- У вас даже на себя нет времени! - нежно укорила его Оленька, знойная мечта летчиков-лейтенантов. Мечта эта иногда становилась приятной явью, но не для всех, а для особо бойких и симпатичных ястребков. Ольга принесла тарелку с омлетом, присыпанным зеленым лучком и кружку дымящегося какао на алюминиевом подносе.
- Ну, ты прямо с картины неизвестного художника "Шоколадница"! - усмехнулся Макаров, старательно отводя глаза от беззастенчиво широкого выреза в Олиной блузке. Понятно, что жарко, но надо будет сказать начпроду, чтобы призвал своих маркитанток обслуживать летчиков не в таких искусительных нарядах.
- Есть еще жареная курочка, - заговорщицки зашептала официантка. - Специально для вас, товарища комиссара и начальника штаба.
- Ну, тогда и начальника ТЭЧ уважь. На стол мечи, что есть в печи!
Оля поспешила на кухню, покачивая полными бедрами. Язычок молнии на черной Олиной юбке был задран кверху.
Макаров всегда отмечал, как смотрит этот язычок - вверх, вниз или в бок. Он придумал для себя несколько примет: если язычок смотрит вверх - летный день будет удачным, вниз - плохим, направо - так себе, налево - значит налево.
Сегодня язычок застыл в левом положении, и это привело Макарова в хорошее настроение. Разумеется, разбитная официантка и не подозревала, что является барометром Фортуны.
После завтрака комэски и командиры звеньев собрались в большой штабной палатке.
- Все тут? - окинул орлиным оком комполка молодые веселые лица. - Довожу до вашего сведения, дорогие собратья по разуму и крыльям, что в понедельник, а еще лучше бы - во вторник, к нам прибывает комиссия из штаба округа проверять выполнение директивы ноль-триста сорок. Кто помнит, о чем эта директива? Я вам ее зачитывал. Ну? Марченко - доложи!
Командир третьей эскадрильи черноусый капитан в летном комбинезоне поднялся с места:
- Директива требует маскировки аэродромов и рассредоточения машин.
- Молодец! Возьми с полки пирожок! Более того, директива требует, чтобы взлетные полосы не выделялись на фоне земли.
- Так что ж их красить, что ли? - вопросил ироничный голос из задних рядов.
- Кирюхин, это ты такой догадливый? Конечно, красить! И желательно в цвет травы. Да еще цветочки нарисовать.
- Землю, что ли, красить? У нас же грунтовые полосы? - не унимался со своими вопросами командир звена старший лейтенант Кирюхин, человек ершистый и остроязыкий.
- Землю ты будешь красить в своем огороде, если доживешь до пенсии. А те, кто понимает директиву правильно, будут красить бетонки, где они есть, а также профильный настил. У нас, как метко подметил товарищ Кирюхин, аэродром грунтовый, но его тоже можно маскирнуть: изменить конфигурацию полосы, например. Кирюхин, отвечаю на твой следующий вопрос - чем изменить. Растянуть прямо по земле маскировочные сети.
- А если под винт попадет?
- Вот за что ты мне нравишься, Кирюхин, так это за твое всегда научное предвидение. Да, такой риск есть, но его можно свести к минимуму, если хорошо закрепить сети по всему периметру. Подумаем все вместе, общей полковой башкой, что еще можно сделать. Но главное, чтобы самолеты не стояли в линию, крылом к крылу. Надо укатить их в кусты, в подлесок. Расставить грамотно, чтобы не снижать готовность к взлету. Вот завтра этим делом и займемся. А пока - работа по планам командиров эскадрилий - до обеда. А после обеда - семь часов на разграбление города. То есть я хотел сказать, - поймал Макаров укоризненный взгляд комиссара, - на ознакомление с историческими местами города Волковыска. Все, орлы, разлетелись!
Комиссар полка, неплохой летчик, но педант и зануда, подошел к Макарову, когда все разбежались, и сделал кислую мину:
- Владимир Николаевич, вы уж как-то с ними слишком по-свойски. Вы ж командир полка, а не атаман ватаги. Публика и без того разболтанная. Построже бы с ними, по-военному.
- Ничего, Михалыч, со мной отцы-командиры так же, всю жизнь по-свойски, и ничего. Человеком, как видишь, стал. Ты же знаешь, я ведь и спросить могу. Главное, чтобы народ службу свою нес весело и в охотку. Идем, пока утренний клев, удочки закинем!
Но удочки закинуть не удалось. В воздухе звонко зарокотал мотор и над аэродромом появился самолет с черными в белой обводке крестами на крыльях.
- "Мессер"! Вот, сучий потрох, повадился! - ругнулся Макаров, поднимая телефонную трубку. - В пятый раз за неделю в гости просится. Дежурное звено - к взлету!
Кислая мина на лице комиссара сменилась испугом:
- А директива, Николаич?!
- Ну, да - огня не открывать, на провокации не поддаваться… Но это ж не провокация, а самая настоящая разведка. Пугануть надо гада!
- А потом нас из Минска так пуганут!
- Да хрен с ними, я не из пугливых.
- Уходит "мессер"! Не догонят наши.
