- Я научу вас с уважением относиться к благородным дамам! - вопил король, размахивая хлыстом чуть ли не перед самым носом любимчика. - Да я с вас шкуру спущу за наглость! Как вы посмели задрать юбку даме де Кюртон?!
Александр вскинул голову. Так, оказывается, не все стервы поняли, что за бесплатно он ни с кем спать не станет. Придется преподать мерзавке урок.
- Простите мою шутку, сир, я раскаиваюсь, - королевский паж с самым сокрушенным видом преклонил перед его величеством колено.
- Вот как, раскаиваетесь… - король с издевкой развел руками. - И что же навело вас на раскаяние? Должно быть, хлыст?!
Александр взглянул прямо в глаза Карла и постарался ответить ясно и четко, чтобы его было слышно в самом дальнем углу королевской спальни.
- Нет, сир, просто смотреть под юбкой было не на что.
Хохот придворных, лакеев и пажей был таким громким, что встревоженная Геба вскочила и истерично залаяла. Александр удовлетворенно кивнул. Пусть теперь эта Кюртон хоть на стены лезет без мужчин!..
- Ну, проказник, ну наглец!.. - хохотал Карл, вытирая с ресниц слезы. Придворные, обнадеженные королевским смехом, постепенно смелели и принимали более непринужденные позы. - Рассказывайте, Александр, рассказывайте. И поподробней.
- Во-первых, ваше величество, - юный шевалье важно загнул палец, - у дамы де Кюртон вовсе нет зада.
Кто-то из лакеев, не в силах более смеяться, застонал.
- Во-вторых, у нее кривые ноги. - Пажи тоненько повизгивали, и Геба предпочла на всякий случай прикрыть щенков от разом спятивших двуногих. - В третьих, кожа у нее морщинистая как пергамент и такая же желтая. Я полагаю, сир, бедняжка слишком много крема намазывает на лицо, а на то, что под юбкой денег уже не остается, - с самым простодушным видом заключил шевалье Александр.
От хохота Карл IX упал в кресло.
- Прошу вас, сир, запретите придворным дамам носить фижмы и корсеты, а также краситься, - с еще более простодушным видом попросил паж. - Они только и занимаются тем, что обманывают шевалье. Обещают блаженство, а стоит заглянуть к ним под юбку, так это сплошное разочарование - либо сушеные мощи, либо свиные окорока! А я, ваше величество, не любитель ни того, ни другого…
- Вы известный ценитель, - фыркнул король.
- Да, сир, - с притворной скромностью подтвердил шевалье де Бретей.
- Однако теперь, хватит! - строго приказал Карл. - Вы слышите, шевалье? Благородных дам надо уважать… даже если у них нет зада!
- Как прикажете, сир, - потупился Александр.
- А чтобы вы это запомнили, вы будете наказаны. Нанси, отведите шевалье Александра к надзирателю за пажами и скажите, чтобы его высекли, - распорядился Карл.
- Ваше величество, - капитан в негодовании сделал шаг вперед, - шевалье Александр не принц, чтобы я…
- Делайте, что вам сказано! - заорал Карл.
Обиженный Нанси ухватил Александра за локоть и рывком поднял с колен. Стремительно шагнул к двери. Чуть ли не волоком протащил пажа через королевскую прихожую, затем вниз по лестнице. Широким шагом преодолел галерею и еще одну лестницу и, наконец, остановился, чтобы перевести дух. Шевалье Александр стоял молча, лишь закусил губу в попытке сдержать вскрик - в порыве ярости капитан чуть было не вывернул мальчишке руку.
- Ну, шевалье, что же вы не сказали его величеству, что дама де Кюртон лжет? - язвительно поинтересовался барон.
- Зачем? - Александр упрямо задрал подбородок. - Может быть, я и турчонок, господин капитан, но мое слово кое-что значит в Лувре. Она еще пожалеет, что солгала.
- Вот как… - неопределенно проговорил Нанси и уже более мирно взял пажа за локоть. - Идемте, шевалье, я не собираюсь возиться с вами до обеда.
Лакеи надзирателя за пажами старались быть как можно более предупредительными с королевским любимчиком и причинить ему как можно меньше неудобств, но настроение юного шевалье от этого не улучшилось. Александр привычно ворчал, что до мэтра Кабоша лакеям далеко, и это было чистой правдой. После порки спина пажа горела и он с тоской размышлял, что в Шатле ему было бы много лучше, во всяком случае плетей Жерома он бы точно не почувствовал. В довершении неприятностей стоило Александру вернуться в королевскую прихожую, дабы заступить на дежурство, как на него налетела еще одна придворная дама мадам Марго.
Госпожа Дюра была взволнована и потому заговорила с Александром тоном, от которого за последние месяцы паж успел отвыкнуть. Дама требовала, чтобы шевалье Александр немедленно все бросил и мчался с запиской к графу де Буасе. Юного шевалье так и подмывало послать даму к самому графу и даже дальше, но вместо этого он только молча поклонился и взял записку. Неспешно прочел ее, когда госпожа Дюра покинула прихожую короля, и пренебрежительно фыркнул: любовница его сиятельства отменяла свидание - третий раз за неделю. Вот простофиля, промелькнуло в голове Александра, заваливает подарками стерву, а та в благодарность растит ему ветвистые рога.
