, они дружно сорвались с лиственниц, перелетели к опушке и устроили там скандал. Туда же направился ворон. Птичий гам вспыхнул с новой силой. Что они там делят? Как раз оттуда волк пригнал оленуху. Может, важенка не единственная его жертва? Случается, волк разрывает до десяти оленей. Снимаю лыжи и направляюсь к галдящим кедровкам.
Важенка убегала от волка широкими прыжками. В снегу на расстоянии трех-четырех метров друг от друга выбиты глубокие ямы. Хищник держался проторенной оленухой дороги и, конечно же, легко догнал ее.
Огибаю штабель бревен и застываю в изумлении. На небольшой проталине среди кустов прошлогодней пушицы лежит олененок. Самый настоящий, живой, величиной с зайца. Он даже немного похож на зайца: большие уши, круглая мордашка и выразительные, широко расставленные глаза. Он совсем недавно родился, и шерстка на нем слиплась, словно малыш побывал под дождем.
Снимаю свитер, заворачиваю в него олененка и, даже не вернувшись к озеру за оставленными там вещами, бегу к избушке. Олененок несколько раз дернулся, пытаясь освободиться от пропахшей дымом и потом одежды, но скоро согрелся и притих.
Щука
Как только лед на озерах и реках отойдет от берегов, начинается нерест щуки. Иногда это случается в мае, иногда в июне. В эти дни, забыв всякую осторожность, щуки выходят на мель, трутся о кусты, пни, стебли травы, оставляя за собой крупную, клейкую икру.
Эта повсеместно обитающая ловкая хищница обросла таким количеством сказок и легенд, что бывает очень трудно отличить правду от вымысла. Я читал, что щука живет триста-четыреста лет, что она достигает веса более ста пятидесяти килограммов, что у щуки ровно триста тридцать три зуба. А кто-то сам видел, как она проглотила подошедшего напиться теленка и чуть не утянула в воду молодого медведя…
Обычно щука живет немногим более двадцати лет, достигает полутораметровой длины и весит до шестидесяти пяти килограммов. Такая щука может проглотить утку, но с теленком ей не справиться. Зубов у щуки и правда много. Они покрывают челюсти, нёбо, язык, межчелюстные кости, их число постоянно меняется. Одни стареют и выпадают, на их месте вырастают новые. На нижней челюсти зубы крупные и ровные. Они служат для захвата добычи. Остальные зубы мелкие и загнутые внутрь. Когда щука заглатывает пойманную рыбу, мелкие зубы утапливаются, как клавиши пианино; когда же жертва пытается вырваться, зубы приподнимаются и впиваются в нее.
Во время нереста одна щука может отложить до двухсот тысяч икринок. Выклюнувшиеся из них щучки некоторое время питаются рачками - циклопами и дафниями. Но достигнув одного-полутора сантиметров в длину, принимаются ловить других мальков. Пятисантиметровые щучки - это уже настоящие речные разбойницы. Правда, именно они составляют основу питания крупных щук.
Щука - речной "санитар". В первую очередь она отлавливает больных рыбок. Однажды в водоем запустили карасей и карпов. Рыбы развелось много, но вся она была мелкой и невзрачной. Посоветовавшись со специалистами, выпустили туда же щук. Сейчас там ловятся крупные караси, толстоспинные карпы и, конечно же, быстрые и ловкие щуки.
Куропатка
Еще в начале мая куропатки встречаются небольшими стайками, но вскоре разбиваются на пары. Курочка переодевается в рыжий с пестринами наряд, делающий ее незаметной среди кочковатого болота или в редком лиственничнике. Петушок же становится очень нарядным. Голова, шея и зоб у него красно-коричневые, туловище белое, хвост черный. В таком одеяний он издалека виден. Усевшись на дереве или высокой кочке, петушок как бы предупреждает: это место занято. Правда, он может попасть в когти ястребу или сове, но зато останутся живы куропатка и ее потомство.
Пролетев в полном молчании над землей несколько метров, петушок с криком "кок!" делает горку, потом круто опускается на кочку, сопровождая спуск пронзительным "кер-кер-кер-р-р". И уже сидя на кочке, заканчивает песню громким и частым, но все же как бы умиротворенным звуком "кебе-кебе-кебе, кахау-кахау-кахау…". В предрассветной тишине над спящей тайгой песня возникает как гром, и после ее окончания эхо долго разносит куропачий "хохот".
Приближаясь к сидящей на земле курочке, петушок распускает хвост и оттопыривает крылья. В это время курочка тихонько отзывается: "кок-кок…"
С появлением первых проталин где-нибудь между кочками или под кустом голубики, а в сырых местах прямо на кочке самка устраивает гнездо и приступает к откладыванию яиц. Петушок в это время находится рядом. В его обязанности входит охрана гнездового участка. Он отчаянно сражается с пытающимися захватить его территорию другими петушками. Обычно в это время удобные для гнездования долины рек и распадки уже разделены между парами куропаток.