- Уходит, потому что увидел, как дежурное звено выруливает… - майор снова снял трубку. - Отбой дежурному звену!.. Н-да… Маскируй, не маскируй, все равно получишь… А они сюда уже дорожку протоптали. И весь полк как на ладони. Надо бы, Михайлыч, как учили, как наука требует, эскадрильи по площадкам раскидать.
- Аэродромы подскока очень нужны…
- Да где их взять, эти аэродрома подскока? Тут уже каждая поляна арендована либо штурмовиками, либо бомберами, либо хрен знает кем еще…
- Я думаю, и у немцев та же проблема.
- Проблема будет у тех, по кому первому жахнут! А у нас тут сплошное непротивление злу насилием.
- Да с какой радости им на рожон-то лезть? - возразил комиссар. - Они же сами видят, у нас тут все наготове. Силища какая собрана.
- Хорошенькое наготове: сержантов повыпускали из училищ - у нас их аж двадцать душ - а что они могут? Взлет - "коробочка" - посадка? Боюсь их в воздух поднимать - сплошные ЧП пойдут.
- Но учить-то надо, пока время есть…
- Да откуда оно, это время? Мы с Румянцевым тут вдоль границы пролетели, я же рассказывал, у них уже орудия на позициях выставлены.
- Это они так, для острастки, чтобы мы не сунулись. Им еще Англию придавить надо. Как Францию - хотя бы на две части расколоть. А с Англией еще повозиться надо - у тех флот лучший в мире. Так что поживем еще маленько.
- Эх, Михайлыч, а еще комиссар!.. Вот так скажешь где-нибудь - у англичан лучший флот в мире, и загремишь под фанфары! Лучший в мире флот - это Рабоче-крестьянский Красный флот. А также Рабоче-крестьянский воздушный флот. И вообще, все Рабоче-крестьянское самое лучшее… Ну что, рыбалка наша накрылась… Надо в дивизию докладывать. Как будто они сами не знают…
А в целом суббота прошла спокойно. Макаров успел даже в Волковыск на мотоцикле к зазнобушке сгонять. Его роман с хозяйкой шляпной мастерской пани Хелены Кревской начался, как и все романы, неожиданно. Он зашел в шляпное ателье, чтобы заказать парадную фуражку (Хелена мастерила не только дамские шляпки, но и шила при "польском часе" фуражки-рогатувки для офицеров местного гарнизона). Увидев красивую 33-летнюю вдовушку с золотыми от природы волосами, Макаров даже забыл, зачем он пришел. И только навык летчика-истребителя мгновенно выходить из критических ситуаций, подсказал ему совершенно правильный ход:
- Я бы хотел, чтобы весь мой полк ходил в фуражках, сделанных в вашей мастерской!
- О, пан майор, я боюсь, что этот заказ я буду выполнять до конца жизни! - жеманно улыбнулась хозяйка.
- Вот и хорошо! Зато у вас никогда не будет простоев. Начнем с меня! Мне нужна вот такая фуражка, только новая, - Макаров достал из свертка свою старую фуражку. - Могу подарить вам эту - для образца.
- О, спасибо большое! Можно я выставлю ее в витрине, чтобы ко мне приходили военные заказчики?
- Даже нужно!
- А я подарю вам вот эту шляпку для вашей жонки.
- У меня нет жены.
- Ну, тогда для вашей коханки!
- У меня и коханки тоже нет.
- О, пан майор! То есть клямство! Для че́го смеетесь над бедной доверчивой провинциалкой? Нигды не поверю, чтоб такой видный красивый мужчина был один! Я вем - у пана много кобет!
- У пана много самолетов и ни одной кобеты, то бишь женщины. Потому что мы всегда поем: "Первым делом, первым делом самолеты. Ну, а девушки? А девушки - потом!"
Макаров пропел куплет приятным баритоном, чем окончательно сразил Хелену.
- Нельзя, конечно, жить без женщин! Поэтому вся надежда только на вас!
- На меня?! А чем я могу пану помочь?
- Найти мне коханку!
- О, это будет так трудно. Я не знаю паньского вкуса.
- Определить мой вкус довольно просто. Вам достаточно посмотреть в зеркало.
Хелена шутливо погрозила пальцем:
- Не надо так жартовать с одинокими женщинами!
- Какие тут могут быть шутки?! Я самый серьезный человек на свете.
Так, слово за слово - они быстро нашли общий язык. И когда Хелена выполнила заказ и преподнесла Макарову шедевр своего шляпно-фуражечного искусства, майор предложил отметить это событие в ресторане.
- Спасибо, я очень тронута! Але бардзо жаль, я не могу принять ваше приглашение. Мне бы хотелось разделить с вами эту радость. Но наш город так мал, что если мы пойдем с вами в ресторан, на утро весь Волковыск будет знать: пани Хелена закрутила роман с советским офицером.
- Понимаю. Тогда поедем в большой город, в Гродно, например, и отметим там.
- О, до Гродно так далеко…
- На машине - два часа езды. А то и полтора.
- Давайте лучше у меня отметим. Прямо здесь. Я живу наверху. Сделаю домашний торт.
- Ну, тогда за мной цветы и хорошее вино!