- Мой отец и дед платили сервисьо раз в пять лет! Теперь я вынужден платить его ежегодно, - не унимался Агирре. - Места разрушает наше хозяйство. Ходят слухи, что следующей весной они проведут каньяду рядом с Севильей. Это коснется всех. Что ты будешь делать, Гомара, без крестьянского вина и хлеба?
- Не хлебом единым… - отмахнулся Гомара, убегая на кухню.
- Посмотрим, как вы запоете, когда их вонючие овцы вытопчут наши поля и виноградники.
- Он прав, - подал голос кто-то из завсегдатаев. - Я продал весь хлеб задолго до жатвы. К зиме у меня не будет ни зернышка. Мои земли и скот давно заложены. Через год я стану пеоном или выйду на большую дорогу.
- Это происходит повсюду, но Места одна из многих проблем, - согласился его собутыльник, потягивая дешевое вино. - Рыба, как это водится, гниет с головы. Налоги с каждым годом все выше, а деньги утекают в Италию на бесконечные войны или во дворец на оргии и пиры. Король забыл о нас!
- Осторожнее, Санчо, - шепотом предупредил приятеля разорившийся пахарь. - Тут далеко не все свои.
- О каком короле ты говоришь? - усмехнулся Агирре. - Фердинанд уже три месяца как в могиле. Хотя постой. Ты, наверное, имеешь в виду малютку Карла? Какой он к черту король, когда ни языка, ни обычаев родной страны не знает. Пусть в Брюсселе остается.
- Если уж на то пошло, то королем должен стать его младший брат Фердинанд, - подхватил пахарь.
- Кто ж ему позволит.
- А может, вы хотите, чтобы на трон вернулась королева мертвых? - закричал какой-то пьяный крестьянин. - Держу пари, Хуана спит и видит, как тискает чресла своего муженька.
- Вы как хотите, но нет сейчас в Испании короля, только кучка грандов, сосущая из нас кровь.
Агирре залпом осушил кружку и довольно хмыкнул. Тут его плывущий взгляд уперся в Альвара и его сотрапезника. Оба как раз доедали форель.
- Вот вы, сеньор Диас, - одновременно развязно и учтиво обратился он к идальго. - Кстати, приятно вас снова здесь видеть. Вы родились в Севилье. Мы все знали вашего отца, царствие ему небесное. Как же вам удалось разбогатеть? Монастырь не самое подходящее место чтоб набить мошну, если только вы не аббат или келарь.
- Клянусь честью, - нахмурился Альвар, - если бы не знал тебя с юности, почел бы это за оскорбление. Мой названный отец был приором здешней обители. Ты знаешь.
Агирре кивнул, отмахнулся и пожал плечами, сотворив еще несколько жестов мало напоминавших извинения.
- И все-таки, ваша милость. В чем секрет? С момента совершеннолетия вы исчезли из Севильи на десять лет, а затем появлялись два раза в год к сроку, когда наш достопочтенный Фонтан де Гомара достает бутыли со своим лучшим хересом. Вы никогда не рассказывали старым знакомым о своей жизни. Тот идальго, что забрал вас после смерти отца… Как его звали?
- Хуан де Риверо, кажется, - предположил Санчо.
- Он самый. Это его стараниями вы так разбогатели?
Альвар оторвался от еды, стрельнув взглядом на стену, где висела шляпа и плащ. Самое время сослаться на неотложные дела и уйти, как он всегда делал, когда разговор заходил о его постыдном прошлом. Однако в этот раз он был не один. Молодой дворянин рядом молча поглаживал рукоять шпаги. Красивый, осанистый, с густыми каштановыми волосами, в дорогом итальянском дублете, юноша принадлежал к одному из древних родов Испании, но большими средствами не обладал и поэтому состоял на службе. Весной ему исполнилось двадцать шесть. Они познакомились месяц назад в книжной лавке, куда пришли в поисках сарагоского издания "Амадиса Гальского" Родригеса де Монтальво. Книгу Альвар не нашел, зато приобрел нового друга. Юноша оказался достойным собеседником. С детства его обучали латыни, чтению и письму. Он знал четыре правила арифметики и умел составлять торговые грамоты. В Севилью прибыл в качестве инспектора, собирать отчет о работе портовой канцелярии герцога Медина-Сидонии. Со временем Альвар стал приглашать его к себе домой, где они часами обсуждали любимые книги и играли в шахматы.
Этим утром они отправились на прогулку за город к целебному ручью. Возвращались поздно, жутко голодные. В таверну "Черная бочка", расположенную за городом в портовом квартале Триана, забрели случайно. По эту сторону реки хватало всякого сброда, и Альвар обычно старался не водить сюда друзей, но в этот раз выбирать было не из чего.