Известен такой случай. Как-то весной биолог вспугнул сидящего на поваленной лиственнице куропача. Тот пролетел метров тридцать и опустился на кочку. Но это было владение другой пары куропаток. Естественно, хозяин набросился на непрошеного гостя. Завязалась драка. Чужак потерпел поражение и вынужден был перелететь дальше. Он попал на участок третьей пары. Снова ожесточенное сражение, опять победа хозяина, и вновь наш петушок спасается бегством. И так несколько раз. Внимательно наблюдавший за куропатками биолог заметил: чем ближе к гнезду происходит драка, тем отважней дерется владелец участка, и чем дальше он от своего гнезда, тем меньше его пыл. Около часа изрядно ощипанный петушок пытался найти место, где можно спокойно посидеть. В конце концов он вынужден был подлететь к человеку и опуститься у его ног…
Утки
Ход весны в поселке мы замечаем днем. На взгорке появилась первая трава, у дороги опустилась стайка суетливых пуночек, с камня на камень запрыгал бойкий ручеек.
А ночью? Кажется, какая может быть весна ночью? Темно, холодно, неуютно. Трава покрылась инеем, притих ручеек, схваченный льдом. Одни собаки лают. Так они и зимой не молчали.
А ведь весна идет и ночью. Чтобы убедиться в этом, лучше всего отправиться к реке. Не рыбачить, а посидеть, послушать, посмотреть. Укладываю в рюкзак котелок, хлеб, сахар, проверяю, в порядке ли фонарик. В мае ночи светлые, но все равно в долине с вечера ложатся густые сумерки. Деревья слились в одно темное пятно, и лишь полоска зари по-прежнему горит над перевалом. Как раз в той стороне лежит море, и оттуда каждую весну появляются возвращающиеся на родину птичьи стаи.
Перевал очень узок, трудно даже представить, как можно его отыскать среди заснеженных сопок и скал. Ведут ли стаи магнитные поля, указывают ли им путь Солнце и звезды - об этом можно только догадываться. Но каждый год в середине мая птицы безошибочно находят к нам дорогу. Не верится, что через этот просвет в горах проходит единственная дорога, по которой птицы приносят нам весну…
В полоске поднимающихся у реки тальников выбираю место, с которого можно следить и за перевалом и за поблескивающим среди невысоких берегов плесом. Подстилаю старую куртку и начинаю ждать.
Словно знаменуя конец длинного весеннего дня, совсем рядом прокричал куропач: "бе-бе-бе-бе, квек-квек-квек". Откуда он взялся? Только что я проходил там, и никого в кустах не было.
Показалось, заиграла дудочка: "уа-уа-уа…" Это весенняя песня чирка-свистунка. Утки не видно, но хорошо слышны ее голос и плеск воды под крыльями. Она немного помолчала, затем снова: "уа-уа-уа…" И вдруг где-то далеко-далеко, может быть у самого края долины, раздалось тонкое и грустное "флить-флить-флить". Селезень-свистунок услышал призыв уточки и отозвался. Его песенка то удаляется, то звенит совсем рядом.
"Чап-чап-чап". Сюда кто-то идет. Шаги легкие, осторожные. Холодок страха подкатывает к сердцу, невольно сжимаешься в своем тайнике.
Шаги стихли. Неизвестный остановился на берегу, то ли прислушивается, то ли что-то там делает. Заяц! Надо же! Почва у воды оттаяла и уже взялась первой травкой. Вот он и пришел, должно быть, полакомиться. Небольшой ушастый зверек сидит, у самой воды и то ли пьет, то ли просто принюхивается. Нет, пасется. Окруженная с трех сторон водой длинная кочка видна отсюда. Заяц пощипал в одном месте, в другом, поднялся столбиком, послушал и снова за еду. Получше рассмотреть зверька мешает веточка. Она чуть качнулась, но и этого оказалось достаточно - заяц в один прыжок исчез за кустами.
Около часа никого не было слышно. Даже чирок замолчал. Теперь можно заняться чаем. Подсвечивая фонариком, собираю дрова для костра, достаю из рюкзака котелок и начинаю готовить ужин. Костер развожу небольшой - лишь бы вскипятить чай.
В тот момент, когда чай закипает, со стороны перевала раздается шум и на плес опускается стая уток. Какое-то время они молчат, затем начинают переговариваться. Словно спрашивают: все ли долетели? Сейчас главное не вспугнуть их, дать птицам успокоиться. Не верится, что еще сегодня утром они были над морем, видели косяки быстрых косаток, лежбища котиков.