Неприятельская пехота начала атаку уверенно. Густые колонны выступали из ложбин и оврагов и бросались на редут. Наши артиллеристы работали удивительно спокойно. Когда скопления врага становились угрожающими, артиллеристы выкатывали орудия на гребень и стреляли беглым огнем при прицеле на двести сажен.
К вечеру на все высоты, прилегающие к Юпилазе, и на редут был направлен усиленный неприятельский артиллерийский огонь, а вслед за этим японская пехота стремительно бросилась в атаку по всему фронту.
6
Лыкову дали винтовку, и он стал у амбразуры. Внизу он увидел то, что военные называют штурмом. Из долины, между лежащих к северу высот, поднимались, скользя по грязи, группы людей. Вот они, низко наклоняясь, не то крадутся, не то что-то ищут. Шаги их все быстрее и быстрее. А над нашими окопами лопаются шрапнели, и по всему скату горы стоит черный удушливый дым и грохот от разрывающихся гранат. Хлестнул ружейный залп, - толпа наступающих поредела, десятки отхлынули назад, единицы пробрались к скале.
- Отчаянно идут, - прошептал Лыков. - А вот и новые. Что с этими будет? Топчут своих, бегут вперед.
Ружейная трескотня не давала разобраться, кто и откуда стреляет.
- Силой своей давят, - сказал подошедший к Лыкову солдат. - Смотри, под нами накапливаются.
- А мы их камнем.
- Не торопись. Не пугай. Пускай подсоберутся. Камни на ночь хороши: один целую сотню сметет. Гляди, как их крошат.
Японцы попали под перекрестный огонь.
7
Было три часа дня. Капитан Ямагучи, высокий и сухощавый, вел батальон в атаку на Юпилазу. Пробирались склоном горы по узенькой тропе. Солдаты шли неуверенно, оглядываясь. Впереди выло, трещало… Земля вздрагивала. Через голову с воем пролетали свои и русские снаряды: по ущелью проносились ружейные пули, по камням стучала шрапнель. Люди падали и шарахались в сторону, раздавались выкрики и стоны. Раненых уносили обратно по долине, убитых отбрасывали в сторону.
Ямагучи шагал с оголенной шашкой, возглавляя колонну. Впереди разорвалось два снаряда. На наступающих посыпались камни.
- Стой! - скомандовал капитан. Он подозвал поручика Судзуки. - Нужно обследовать путь по линии огня: где меньше падает снарядов, туда и пустим наших солдат.
- Русские хорошо знают местность и, даже не видя нас, бьют.
- Они ждали нас и дождались. Мы сегодня опрокинем их… Итак, исследуйте!
Поручик бегом вернулся к своей роте и отобрал пять человек для авангарда. Колени Судзуки чуть-чуть дрожали. Чтобы не выдать своего волнения, связанного с тяжелым предчувствием смерти, он начал подтягивать ремни и поправлять воротник. Расстегнув сумку, он достал пакетик с сушеными каштанами.
- Солдаты! - выкрикнул поручик. - Мы идем, как и все сыны Японии, к определенной цели - к победе! Может случиться - победу будут праздновать другие… Мы умрем, как умирали древние воины, не отступая назад. Если я упаду, сраженный пулей, пусть никто из вас не останавливается. Наступайте, наступайте, наступайте… На вас будут смотреть тысячи товарищей. Я горжусь, что честь выступить первыми выпала на нас.
Хлопнула шрапнель, ударили свинцовые пули. Двое из отобранных упали, кровь текла по их лицам…
- Кто заменит раненых?
К поручику подбежало около десяти человек.
- Я рад. Вы оправдали доверие ваших начальников, родственников, матерей, благословивших вас на подвиг.
Поручик развернул пакетик и, пережевывая сухие каштаны, говорил:
- Это жертва богам, принесенная моей матерью. Она просила меня непременно съесть эти каштаны перед боем. Съешьте и вы тоже. У кого нет, берите, из моего пакетика.
- Качи, качи ,- зашептали солдаты.
- К наступлению! Наступательный дух - это честь военных и есть признак высшего состояния армий… Вперед! К победе!
8
Ямагучи взобрался выше по склону, чтобы все солдаты видели его. Желтолицый и скуластый, он в военном мундире европейского покроя несколько напоминал карикатуру, на смерть, особенно в те минуты, когда, втягивая в себя воздух, оскаливал зубы. Ниже, вокруг него, стояли солдаты, на их лицах застыл страх.
- Нам предстоит захватить сейчас самую важную позицию русских. С нее откроется вид на крепость. Мы ударим по врагу со всем искусством и настойчивостью… За нами все время победа. С нами - жизнь! Врагам - проклятье и смерть… Вперед!
