Дмитрий Леонтьев - Обитель стр 7.

- Не я, Джеймс. Как бы я ни был умен, начитан и опытен, но у меня просто не хватит сил и возможнос­тей понять непознаваемое и объять необъятное. Рели­гия - это прежде всего форма осознания окружающего

мира. Если грубо и упрощенно, то - высшая форма фи­лософии, данная свыше. Кстати, о терминах. Впервые слово "философия" применил Пифагор, сказав: "Мудре­цом может быть лишь Бог. Остальные же испытывают влечение к этой мудрости, потому и называются "люби­тели мудрости", то есть "философы". Это уж потом, мно­го позже, философия стала определяться как дисципли­на, изучающая фундаментальные принципы бытия и отношения человека и мира. Но мне кажется, что из­начальное определение Пифагора было точнее. Человек ограничен рамками своего сознания, своих представле­ний о мире. Ученый должен знать рамки своей компе­тенции. Человек физически не в силах постичь Истину. Бог может. И может дать это знание человеку. А то, что мы пока не понимаем, то не стоит отрицать, основыва­ясь лишь на узости нашего кругозора. Да, это обид­но - признавать свою ограниченность... Но если не за­цикливаться на обиде оттого, что ты не всеведущ, то можно изучать дальше. Тем ученые и отличаются от не­учей, философы от упрямцев, а верующие от атеистов: продолжением дороги...

- Ну, раз вы уже давно это изучаете, значит, знаете, что есть истина? - "поймал" я его.

И тут игумен засмеялся. Но у него это получилось как-то не обидно, а даже... поощряюще, что ли... Словно он был мной очень доволен. И, отсмеявшись, он под­твердил это.

- Вы - умница, голубчик. У вас очень живой ум. Это замечательно... Тогда напрягите все свое воображе­ние и задайте вопрос, который вы бы задали Богу, если б имели такую возможность. Один, но самый важный для вас вопрос.

Я подумал, пожал плечами и признал:

- Наверное, это бы и спросил. Что - правда, а что - нет. С остальным я бы уже сам разобрался.

- Потому именно этот вопрос и задал Христу в свое время один из самых начитанных и образованных людей своего времени - Понтий Пилат. Он отлично знал уче­ния Платона, Сократа, Гераклита, других известнейших философов того времени, потому и спросил: "Что есть истина?"

- Но Он же ему ничего не ответил...

- Да. Это и был ответ. Истиной принято считать "отражение объекта познающим субъектом" или же само знание, как "универсальную абстрактную катего­рию". Аристотель даже вывел общепринятую до на­ших дней формулу: "Истина есть соответствие вещи и интеллекта". В классическом понимании: "адекват­ная информация об объекте". Но Вселенную невоз­можно познать одним человеческим умом. И уж сов­сем было бы безумием познать Бога. Мы даже с трудом понимаем бесконечность вселенной, а уж величие Бо­га... Какое там "соответствие вещи и интеллекта"... Бог лишь сам может поведать о Себе. А человек владеет лишь относительной истиной или даже скорее субъек­тивной истиной. Впрочем, Пилат понял потом, кто был Истиной. Потому и отказался от самой высшей почести в то время: чести быть изображенным на де­ньгах. Окруженный весьма образованными людьми, сам человек весьма неглупый, он понял, в какую аван­тюру его втянули и что произошло на самом деле... Но было уже поздно...

- Тогда смысл учения, которое невозможно постиг­нуть?

- Почему же невозможно? Возможно...

- Но вы же говорили...

- Я говорил, что человек не в силах постичь исти­ну. Но человек может и должен стать Богом.

- Простите, но это ерунда какая-то...

- Это замысел Божий, Джеймс. В Библии сказано, что Бог задумал сотворить человека по образу и подо­бию Своему. И сотворил по образу. А вот "подобием" человек должен стать сам. С помощью Бога. Это форму­ла Августина: "Бог стал человеком, чтобы человек стал Богом". Именно в церкви твари вспоминают о том, что они - люди, и должны стать Божественным Замыслом. Человек изначально был создан как наследник Царства Небесного, соединенный с Богом и потому имеющий право на Божественный разум и Божественную власть. Но... Как сказал один из отцов Церкви: "Христиане - это уведенные в рабство боги". Адам и Ева возжелали "стать как боги", еще не став людьми. И без помощи Бога. Они попытались взять этот дар не из рук Творца, а из рук твари, самостоятельно, украв... Но без помощи Творца, человеку это не по силам. Вот и случился "грех". Смер­тельный грех. Кстати, это страшное слово переводится всего лишь как "ошибка" или "промах". Зато как краси­во звучит: "смертельная ошибка". Ошибка, после кото­рой уже ничего нельзя исправить... Человеку. Бог может все. У него есть власть даже над временем. Но грех Ада­ма страшен тем, что он был "первочеловек", и от него начали наполнять мир столь же "бракованные", "иска­женные копии". Потребовалось много тысяч лет, прежде чем сбылось обещанное Богом и "бракованный образец" был заменен Истинным. На землю пришел Христос, воп­лотивший в Себе две подлинные ипостаси: настоящую человеческую и настоящую Божественную. Вот таким и должен быть человек. А Он спас нас от бремени пер­вородной ошибки и показал Дорогу. Теперь человек мо­

жет идти к Богу и просить у Него совершенство. Для православия Христос и есть Истина и Суть. Именно по­тому Он не написал кучи трактатов и не разработал "детального учения", что дал нам куда больше - Себя. Мы лишь должны прийти к Нему и соединиться со всем Его Царством Небесным.

