Встречи в Rocella Jonica
Проскочив Мессинский пролив, отшвартовались в большой комфортабельной марине, где долго бродили по бонам в безуспешных поисках кассы. Вместо кассы нашли голландца по имени Людвиг, сообщившего, что марина находится на территории офицерской школы, принадлежит Министерству обороны Италии и поэтому бесплатная. Вот радость! Сию же минуту между нами и Людвигом вспыхнула настоящая морская дружба. В процессе братания к дружественному застолью в местном ресторане, которое размашисто финансировали Саня и Мишаня, присоединился и итальянец Фабио, и еще несколько человек, чьи имена и национальность память не сохранила. А вот Людвиг оказался той же группы крови, что и его соотечественники Ян и Хан, поразившие нас радушием в Амстердаме. В миру Людвиг служил редактором журнала о яхтах, теперь же пробирался на родину на деревянном моторном вельботе, который по дешевке купил где-то в Греции. Без самоотлива и палубы, этот вельбот очень напоминал наши соломбальские Дори и был практически открытой лодкой, над которой Людвиг натянул кусок парусины, защищающий от брызг. Вода в бурдюке, койка на банке. Отопление и свет обеспечивала керосиновая лампа. Из предметов комфорта - химический горшок под койкой. И вот на этом судне Людвиг в одиночку двигался на встречу с осенней, штормовой Атлантикой.
- "Настоящий моряк", - скептически скривился Президент, убежденный противник яхтенного экстрима.
Людвиг иронию не понял и оставался радушным добряком. Узнав, что у нас проблемы с греческими картами, сказал: "There is an idea" - и на минуту исчез. Появился с увесистой книгой "Альманах-справочник греческих вод".
- Презент, - сказал Людвиг, протягивая книгу.
Неотразимые голландцы окончательно (и теперь уже навсегда) покорили мое сердце.
На следующий день, бегая по гавани в поисках долгосрочного прогноза по Адриатике, я снова встретил Людвига. "Дафния", готовая к переходу в Грецию, стояла "под парами", экипаж ждал команды капитана, а капитан, то есть я, без прогноза отказывался выходить. Едва ли Людвиг понял, зачем мне прогноз на такой ничтожно короткий, с его точки зрения, переход, но, как истинный голландец, не вникая в подробности, взял за руку и повел на дальние боны. Там из шикарного катера выглянул пожилой и очень важный на вид господин, с которым Людвиг залопотал на английском, после чего "пожилой" вытащил мобильник и принялся колдовать с кнопками. Затем (о чудо!) на моих глазах на экране устройства отпечатался подробный почасовой прогноз на Ионическое море и южную Адриатику плюс метеокарты. Точно помню, что у меня во рту пересохло от изумления и зависти. Боже праведный, в сладком заоблачном сне не привидится счастье обладания подобным телефоном - с Интернетом и цветным экраном! Мог ли я тогда предположить, что не пройдет и трех лет и у меня будет такой же и даже лучше? Вот ведь в каком замечательном направлении и с каким темпом покатилось колесо цивилизации! Хорошо помню, что мой первый номер телефона был "три-тридцать, два звонка", - именно эту фразу надо было сказать барышне-телефонистке, чтобы позвонить в дом моего детства. Как же много лет я живу на белом свете! На моей памяти исчезли примусы, керосинки, угольные утюги и стиральные доски. Появились телевизоры, холодильники, компьютеры, и вот дошло до мобильников.
Известно, что у нас, обывателей, свой отсчет исторических эпох и этапов. Как ни надрывалась всемогущая советская пропаганда, объявляя пришествие эпохи "развитого социализма", для моей жизнелюбивой матушки это были годы, когда она сшила новое пальто с чернобуркой, а "исторические решения" очередного съезда мамуля в упор не видела. Так было. Современники Реформации едва ли подозревали о величии времени, в котором живут, радуясь восхитительной новинке - часам с кукушкой. А какая культурная галактика сотворена топ-новинкой Средневековья - гусиным пером? Возникновение военно-политических блоков совпало с эпохой граммофонов. Распад империй - с исчезновением корсетов… И сегодня, когда в смертельном бою рубятся политические харизматики за право застолбить наше время своими именами - это пустая трата сил и средств! - пришла эпоха мобильников, не оставив этим честолюбцам ни малейшего шанса.
Я списал с телефона прогноз, раскланялся с "пожилым", обнялся с Людвигом, обещая вернуть книгу почтой, и возвратился на "Дафнию".
Вышли в море в этот же вечер и курсом 109 легли на остров Кефалония. К ночи, точно по прогнозу, задуло 6 метров с севера, и мы, распушив все паруса, помчались по двухметровой зыби, как птицы.
Ночные бдения с Мишаней
Наша уборщица Зоя убирала кое-как, из-за чего быстро растеряла клиентуру и из долгов не вылезала. Живя в затруханной коммуналке, непутевая Зоя мечтала почему-то не об отдельной квартире, а о собственном острове в океанских тропиках.
- Так, чтобы вилла стояла прямо на берегу. А еще парк с бассейном, теннисный корт и конюшня, - закатывая глаза, вздыхала Зоя. - А у причала яхта…
За исключением конюшни Мишаня полностью осуществил заветную мечту ленивой уборщицы. Правда, Мишанин остров находился не в тропиках, а на карельской речушке, но виллы, парки и бассейны он возвел настоящие. Возвел, окинул взглядом воплощенную мечту и… мысли о бренности и вечности накатились на Мишаню со страшной силой. И стало ему грустно.
Так примерно, в моем представлении, ступил бизнесмен Мишаня на зыбкую тропу духовных исканий. Я же узнал о существовании Создателя чуть раньше да еще пролистал пару брошюр религиозных философов и потому разглагольствовал с подвахтенным о вечности как апостол с неофитом. Бердяев, Чаадаев, Розанов, Лосев… Долгие часы совместной вахты по дороге в Грецию мы чесали языками, тревожа души мыслителей прошлого. Саня же время от времени вторгался в наши философские бдения бесцеремонными комментариями.
- Ну и херню же вы несете, Аркадий! - заявлял он, лежа на своем диване.
Я высокомерно усмехался, но Саня не комплексовал.
- Если вы такой умный, то скажите: в каком году было Мессинское землетрясение? - срезал он меня. И радостно констатировал: - Не знаете!
К моменту появления на "Дафнии" Саня уже объездил весь мир и осмотрел все знаменитые памятники цивилизации. При этом, относясь к туризму со школярской дотошностью и обладая уникальной памятью, он добросовестно запомнил все лекции экскурсоводов и содержание путеводителей, в результате чего голова его была забита статистикой, историческими фактами и этнографическими подробностями из жизни народов мира. Мне, неучу, крыть было нечем, и Саня торжествовал:
- …Сколько жителей в Сицилии? Когда была Парижская коммуна? - размазывал он меня. - А почему курица гадит шариками, а корова лепешками?..
- Не знаю.
- Вот я и говорю: в дерьме не разбираетесь, а про Бердяева рассуждаете, - добивал меня Саня.
Капитанский авторитет трещал по швам. От окончательного позора меня спас (кто бы мог подумать!)… тунец.
Громкий треск раздался с кормы - принайтованный к релингу спиннинг строчил как пулемет, удилище дрожало. Мишаня закричал:
- Клюет!
Забыв о духовном противостоянии, мы бросились растравливать паруса.