- Есть с менее тяжелыми поражениями. Как-нибудь передвинем. Придумаем.
- Вечно вы придумываете. Где раненый? Надо прежде осмотреть его.
Доктор стал на колени около носилок и, раскинув полы шинели Резанова, ощупал его ноги.
- Давно ранен?.. Да, это тяжелый случай. Ампутация и немедленная.
- Ампутация, - шепнули, переглянувшись, санитары и Егоров.
Доктор вскинул несколько раз свою бородку кверху, как будто что-то соображая, и скомандовал:
- Тащите!
Егоров остался на дворе и, постояв минут пять, пошел к воротам госпиталя.
- Ты куда? - спросил его сторож.
- Другой госпиталь искать. Ты слыхал: мест абсолютно нет.
- Вот видишь, я же тебе говорил.
- Ну, прощай, братец. Спасибо, что капитана Резанова приняли. А я уж как-нибудь. Я на ногах. У меня что? Осколок… Инструмент будет - взять и вытащить.
Еще через три минуты во двор выбежала сестра милосердия:
- Где этот белокурый стрелок? - обратилась она к сторожу.
- Вот только сейчас ушел в другой госпиталь.
- Да как же так?! - почти вскрикнула сестра, - Как же вы допустили?
Сторож развел руками.
- Ах, боже мой!
Схватившись за голову, женщина отворила ворота и бросилась бежать в указанную сторожем сторону.
На двор поспешно вышел доктор:
- Валентина Модестовна! Да где же она? - обратился он к сторожу.
- Так что убежала догонять второго раненого.
- Что это такое с ней? Куда мы его девать будем. Все щели забиты. Прыгаем через только что оперированных, точно в чехарду играем.
- Валентина Модестовна! - кричал доктор уже у калитки.
Женщина вернулась, понуря голову. Увидев доктора, она выпрямилась.
- Да что с вами, Валентина Модестовна? Почему вы так расстроены? Разве на войне, да еще в злосчастном Порт-Артуре можно расстраиваться при виде каждого раненого?
- Ах, боже мой! Да у него ж осколок торчит! Один конец наружу. Одна минута - и человеку облегчили бы страдания. А теперь где он? Когда ему окажут помощь? Где я его найду?
- Да зачем он вам, Валентина Модестовна? - почти со злобой спросил доктор.
Нитка, которая, казалось, вот-вот должна была привести Валю к Подковину, с уходом Егорова вдруг оборвалась.
"Это он. Сердце мне подсказывает… Он, он - мысленно утешала себя Валя, следуя за доктором. - Боже мой, неужели я его не найду. А если убит? - Валя вдруг содрогнулась и на секунду остановилась. - Ранен! Изувечен! Боже! Каким угодно, но пошли мне его…"
- Я не понимаю вас, Валентина Модестовна, - ворчал врач, - Вы забываете, что у вас здесь родители. Я вам запрещаю выбегать на улицу. Вы наткнетесь на шальную пулю, вас может убить снарядом.
- Что вы намерены делать, с этим капитаном, у которого раздроблены голени?
- Он уже лежит на столе, его очищают от грязи. Ему нужно приготовить место, а вы убежали.
- Ах, да. На первое время койку для него поставим в нашей канцелярии.
- Где же будет отдыхать дежурная сестра?
- Денька два-три сидя.
Все помыслы Вали были теперь сосредоточены на капитане Резанове. Он был начальником белокурого стрелка, а тот знал Тихона.
- Я найду его, - шептала девушка. - Я все, все разузнаю о нем.
2
Резанов после операции очнулся на другой день. Его ослепили светлые стены комнаты. В окно падал белый свет: без пыли, без гари: не ощущалось запаха пороха. Николай Степанович жмурил глаза. В комнате никого не было.
- Пить, - чуть слышно пересохшими губами проговорил он.
Никто не откликнулся. Резанов стал шарить у себя на груди. Когда он раньше лежа читал, то всегда клал очки на грудь.
За дверью по коридору бегали. Откуда-то издали доносились стоны. Резанов повернул голову и ощутил сильную усталость в спине. Ему захотелось повернуться на бок. Он попробовал это сделать, и холодный ужас охватил его.