- И что для этого нужно?

- Ничего. Просто попросить. В отличие от других религий, где четко регламентируется, что должен делать человек, чтоб получить то-то и то-то, христианин полу­чает все и сразу. Вот только удержать это куда сложнее, чем получить. Есть интересная притча... Когда Адам и Ева были изгнаны из рая, рай опустел и на его страже встал ангел с огненным мечом. Все, даже самые праведные бо­гоискатели, вынуждены были ждать обещанного дня в аду. А как вам известно, Джеймс, рядом с Христом были распяты два разбойника. Предание гласит, что это были на редкость отъявленные душегубы. Казнь на крес­те вообще была редкостью в Иудее, так как считалась позорной и карались ею только совсем уж перешедшие все мыслимые пределы люди. Один из них, даже умирая, проклинал и поносил всех в своей ненависти. А второй, увидев, что даже на кресте Христос просит Отца про­стить Своих убийц, сумел понять, что ТАК перед смер­тью не врут, и он попросил о заступничестве. И Христос обещал ему это... А теперь представьте длинную верени­цу великих пророков и праведников, поднимающихся из ада в рай, и вдруг обнаруживающих в этом "безлюдном" месте... человека! "Это ж каким надо быть праведником и что сделать для мира, чтоб попасть сюда раньше нас?!" - подумали они. С благоговением приблизились и робко спросили: "Кто ты, пришедший сюда первым?" "Я? - задумался человек.- Убийца... Грешник". И вот

тут, как гласит притча, все праведники возблагодарили Бога за то, что дела их увенчались успехом: грешные люди потянулись к Богу и Бог их принял. Вот примерно так и в наши дни... Это и есть "благодать" - "не­заслуженная милость Бога к людям". Впрочем, если быть совсем точным, то в этой притче забывается о двух про­роках, взятых на небо живьем... Но это ведь только при­тча...

- Благодать переводится как "милость"?

- Да, как "милость", "обаяние" и даже "гра­ция",- ответил настоятель.- Ну а слово "спасение" пе­реводить не требуется. Достаточно вслушаться. Человек глупо эгоистичен и самонадеян. Он все время думает, что может все сам. Редко когда довольный своею жиз­нью обыватель ищет Бога. Как говорили мудрые: "Спа­сителя зовет лишь утопающий". Гордыня - главная ошибка человека, не позволяющая позволить Богу пода­рить ему вселенную. Вы знаете, Джеймс, что опытные пловцы тонут куда чаще неопытных, а потому осторож­ных. Вот и гордыня - это явная переоценка своих сил, приводящая к гибели. Когда-то некоторые из ангелов посчитали себя самодостаточными, и... Вы видели, как злятся уголовники на то, что их поймали и наказали? Вот теперь можете понять психологию бесов. А человек так не должен. У него всегда есть шанс. Неискупаемых грехов нет. Кроме самоубийства. Тут уже просто ничего нельзя поделать...

- Наверное, теоретически все это хорошо... Но мне кажется, что мне будет скучно там... в раю... Ну, там все правильные, молятся, и все такое... У меня другой ха­рактер, я там, наверное, в депрессию впаду...

- Вы даже представить себе не можете, сколько будет забот, риска и интереснейших задач у "сора­

ботников" Бога,- сказал он.- Вселенная бесконечна, Джеймс. Представляете, сколько в ней разных загадок, тайн и приключений? Вы представляете рай как обще­житие образцово воспитанных детей под руководством строгого гувернера? Напрасно. У вас слишком виктори­анские представления о Боге. Это настоящий Отец. А, как известно, "отец - не тот, кто служит костылем, а тот, кто учит обходиться без костылей". Там будут такие приключения и такая работа, Джеймс, что дай Бог вам хотя бы частично успеть к ним подготовиться здесь, на земле...

- Вы так забавно представляете рай,- невольно улыбнулся я.- Если б было так, то... я бы, наверное, со­гласился...

- Ну разве я похож на дурака, Джеймс, чтоб меч­тать о худшем? - спросил он.- Я не первый год изучаю религию, думаю о ней, потому и знаю. А большинство судит, не сделав даже попытки понять.

- Как же пресловутые "муки адовы"?

- Мне кажется, что ад - это просто место, где нет любви. Знаете, для большинства философов "ад - это другие". А для христианина ад - это одиночество. Там, где начинается "я" - заканчивается дорога в Царство Божие. Церковь - это "сообщество в Любви".

- Как же это соотносится с монахами, которые по определению "одиночки"?