Ямагучи выхватил саблю и, вытянувшись во весь рост, высоко поднял руки. В этой позе он казался еще тоньше, и лицо его стало еще более зловещим. Крепко сжав ружья, солдаты наклонили головы и двинулись за капитаном. Навстречу им со стоном шагали двое из авангарда…
Ямагучи обернулся, угражающе повел желтыми белками и крикнул:
- Вперед! Бегом! За мной!
Батальон ринулся за командиром.
Поручик Судзуки лежал поперек ручья, раскинув руки. Ямагучи, перескочив через него, подался влево и оглянулся. Его люди рассыпным строем бежали вправо, падали, ползли, корчились. Галечное ложе потока устилалось трупами. Ямагучи наклонился и в три прыжка очутился впереди атакующих.
- Сюда, сюда!
Ямагучи остановился у скалы, в мертвом пространстве, куда не достигали пули, и глубоко вздохнул. В живых осталось меньше половины солдат. Но капитан знал, что через десяток минут прибудет свежая колонна.
До отвесной скалы, на которой укрепились русские, осталось не более пятидесяти шагов.
9
Новая колонна неприятеля появилась из ущелья более стремительно. Японцы бежали, согнув спину, и поэтому сверху представляли прекрасную цель. При первом же залпе они начали тыкаться носами в землю. Очень немногие достигли мертвого пространства под горой. Они жались к скале и стреляли вверх. Наши не обращали на них никакого внимания, русские встречали новую неприятельскую колонну, которая наступала гуськом.
Японские офицеры расставляли своих солдат в боевой порядок. Они все время указывали на гору. Вдруг из траншеи упали две веревочные петли и через мгновение поддели офицера и рядового. Скрючившиеся фигурки, поднимаясь кверху, качались и ударялись о скалу. И солдат, и офицер хватались за камни, но неотразимая сила поднимала их все выше. Солдат, выхватив из ножен штык, перерезал веревку… Офицер освободился из петли лишь у амбразуры и ринулся вниз.
- Жаль, живьем не достались. Ничего, вечером еще раз удочку закинем, - говорил унтер-офицер - инициатор этой затеи.
Залп шрапнели и несколько ударных бомб заставили защитников придвинуться вплотную к стенке траншеи. Двоих ранило. После перевязки ран они остались па своих местах.
- Держись! - скомандовал взводный. - По наступающим колоннам - пли!
- Ползут! Наверх ползут, а пулей не возьмешь, - кричали солдаты.
Артиллерийский обстрел осекся. На наши окопы посыпались ружейные и пулеметные пули. Японцы облепили подступы к Юпилазе. Они были похожи на мух, густо сидящих на каравае хлеба.
Захватив с собой обрезок толстой доски, один из стрелков пополз к камням, приготовленным для пуска в неприятеля. Пули визжали, шлепали о скалу. Но все было забыто: и страх, и осторожность.
- Начать с самой большой глыбы, - твердил сам себе солдат и подсунул конец доски под кромку камня. Шум взбирающихся японцев слышался явственно, но камень только качался, а не падал.
- Черт! - изругался стрелок, и, став на колени, положил конец своеобразного рычага на плечо. Напрягая все силы, он стал выпрямлять спину. Камень подавался туго.
- Ну, еще, еще раз, - услышал стрелок сзади и почувствовал облегчение. Камень покатился вниз. Несколько пуль влепилось в доску.
- Ложись! - крикнул Лыков, приползший на помощь к солдату.
За камнем ринулась вниз лава из более мелких камней и щебня, кверху поднялся высокий столб пыли.
- Как оно там, как оно там? - рвался Лыков посмотреть вниз, но стрелок не пускал и пригибал его голову к земле.
- Чево там смотреть. Меня послали и другие камни тоже столкнуть. Ползем дальше. Посмотришь в другой раз. Я с товарищем толкать буду, а ты смотри, если уж так тебе интересно…
Слышались крики "банзай". Все новые и новые колонны появлялись из ущелья. Стрелки, сбрасывавшие вниз камни, видели дула винтовок врага. Еще момент, и будет рукопашный бой. Лыков не утерпел и, схватив камень, бросил вниз. Камень никого не задел.
- Маловат, - вздохнул Лыков.
- Пусти сразу три, - скомандовал стрелок.
Камни покатились вниз и слизали всех японцев, засевших в мертвом пространстве. Но Лыков и стрелки оказались вдруг на открытом месте. Винтовочные пули посыпались вокруг них. Лыков вскрикнул и схватился за левое плечо. Лицо его побледнело, он упал, поджав под себя руку.
- Клади его на доску и волоки за ноги, а рук не трожь, - услышал Лыков голос стрелка, что распоряжался минуту назад.
- Я сам дойду, - сказал Лыков, силясь приподняться.
- Не фокусничай, барин, - ползком тут нужно, а у тебя плечо разбито.
В девять часов вечера атаки были отбиты. Японцам удалось было заскочить на редут, но их перекололи. Помощь, на которую они рассчитывали, была сметена сброшенными камнями. Враг притих.