– Иголка в стоге сена, – говорит Балестье, и Качик и еще несколько человек согласились с ним. Кто-то, впрочем, поддержал Брука, остальные же покачали головами. Тем временем в комнату проскользнула одна из китаянок Вампоа и начала шептать что-то на ухо нашему хозяину. Тот отставил свой бокал, а щелочки глаз его на толику расширились – для него это было равносильно, как если бы он вскочил и заорал "Боже правый!" Вампоа постучал по столу и все заткнулись.
– Прошу простить, что вмешиваюсь, – говорит китаец. – Я получил информацию, которая, уверен, может оказаться жизненно важной для нас и спасения прелестной миссис Флэшмен. – Он кивнул мне. – Некоторое время назад я высказал свое скромное предположение, что похититель не покинет здешних вод. Я исходил из теории, основанной на разрозненной информации, имеющейся в нашем распоряжении. За несколько часов, истекших со времени этого позорного преступления, мои агенты проверили ее. Она касается установления личности загадочного дона Соломона Аслама, известного в Сингапуре как торговца и посредника в течение… Скольких лет?
– Примерно десяти, – подсказывает Качик. – Он приехал сюда еще юношей, году в тридцать пятом.
– Именно, – Вампоа признательно поклонился, – это сходится с моими представлениями. С тех пор, основав здесь торговый дом, он посещал наш порт только наездами, проводя большую часть времени… Где? Никому не известно. Предполагалось, что он странствует по торговым делам или пребывает в своих владениях, о которых ходили расплывчатые слухи. Затем, года три назад, он возвращается в Англию, где учился в школе. А теперь приезжает сюда в обществе супружеской четы Флэшмен и мистера Моррисона.
– Ну, – не выдержал Качик. – Это мы все знаем. Что дальше?
– Нам не известно ничего о его предках, рождении, ранних годах жизни, – продолжает Вампоа. – Мы знаем, что он сказочно богат, в рот не берет спиртного и, насколько я уяснил из разговора с мистером Моррисоном, пребывая на своем бриге, ходит обычно в саронге и босиком.
Он пожал плечами.
– Это мелочи, но на что они указывают? Соломон – полукровка, это известно; предположим также, что он мусульманин, хотя никто не видел его исполняющим обряды этой веры. Итак: богатый мусульманин, бегло говорящий по-малайски…
– На Островах таких полно! – восклицает Брук. – К чему вы клоните?
– … который известен в наших водах десять лет за исключением трех, проведенных в Англии. Он носит имя Соломон Аслам, к которому добавляет аристократическое испанское "дон".
Все замерли, ловя каждое слово. Вампоа обвел собравшихся взглядом ничего не выражающих глаз и осушил свой бокал, который его ведьма тут же наполнила.
– Хотите сказать, это вам ни о чем не говорит? Тебе, Качик? Вам, мистер Балестье? Вам, ваше величество? – последнее предназначалось Бруку, который отрицательно покачал головой. – Мне тоже не говорило, – продолжил Вампоа, – пока я не поразмыслил над его именем и что-то шевельнулось в моей худой памяти. Другое имя. Вашему Величеству известны, без сомнения, имена всех крупных пиратов побережья Борнео за изрядное количество лет. Не соизволите ли назвать нам некоторые из них?
– Пиратов? – удивляется Брук. – Не хотите же вы сказать….
– Будьте любезны, – настаивает Вампоа.
– Ну, давайте попробуем, – Брук нахмурился. – Джаффир из форта Линга; Шариф Муллер из Скранга – мы почти загнали его в угол возле Райанга в прошлом году; потом еще Пангеран Сува из Брунея; Сулейман Усман из Малуду – но о нем уже давно ничего не слышно; Шариф-сагиб из Патусана; Рану…
Он замолк, так как Качик Мозес издал одно из своих причудливых еврейских восклицаний и уставился на Вампоа, важно кивнувшего ему.
– Ты догадался, Качик. Как и я. И спросил себя: почему мне это давным-давно не пришло в голову? Это имя… – китаец отхлебнул шерри и посмотрел на Брука, – Сулейман Усман из Малуду, о котором уже давно ничего не слышно, – повторил он слова англичанина. – Полагаю, нет, даже уверен: не слышно о нем именно три года. Сулейман Усман – Соломон Аслам.
Вампоа поставил бокал на стол. Некоторое время висела мертвая тишина, потом Балестье не выдержал:
– Но это невозможно! Как – пират побережья – и он, по-вашему, устраивает здесь, среди нас, торговый дом, ведет дела, тем временем разбойничая на стороне? Да это же безумие…
– А что может послужить лучшим прикрытием пиратству? – спрашивает Вампоа. – Как еще удобнее можно собирать сведения?
