- Нисколько… я шучу! Какой у тебя тяжелый характер. А я рассчитывал на твою признательность.
- Я готов рассказывать, - объявил Кабуло, закуривая сигару, - но это будет долго. Посещение господина Ромье перевернуло все вверх дном в хозяйстве Сивиллы…
- Как? - воскликнул Оианди. - Дело касается Себастьяна и…
- То-то! - прервал его Майор. - Видишь, неблагодарный.
Фелиц Оианди, как-то вдруг выпрямился.
- Так мы едем туда, чтобы покончить с ними? спросил он.
- А то зачем же? - с дьявольской усмешкой сказал Майор. - Кто же ночью делает визиты?
- Спасибо, друг! Смейся теперь, говори что хочешь, мне все равно!.. Мы отомстим.
- Наконец-то понял! Ты, верно, забыл мое обещание?
- Правда… Извините меня.
- То-то! Ну, Кабуло, продолжайте.
Кабуло продолжал:
- Не знаю, что между вами, но вижу, что им не хотелось попасться вам на глаза. Тотчас после визита господина Ромье, они переехали на другую квартиру, а штука с зеркалом не имела другой цели, как напугать вас и заставить, таким образом, отказаться от их преследования. Видя дурной оборот дела, они увеличили предосторожности: женщина отправилась на Монмартр, а человек, которого вы называете Себастьяном и которого я знаю под именем Бланше, поселился в домике, купленный им недавно в Дранси. Каждый вечер они в нем сходятся, но всегда различными путями.
- Сведения эти верны?
- Совершенно. Дом этот стоит особняком, довольно велик и красив, но пользуется отвратительной репутацией.
- Вот как?
- Его прозвали "домом разбоя", потому что с тремя хозяевами подряд там случилось несчастье: они были найдены убитыми, неизвестно кем.
- Ха-ха-ха! - засмеялся Майор. - А теперь там хозяйничает Бланше, то есть Себастьян! Действительно, этот дом приносит несчастье.
- Хороший знак для нас! - усмехнулся Оианди.
- Бланше не любим соседями… Его и боятся, и подозревают. Он никого не принимает, кроме той дамы. Прислуги тоже у него нет. Мне удалось войти в дом во время отсутствия хозяина: ни души. Я воспользовался этим и снял слепки со всех замков. Ключи у меня в кармане.
- Бедный Себастьян! - вздохнул Оианди. - Нужно было еще купить этот проклятый дом!
- Ба! - сказал Майор. - Не мы убьем его, а судьба.
- Все мы смертны! - подняв к небу глаза, проговорил Оианди.
Все трое расхохотались.
Экипаж остановился. Они были в Дранси.
Глава XI
Кабуло пошел проверить, на месте ли его сообщники. Вернувшись через несколько минут, он застал Майора и Оианди горячо разговаривавшими. При его приближении они замолчали.
- Ну что? - спросил Майор.
- Недалеко есть сарай, в котором можно поставить карету. Не лучше ли ее туда спрятать?
Майор подумал.
- Нет! Я знаю средство. Какое ближайшее отсюда селение?
- Гонес.
- Далеко оно?
- Полтора или два лье.
- Прекрасно! Мишель!..
Кучер слез с козел.
- Вы поедете, - сказал ему Майор, - до Гонеса, дальше, если хотите, но ровно через полтора часа будьте опять на этом же месте. Крик совы, два раза повторенный, уведомит вас о нашем присутствии. Поняли? Пусть Антуан сядет в карету и время от времени, в особенности, когда будут проезжать жандармы, выглядывает в окно.
- Слушаюсь.
- Славная мысль! - засмеялся Кабуло. - В случае нужды, вы можете доказать, что были в Гонесе. Но пора идти!
- Идем!
- Кстати, вы вооружены?
- У меня два шестизарядных револьвера и кинжал.
- А вы, господин Ромье?
- Я никогда не ношу оружия, да к тому же, я не был предупрежден относительно цели этой прогулки.
- Все равно. Нас шестеро против одного. Как бы храбр он ни был, но ему невозможно будет с нами справиться.
Майор и сообщники его вынули шерстяные носки и надели их поверх сапог. Затем они вышли и, осторожно озираясь, неслышными шагами проскользнули в тополиную аллею.
Пройдя сотню шагов, они увидали домик, стоявший особняком.
- Теперь, - сказал Кабуло, - если вы хотите надеть маски, то пора.
- Друг мой, Кабуло, - возразил Майор, - поймите, что я не иду в этот дом с простой целью убить и ограбить тех людей, которых мы там найдем.
- Я знаю - это мщение, вы от меня этого не скрыли.
- Если я закрою лицо маской, то какое же это будет мщение? Эти люди подумают, что имеют дело с обыкновенными разбойниками, а я желаю, чтобы мои враги видели меня в лицо и поняли, что я мщу.
- Правда.
- Слушайте, я вам должен две тысячи франков, я хочу совершенно с вами расплатиться. Хотите, вместо двух тысяч, получить шесть тысяч франков, не считая всего того, что вы найдете в доме? А тут, должно быть, золота найдется немало; подумайте, ведь для вас это целое состояние! Только смотрите, чтобы у вас рука не дрогнула.