Агирре все еще ждал ответа, развлекая посетителей хмельной улыбкой. Вино ударило пьянчуге в голову. За подобные изъяснения с любым другим фехтовальщиком, крестьянин давно бы поплатился жизнью, но Альвар не посмел бы проткнуть одного из тех, с кем когда-то играл в покорителя мавров и гонял палками овец.
- Меня кормит шпага, - коротко ответил идальго. Пусть понимает, как хочет, дурья башка.
- Сеньор Диас не обязан распространяться о роде своих занятий, - неожиданно резко отозвался юноша. - Он идальго, так же как и я, а идальго никому ничего не должен.
Крестьянин как-то подозрительно засвистел и, покосившись на юношу, стал теребить лезвие охотничьего ножа.
- Клянусь честью, сеньор Диас, ваш спутник за словом в карман не полезет, но если он и впрямь идальго, не мешало бы ему представиться.
- Альвар Нуньес Кабеса де Вака из Хереса, - достойно произнес тот, на что Агирре ответил тупым молчанием. Имя ни о чем ему не говорило.
- Что ж, коров я люблю, - наконец улыбнулся тот, запрокинув за плечи слипшиеся космы. - Зато не люблю, когда лезут не в свое дело. Возможно, нам придется потолковать наедине.
- В любое время к вашим услугам, только не тяните. К концу мая я должен покинуть этот чудесный город.
- Да неужели?
- Я бы на твоем месте поостерегся, - произнес Альвар, впечатленный храбростью тёски. - Юноша несколько лет воевал в Италии, участвовал в битве при Равенне и шпагу носит отнюдь не для красоты.
- Дворяне! Все одинаковые, - заворчал Агирре, жалея, что не удастся подраться. - Чуть что сразу шпага, шпага. У меня ее нет и фехтованию я не обучен. Я простой крестьянин, но это не значит, что об нас можно ноги вытирать, ведь мы кормим Испанию.
Завсегдатай, едва не плача, потянулся к кувшину с вином, но не найдя в нем ни капли в отчаянии замахнулся и с треском вонзил нож в столешницу.
- Черт подери, Агирре! Пошел вон отсюда! - в исступлении завопил Гомара. - Клянусь Девой Марией, запишу этот стол на твой счет!
- Значит, вы участвовали в битве при Равенне, - обратился к молодому дворянину Санчо. - Во время отступления вы видели сэра Террайля де Баярда?
Оба Альвара к этому времени принялись за мясной салат, запивая его вином.
- Французы рассеяли и подавили нас числом, - ответил юноша, глядя в тарелку. - Видел ли я Баярда? Да. Говорят его ранили при Брешии, но он не оставил соотечественников на поле боя и прибыл под Равенну. Клянусь, каждая армия в той битве показала себя с лучшей стороны. Даже после того как французы рассеяли наш авангард и ворвались в лагерь, путь им преградили отряды испанских мечников. - Молодой идальго поднял взгляд и запнулся, заметив, что люди вокруг внимательно его слушаю. Тогда он сделал глоток вина и слегка взволнованно продолжил: - Испанская пехота не дала им насладиться победой, изрубив в капусту одних только швейцарцев около двух тысяч. Если бы не артиллерия неприятеля, неизвестно, чем бы все закончилось. Тем не менее, Баярд поступил как истинный рыцарь, позволив нашей пехоте с честью покинуть поле боя. Девять тысяч испанцев остались лежать там, прихватив с собой пять тысяч французов вместе с их командирами и генералом Фуа.
- Последний великий рыцарь без страха и упрека, - хохотнул Агирре. - Говорят, при Гарильяно он сражался один против двухсот. Ты все еще веришь в эти сказки, Санчо? Век рыцарей ушел. Слышал, что неаполитанцы вместо публичных поединков стали проводить тайные схватки. Думают только о том, чтоб сохранить кошелек и репутацию. Кому теперь нужна пустая доблесть, которую Баярд демонстрирует на поле боя?
- Доблесть Баярда нужна самому Баярду, так же как любому испанцу дороже всего честь и вера, - ответил Кабеса де Вака, отодвигая пустую тарелку. - А итальянцы пусть катятся к черту.
Крестьяне, сидевшие вокруг их стола, одобрительно закивали. Тут распахнулась входная дверь и в полумрак таверны вошли двое. На голове каждого была широкополая шляпа украшенная перьями, плащи приподняты сзади ножнами шпаг. Осмотревшись, они направились к столику, за которым сидел Альвар.
- Дон Алонсо Фернандо де Месса, - представился тучный кабальеро в золотистом дублете, присаживаясь на свободный стул. Его тощий спутник с острыми усами загнутыми кверху остался стоять рядом, мнительно посматривая по сторонам, словно ожидал нападения. - Приятно наконец с вами познакомиться, сеньор Диас.