– Но ч-т возьми, этот Аслам закончил престижную школу, разве не так?! – кричит Брук.
– То, что он учился в Итонском колледже, – мрачно парирует Вампоа, – само по себе никак не означает невозможности вести в последующие годы преступную жизнь.
– Но подумайте! – вмешивается Качик. – Если все так, как вы сказали, то станет ли любой здравомыслящий человек принимать имя, столь схожее со своим собственным? Почему бы не назваться Смитом, Брауном или… или еще как-нибудь?
– Не было необходимости, – говорит Вампоа. – Не сомневаюсь – когда его отец – или кто там еще – устраивал его в английскую школу, то записал под настоящим именем, которое вполне могло быть превращено англичанами в "Соломон Аслам". Имя представляет собой точный перевод; фамилия же звучит по-английски очень похоже на "Усман". И нет ничего невозможного в том, что богатый раджа или шериф Борнео отправляет своего сынка в английскую школу – необычно, быть может, но почему бы нет? А сын, идя по стопам отца, занимается пиратством, служащим, как нам известно, ремеслом для половины населения Островов. В то же самое время он развивает свои предприятия в Англии и в Сингапуре. Правда их он теперь решил ликвидировать.
– И, украв чужую жену, он намеревается отвезти ее в свое пиратское логово? – фыркает Балестье. – Ах, но это же совершенное безумие…
– Едва ли меньшим безумием будет предположить, что дон Соломон Аслам, не будучи пиратом, решится похитить английскую леди, – возражает Вампоа.
– Но мы ведь только строим предположения! – восклицает Качик. – Совпадение имен…
– И дат. Соломон Аслам отправился в Англию три года назад – и Сулейман Усман исчез в это же время.
Аргумент заставил всех замолчать, потом Брук говорит негромко:
– Это может оказаться правдой, но в любом случае разницы для нас никакой…
– Не совсем, полагаю. Поскольку если это правда, нам нет необходимости искать "Королеву Сулу" где-либо еще, кроме Борнео. Малуду находится на севере, за рекой Папар, в неизведанной стране. Он может отправиться туда или укрыться у своих союзников на реке Серибас или в Батанг-Лупаре…
– Если так, то ему конец! – решительно заявляет Брук. – Я запру его там или где-нибудь еще между Кучингом и мысом Серикей!
Вампоа сцедил еще немного шерри.
– Это может оказаться не так просто. Сулейман Усман был человеком могущественным: его форт в Малуду слыл неприступным, а при необходимости ему по силам собрать огромный флот из пиратов лануна и баланьини, малуку и джилалао. Я знаю, ваше величество, вам приходилось бить пиратов, но вряд ли в таком количестве.
– В этой войне мне предстоит биться со всеми морскими разбойниками от Лусона до Суматры, – заявляет Брук, – и одолеть их. И в итоге всего качаться Сулейману Усману на рее "Дидоны".
– Если, разумеется, это тот самый человек, который нам нужен, – говорит Качик. – Вампоа может ошибаться.
– Конечно, по своему неразумию я нередко совершаю ошибки, – отвечает Вампоа. – Но, думаю, не в этом случае. У меня есть еще доказательство. Никто из нас, полагаю, не видел Сулеймана Усмана из Малуду? И не встречал никого из знакомых с ним? Нет. Тем не менее мои агенты произвели дознание, и теперь у меня имеется его описание. Лет примерно тридцати, более двух ярдов ростом, плотного сложения, лицо без особых примет. Этого не достаточно?
Уж, по крайней мере, для одного из слушателей было достаточно. Почему бы и нет: вряд ли это являлось более необычным, чем остальные события этой ужасной ночи. И действительно, стоило Вампоа указать на связь, и все признали ее резонной.
– Осмелюсь также предположить, – начал Вампоа, – что нам нет необходимости отыскивать объяснения к факту нападения на мистера Флэшмена банды "Черных лиц", – он посмотрел на меня. – Скажите, сэр: перед нападением вы обедали в ресторане? Насколько я понимаю, это был "Храм Неба"…
– Б-же! – прохрипел я. – Это же Аслам порекомендовал его!
– Удалите мужа, и самый ревностный преследовать окажется выведен из игры, – пожал плечами Вампоа. – Такое покушение вряд ли смог бы устроить обычный сингапурский негоциант, но для пирата, имеющего связи с преступным сообществом, это пара пустяков.
– Трусливая свинья! – взревел Брук. – Но его негодяям не повезло, а? И преследователи уже готовы ринуться по его следам, не так ли, Флэшмен? И говоря между нами, этот мерзавец Усман, или Аслам, еще пожалеет о дне, когда осмелился положить глаз на английскую даму. Мы выкурим его из норы и его гнусную шайку вместе с ним. Мы ему устроим!