Вошла Валентина Модестовна и сразу же уловила изменения в положении головы и рук больного. Она поднесла к его губам ложку с водой, разбавленной вином, и тихо сказала:
- Ну, теперь выпейте.
Резанов глотал ложку за ложкой, не открывая глаз, но допить стакана не мог и снова уснул.
3
Валя сменилась в полдень и направилась домой. Во дворе госпиталя ее остановил солдат.
- Позовите мне, пожалуйста, вчерашнюю сестру, ту, что нашего коменданта форта в госпиталь допустила, когда его сюда принесли.
- Капитана Резанова?
- Ну как он, жив?
- Жив, но остался без ног.
- По коленки отхряпали?
- А почему ты знаешь?
- Наш фельдшер говорил!
- Так. А зачем тебе вчерашняя сестра?
- Наши стрелки уж очень просили, чтобы она за их высокоблагородием посмотрела и еще за ефрейтором Егоровым.
- Вот как!.. Скажите, братец, а кто он такой, этот ефрейтор Егоров?
- Это наш, солдатский герой. Душевный парень, но к врагу лют. Ой какой лютый-й…
- Прозевала я его, братец…
- Что вы, барышня? Неужели помер! Да он сам с нами на ногах пришел.
- Он жив, голубчик. Что такому молодцу сделается?! Но он сбежал от нас. Пока я с капитаном возилась, Егоров ушел в другой госпиталь. Слушай, братец! Найди мне его. Узнай, в каком госпитале его лечат.
- Ушел, говоришь? Это на него похоже. Ему, как и капитану Резанову, подавай все сейчас же. Их два сапога - пара. Только один в очках, другой без них, и оба далеко видят.
- Кто в очках?
- А их высокоблагородие. Меня за этим и послали сюда, чтобы, значит, очки ему передать. В очках он богатырь, а без очков - нуль. Их, очки-то, рано утром после боя у стены нашли. Лежат себе поблескивают и целехоньки. Стрелки прямо диву дались. Человеку ноги оторвало, а очки без изъяна. Наши стрелки говорят: "Ноги ему резиновые приделают, а таких боевых очков других не сыскать". Уж вы позовите, пожалуйста, ту вчерашнюю сестрицу.
- Это я.
- Так вот вам очки. Мы их в бинт завернули. Передайте, пожалуйста. Весь форт здравия желает их высокоблагородию.
- А как же с Егоровым? - забеспокоилась Валя.
- Егорова отыщем и доставим… А уж если вы та самая сестра, то и вам поклон от наших стрелков велели мне… - Стрелок упал около Вали на колени, схватил ее руки и поцеловал. Поднявшись на ноги, он дрожащим голосом проговорил: - Счастливый наш командир. Без вас его бы антонов огонь спалил, так все и говорят. А Егорова найдем, как же! Он тут как крикнет на сторожа - и к вам. Вот какой!..
4
Вечером Валя пошла в госпиталь только ради Резанова. Капитан был по-прежнему слаб, но все же охотно выпил чай с вином и съел белую булку. Валентина Модестовна при помощи дежурного усадила больного, чтобы у него отдохнула спина.
- А я вам, господин капитан, поклон от ваших стрелков принесла, - обратилась Валя к Резанову. - Приходил посыльный. От имени всех солдат справлялся о вашем здоровье. Они вас безгранично любят.
- Теперь не будут любить. Куда я без ног?
- Вы напрасно так думаете. Они послали вам ваши очки…
- Очки целы, они здесь, у вас? Дайте мне их скорее, пожалуйста! - Резанов надел очки и сразу засмеялся. - Теперь другое дело. Всех вас вижу. Какая приятная комната. Вот чудо - второй раз сбивает с меня очки и второй раз они остаются целыми.
Как только Резанов надел очки, Валя вздрогнула: перед ней был тот самый умный и вдумчивый капитан, который был у них на вечере в Дальнем.
- Так что же говорят солдаты?
- Судя по посыльному, они рады, как дети, и за вас и за ваши очки. Таких, говорят, других боевых очков не сыскать.
- Золотой народ, - капитан вздохнул и опустил голову; из глаз - его покатились - слезы.