- Ведь без жертв ни одно дело не обходится, - сказал Фелиц Оианди вкрадчивым голосом.
- Ну что же, да или нет? - спросил Майор.
- А когда деньги?
- Сейчас.
- Ну, если так, то согласен, но только с одним условием: вы мне отдадите свое оружие.
- Вы мне не доверяете?
- Я этого не говорю, но предосторожность никогда не мешает.
- Я вам не отдам револьверов, но выну из них барабаны. - Отчего же вы не хотите дать мне револьверы:
- Кто знает? Может быть, они мне пригодятся, если придется кому-нибудь пригрозить; ведь вам все равно, если у вас в руках будут барабаны?
- Ну, пожалуй! Только дайте мне также ваш кинжал.
- Вот он, возьмите, берите, кстати, и деньги.
Майор подал ему пачку банковых билетов.
- Да тут две тысячи франков лишних, - воскликнул Кабуло.
- Это для успокоения вашей совести, - возразил Майор, смеясь.
- Ну, надо признать, что если вы не сам черт, то, во всяком случае, приходитесь ему сродни!
- Может быть! Хотите, чтобы я при вас вывернул свои карманы!
- Нет, не нужно. Я знаю, что с вами не было другого оружия, а господин Ромье совсем безоружен.
- Каким же вы образом избавитесь от своих товарищей?
- Это уж мое дело.
- Правда… Ну, теперь идем!
Они отправились в путь. Ночь была темная, и они подвигались медленно. Кабуло шел впереди, за ним Фелиц Оианди и, наконец, Майор замыкал шествие.
Дорогой он что-то вынул из кармана и принялся что-то делать с револьверами, которые остались в его руках; если бы Кабуло мог это видеть, то, вероятно, задумался бы над этой работой.
Несколько минут спустя, все трое подошли к дому. Шагах в двадцати от него налево находилась маленькая роща, в которую Кабуло вошел, оставив Фелица Оианди с Майором возле дома.
В роще лежали, спрятавшись под кустами, четыре человека, которые встали при приближении Кабуло.
Последний подвел и представил их Майору.
Ла-Гуан, старший из четырех разбойников, вынул связку поддельных ключей и подал ее Кабуло.
- Ну, что нового? - спросил он.
- Ничего, - ответил Ла-Гуан. - С тех пор, как они вошли в дом, ничего не слышно.
- Я еще раз обойду и посмотрю, все ли в порядке, - сказал Кабуло.
Майор посмотрел на часы.
- Гм! - сказал он. - Уже четверть четвертого.
- Ничего! - сказал Ла-Гуан. - Рассветает не раньше половины пятого, кроме того, теперь никаких работ нет в поле, и крестьяне спят до шести часов. Мы успеем все обделать и убраться отсюда, не встретив на одной живой души.
Прошло десять минут. Майор начинал уже терять терпение, когда Кабуло показался.
- Ну, хорошо, что я пошел посмотреть, что там делается.
- А что? - спросил Майор. - Разве они не спят?
- И не думают, сидят себе в столовой и уплетают что-то с большим аппетитом.
- Ах, черт их побери! Вот досада-то! - воскликнул Майор. - А что, на дороге будет слышен отсюда выстрел из револьвера?
- Нет, слишком далеко. Надо нагрянуть на них сразу, чтобы они не смогли успеть выйди из столовой с оружием, а затем мы пустим в ход ножи, стрелять будем только при последней крайности, а теперь марш, и не шуметь!
Разбойники отправились к входным дверям.
Расскажем теперь, что происходило в это время в доме.
Себастьян и жена его, потому что мнимая колдунья, настоящее имя которой было Мичела Езагирра, была действительно его женой, он на ней женился в Ливерпуле, месяц спустя после встречи с ней.
Себастьян с женой сидели за ужином и пили кофе из маленьких чашечек.
Себастьян с удовольствием покуривал трубку. Мичела казалась грустной, озабоченной и нервной, она была замечательно красива, и при сильном свете висячей лампы ее природная бледность оттенялась необыкновенно эффектно.
Себастьян смеялся и старался ее успокоить, но все его усилия были тщетны.
- Мне страшно в этом уединенном доме, вдали от всякой помощи, - повторяла она жалобным голосом.
- Ну чего же ты боишься наконец! - воскликнул Себастьян в порыве нетерпения. - Разве я не при тебе?
- Правда, мой друг, но я могу тебе только повторить: мне страшно, хотя и не знаю почему. Может быть, это предчувствие, но мне кажется, что нам грозит несчастье.
- Ты с ума сошла! Какое может нам грозить несчастье? Я ни с кем не вижусь, ты также, никто даже не подозревает о существовании этого дома.
- Все это совершенно справедливо, а все-таки я нахожусь под влиянием ужасного страха. Ах, зачем ты меня не послушался, когда я тебя умоляла не возвращаться во Францию! А потом, когда этот человек ко мне приходил, чтобы я ему гадала, зачем ты не согласился уехать? Мы были бы счастливы и спокойны; мы богаты, а с деньгами везде хорошо.