- Эй, Мотвиль, - понимая, что за такое известие вряд ли можно рассчитывать на щедрую награду, шевалье Александр поймал за ухо ближайшего пажа, сунул в руки бумажку и пару су, - снесешь записку графу де Буасе! Живо!
Мальчишка стремглав выскочил за дверь, а Александр со вздохом вернулся к своим обязанностям.
* * *
На следующий день, увидев в сумраке перехода одинокую фигуру, юный шевалье не удивился: дела господина де Бретей были таковы, что требовали обычно темноты, покоя и уединения. Привычное движение левой руки - и в ладони прекрасный метательный нож. На всякий случай.
- Ты… - голос долговязого юноши при шпаге был полон презрения.
- К услугам вашего сиятельства, - шевалье Александр склонил голову, однако почтительность жеста лишь подчеркнула ироничность тона.
Чувства двух юных шевалье были взаимны.
Шевалье Александр де Бретей с презрением, если не сказать "с ненавистью", относился к Эммануэлю де Лоррену, виконту де Водемон. "Золотой мальчик" также числился в пажах его величества. Последнее заключалось в том, что благородный шевалье два-три раза в месяц облачался в синее, дабы поучаствовать в королевском выходе. Спустя пару часов он уже шатался по Лувру под надежной опекой какого-нибудь кузена, воспитателя и пары слуг. "Мой кузен Водемон", - небрежно брошенные слова заставляли окружающих почтительно приветствовать юного вельможу. И уж точно никто не обращался к его сиятельству "Эй, малый!" Обо всем этом шевалье Александр подумал за каких-то пару мгновений. Эммануэль де Лоррен подал в отставку около месяца назад и теперь щеголял новенькой шпагой.
Сказать по правде, виконт де Водемон был так взволнован случайной встречей, что ни о чем таком не думал. А вообще-то о шевалье Александре он думал раньше и много. И если шевалье Александр завидовал многочисленным родственным связям его сиятельства, ставящим юношу в особое положение (с ним-то, шевалье Александром никто ни в мяч не играл, ни фехтовал), виконт де Водемон завидовал пажу. Внешности шевалье де Бретея, его манерам, независимости… И тому, что никто постоянно не твердил этому стервецу - что такое хорошо и что такое плохо. И вот теперь у виконта появился повод презирать шевалье Александра и даже ненавидеть его.
Несколько минут шевалье и паж хранили молчание.
- Ваше сиятельство? - повторил Александр уже более настойчиво. Возможно, прыщавый юнец наступил на свою гордость и хочет, чтобы шевалье де Бретей стал его посредником. Интересно, на кого запал его сиятельство… Что ж… Если кандидатка совсем уж неприступна, придется, пожалуй, предложить ему на выбор пару примерных вдовушек. Их-то не смущают ни угловатость, ни неуклюжесть… По себе знаю, - усмехнулся паж.
- Вы негодяй и мерзавец, - выпалил вдруг виконт.
Шевалье Александр отшатнулся. Неужели какая-то мерзавка его окрутила? Убью стерву, - подумал он, украдкой озираясь по сторонам. Как раз у такого-то юнца хватит глупости заколоть его среди Лувра… И что самое неприятное - практически безнаказанно. Конечно, он расстроится, расплачется, к кузену побежит, тот - к его величеству. И никто не докажет, что его сиятельству не было нужды защищаться. Кажется, к счастью, он один.
- Конечно, ваше сиятельство, я негодяй и мерзавец, - стараясь сохранить небрежный тон, проговорил шевалье де Бретей. - А как тогда называть человека, угрожающего шпагой безоружному?
Водемон вспыхнул.
- Я не угрожаю!
- Вот как? - к шевалье де Бретею вернулось душевное равновесие. - Ты стоишь в темном переходе со шпагой, называешь меня негодяем и мерзавцем. А я даже ответить не могу. Вдруг - шпагу выхватишь и убьешь.
Виконт покраснел еще больше и начал снимать перевязь.
- Я и без шпаги могу сказать все, что о тебе думаю! - в запальчивости выкрикнул он.
"А это ты зря", - холодно подумал шевалье де Бретей. "Без шпаги я тебя одной рукой сделаю". Подумал и нож убрал. От греха. Все же убивать ему еще не приходилось. Впрочем, драка с его сиятельством также не входила в планы шевалье. Синяк или царапина слишком дорого обходились пажу его величества в прямом смысле этого слова, а уж разбитая губа… Конечно, Водемон не производил впечатление человека, способного на такой подвох. Но… от нелепых случайностей не застрахован никто, так что шевалье Александр старался не искушать судьбу.
- Что ж, сударь, - голос пажа звучал ровно и даже слегка устало, - прежде чем мы устроим здесь драку на манер дворцовой прислуги…
Виконт вспыхнул:
- Что за нелепость! - Мысль о том, что его сравнили с лакеями, заставила шевалье забыть о кровожадных планах.
- Прекрасно. Значит, мы все же будем вести себя как подобает людям благородным и вы, ваше сиятельство, дадите мне возможность объясниться.