- Голубых?
- Две голубых и одну белую.
- Ты будешь еще с ним встречаться?
- Зачем это? У него больше ничего нет!
- А вы знаете, - вмешалась Дебуа, - что крошка Майи желает, чтобы ее любили ради нее самое?
- Какой ужас! - хором воскликнула женская часть сотрапезников.
Услышав о таком кощунственном желании, все они охотно готовы были повторить слова барона де Барбаншуа: "Куда мы идем? Куда?"
Тем временем Шаверни вернулся на свое место.
- Если этот негодяй Эзоп очнется, я его свяжу, - пообещал он.
С этими словами он обвел залу помутневшим взором.
- Я что-то не вижу нашего олимпийского божества! - вскричал он. - Мне он нужен, чтобы объяснить свою позицию.
- Ради Бога, только никаких объяснений! - запротестовала Сидализа.
- Но мне нужно, - раскачиваясь в кресле, настаивал Шаверни, - поскольку дело весьма деликатное. Пятьдесят тысяч экю - это ж Перу, да и только! Не будь я влюблен…
- В кого? - перебил Навайль. - Ты же не знаешь, кто твоя невеста.
- А вот и нет! Я сейчас объясню…
- Нет! Да! Нет! - послышались возгласы.
- Восхитительная блондиночка, - рассказывал между тем Ориоль своему соседу Шуази, - которая все время спала. Она бегала за мною, как собачонка, никак было не отвязаться! Понимаете, я боялся, как бы Нивель не встретила нас с ней вместе. Ведь Нивель ревнивее любой тигрицы. Да и…
- Раз вы не даете мне сказать, - возопил Шаверни, - тогда отвечайте: где донья Крус? Я желаю, чтобы пришла донья Крус!
- Донья Крус! Донья Крус! - послышалось со всех сторон. - Шаверни прав, пускай придет донья Крус!
- Лучше бы вы называли ее мадемуазель де Невер, - сухо заметил Пероль.
Голос его потонул в хохоте, все принялись повторять:
- Мадемуазель де Невер! Правильно! Мадемуазель де Невер!
Поднялся невообразимый гам.
- Моя позиция… - снова начал Шаверни.
Все бросились от него врассыпную и направились к двери, за которой скрылась донья Крус.
- Ориоль! - окликнула мадемуазель Нивель. - А ну-ка, сюда, и немедленно!
Толстенькому откупщику повторять дважды не пришлось. Ему только очень хотелось, чтобы все заметили эту фамильярность.
- Садитесь рядом, - зевнув во весь рот, приказала Нивель, - и расскажите мне какую-нибудь сказку. Что-то меня тянет в сон.
- Жил-был… - покорно начал Ориоль.
- Ты сегодня играла? - осведомилась Сидализа у Дебуа.
- И не говори! Если бы не мой лакеи Лафлер, мне пришлось бы продать свои брильянты!
- Лафлер? Как это?
- Со вчерашнего дня он миллионер, а с сегодняшнего утра мой опекун.
- А я его видела! - воскликнула Флери. - Он, ей-же-ей, выглядит неплохо!
- Он купил экипажи сбежавшего маркиза Бельгарда.
- И дом виконта де Вильдье, который повесился.
- О нем уже идут разговоры?
- Да еще какие! Он стал очаровательно рассеян, ну прямо как де Бранкас! Сегодня, когда он выходил из Золотого дома, карета поджидала его на улице, так он по привычке встал на запятки!
- Донья Крус! Донья Крус! - скандировали тем временем повесы.
Шаверни постучал в дверь будуара, куда удалилась обольстительная испанка.
- Если вы не выйдете, - пригрозил Шаверни, - мы возьмем дверь приступом!
- Вот именно! Приступом!
- Господа, господа… - попытался утихомирить весельчаков Пероль.
Шаверни схватил его за ворот и вскричал:
- Если ты, старый бирюк, не замочишь, мы пробьем тобой дверь, как тараном!
Но доньи Крус в будуаре, дверь которого она заперла за собой на ключ, не было. Он сообщался с помощью потайной лестницы с комнатой на первом этаже. Туда, к себе в спальню, и спустилась донья Крус.
Бедняжка Аврора сидела на диване вся дрожа, с глазами, красными от слез. В этом доме она находилась уже пятнадцать часов. Если бы не донья Крус, она умерла бы от страха и печали.
С начала ужина донья Крус уже дважды заходила к Авроре.
- Что нового? - чуть слышно спросила Аврора.
- Господина Гонзаго вызвали во дворец, - сообщила донья Крус. - Зря ты боишься, сестричка: там, наверху, ничего страшного нет, и если бы я не знала, что ты сидишь здесь одна в тревоге и унынии, то веселилась бы от души.
- Что они там делают? Шум слышен даже здесь.
- Дурачатся. Хохочут во все горло, шампанское льется рекой. Эти господа - люди забавные, остроумные, милые, особенно один, которого зовут Шаверни.
Аврора провела тыльной стороной ладони по лбу, словно пытаясь что-то вспомнить.
- Шаверни… - повторила она.
- Он молод и великолепен, не боится ни Бога, ни дьявола. Но мне запрещено обращать на него слишком большое внимание - он жених.
- Вот как, - рассеянно промолвила Аврора.
- Угадай чей, сестричка!
- Понятия не имею. Какое мне до этого дело?
- Тебе есть до этого дело, уж это точно. Молодой маркиз де Шаверни - твой жених.
Аврора медленно подняла голову, и на ее бледном лице появилась грустная улыбка.
- Я не шучу, - настаивала донья Крус.
- А о нем, - прошептала Аврора, - о нем, Флор, сестра, ты ничего не знаешь?
- Решительно ничего.
Хорошенькая головка Авроры поникла; девушка расплакалась и сказала:
- Вчера, когда на нас напали, кто-то из этих людей сказал: "Он мертв. Лагардер мертв".
- А я вот уверена, что он жив, - возразила донья Крус.
- Откуда у тебя такая уверенность? - живо полюбопытствовала Аврора.
- Во-первых, я слышала, что там, наверху, боятся его появления, а во-вторых, эта женщина, которую хотели выдать за мою мать…
- Эта его врагиня? Та, которую я видела вчера вечером в Пале-Рояле?
- Она самая. Я узнала ее по описанию. Так вот, во-вторых, эта женщина до сих пор продолжает его преследовать, причем все с той же настойчивостью. Когда я сегодня жаловалась господину Гонзаго на то, как со мной обошлись у тебя дома, я видела и слышала эту женщину. От нее выходил какой-то седовласый господин, и она ему говорила: "Это мой долг и мое право. Глаза у меня открыты, он не ускользнет; а когда минут сутки, он будет арестован, пусть даже моею собственной рукой!"
- О, - воскликнула Аврора, - это та самая женщина! Я узнаю ее ненависть. Мне уже который раз приходит в голову, что…
- Ну, ну? - оживилась донья Крус.
- Да нет, не знаю, наверное, я схожу с ума.
- Я должна сказать тебе еще одну вещь, - после секундного колебания заговорила донья Крус. - Мне вроде как поручили тебе передать кое-что. Господин Гонзаго был добр ко мне, но я ему больше не верю. А тебя я люблю все сильнее и сильнее, моя бедная Аврора!
Она села на диван рядом с подругой и продолжала:
- Господин Гонзаго очень просил меня передать тебе следующее…
- Что же? - осведомилась Аврора.
- Совсем недавно, - ответила донья Крус, - когда ты перебила меня, заговорив о своем милом шевалье де Лагардере, я собиралась тебе сказать, что тебя хотят выдать замуж за молодого маркиза де Шаверни.
- Но по какому праву?
- Не знаю, но мне кажется, что их не слишком заботит, есть у них такое право или нет. Гонзаго говорил со мной, и в его словах прозвучало вот что: "Если она будет послушна, то отвратит смертельную опасность от того, кто дороже ей всех на свете".
- Он имел в виду Лагардера! - воскликнула Аврора.
- Думаю, именно его, - согласилась цыганка. Аврора закрыла лицо руками.
- Мысли мои словно в тумане, - пробормотала она. - Господи, неужто ты не сжалишься надо мной?
Донья Крус обняла девушку и ласково проговорила:
- А разве не Господь прислал меня к тебе? Я всего лишь женщина, но я сильна и не боюсь смерти. Если на тебя нападут, Аврора, ты не останешься беззащитной.
Аврора еще теснее прижалась к подруге. Внизу послышались приглушенные голоса, звавшие донью Крус.
- Мне нужно идти, - сказала она.
Чувствуя, как Аврора задрожала в ее объятиях, девушка добавила:
- Бедная малютка, как ты бледна!
- Мне страшно здесь одной, - пролепетала Аврора. - Все эти лакеи и слуги пугают меня.
- Тебе нечего бояться, - успокоила ее донья Крус. - Слуги и лакеи знают, что я тебя люблю, и считают, что я имею сильное влияние на Гонзаго.
Она осеклась и задумалась.
- Порой я и сама в это верю, - через несколько мгновений продолжала она. - Мне иногда кажется, что я зачем-то нужна Гонзаго.
Шум на первом этаже усилился.
Донья Крус встала и взяла со стола бокал с шампанским, который поставила туда, когда вошла.
- Посоветуй же, как мне быть! - взмолилась Аврора.
- Если я ему и впрямь нужна, тогда еще ничто не потеряно! - воскликнула донья Крус. - Нам нужно выиграть время.
- Но как же с этим браком? По мне, так лучше тысячу раз умереть!
- Умереть ты всегда успеешь, сестричка.
Донья Крус двинулась к двери, но Аврора удержала ее за платье.
- Неужели ты сейчас уйдешь? - воскликнула она.
- Разве ты не слышишь? Они зовут меня. Да, - вспомнила вдруг она, - я не говорила тебе про горбуна?'
- Нет, - удивилась Аврора. - Про какого горбуна?
- Про того, что вывел вчера меня отсюда путем, которого я и сама не знала, и проводил до дверей твоего дома. Он здесь!
- На ужине?
- Вот именно. А я вспомнила, как ты рассказывала про того странного чудака, кроме которого твой милый Лагардер никого к себе не впускает.