- Что? Что? - разом воскликнули Плюмаж и Галунье. Лагардер направился к столам.
- Сначала промочим горло, - сказал он. - Я безумно рад. Хочу вам рассказать одну историю. Садись, мэтр Плюмаж, здесь, а ты, брат Галунье, сюда. Остальные могут устраиваться, кто где хочет.
Гасконец и нормандец, гордые таким отличием, уселись справа и слева от своего идола. Анри де Лагардер осушил кубок и сообщил:
- Надобно вам знать, что я изгнан и покидаю Францию.
- Изгнан? - ахнул Плюмаж.
- Когда-нибудь мы еще увидим, как его вздернут, - с искренней скорбью в голосе пробормотал Галунье.
- За что же вас изгнали?
К счастью, этот вопрос заглушил дерзкие, хотя и вызванные искренней любовью слова Амабля Галунье. Лагардер не спускал фамильярности.
- Вы знаете верзилу де Белиссана? - осведомился он.
- Барона де Белиссана?
- Бретера Белиссана?
- Покойного Белиссана, - уточнил бывший королевский гвардеец.
- Он мертв? - раздалось несколько голосов.
- Да, я его убил. Чтобы взять меня в эскадрон легкой кавалерии, король, как вы знаете, пожаловал мне дворянство. Я обещал вести себя осмотрительно и полгода был тише воды, ниже травы. Обо мне почти забыли. Но однажды вечером этот Белиссан решил дать взбучку какому-то бедному дворянчику из провинции, у которого даже усы еще не выросли.
- Вечно одно и то же, - вздохнул Галунье. - Прямо странствующий рыцарь какой-то.
- Помолчи, дорогуша, - шепнул ему Плюмаж.
- Я подошел к Белиссану, - продолжал рассказ Лагардер, - а поскольку я пообещал королю, когда его величество пожаловал мне титул шевалье, никому никогда не бросать никаких оскорблений, я просто-напросто выдрал барона за уши, как это делают в школе с проказниками. Ему это не понравилось.
- Я думаю, - пробормотал кто-то.
- Он нагрубил мне и за Арсеналом получил то, что ему уже давно причиталось: я парировал его выпад и проткнул насквозь.
- Ах, малыш! - воскликнул Галунье, забыв, что времена изменились. - У тебя здорово получается этот чертов удар с отбоем рапиры!
Лагардер расхохотался. Но вдруг в сердцах яростно ударил о стол оловянным кубком. Галунье решил, что пропал.
- И вот справедливость! - вскричал Лагардер, даже не взглянув на нормандца. - мне должны были бы дать награду за то, что одним волком стало меньше, а. меня осудили на изгнание.
Достойнейшее собрание единодушно согласилось, что это возмутительно. Плюмаж выругался и объявил, что в таком случае в этой стране не стоит надеяться на расцвет искусства фехтования.
- Что ж, я покорился. Я уезжаю. Мир велик, и я дал себе клятву, что сумею прожить где угодно. Но прежде чем пересечь границу, я решил позволить себе прихоть, нет, две: дуэль и любовное приключение. Так я решил попрощаться с прекрасной Францией.
- Расскажите, господин шевалье! - попросил Плюмаж.
- Скажите-ка, храбрецы, - спросил, вместо того чтобы исполнить просьбу Плюмажа, Лагардер, - вам случайно не доводилось слышать про удар господина де Невера?
За столом зашумели.
- Да мы только что говорили о нем, - сообщил Галунье.
- И каково же ваше мнение?
- Мнения разделились. Одни говорят: "Чушь!" Другие полагают, что мэтр Делапальм продал герцогу удар или серию ударов, которым тот может кого угодно поразить в лоб между глазами.
Лагардер задумался и вновь задал вопрос:
- А что вы, которые все превзошли по части фехтования, вообще думаете о секретных ударах?
Единодушное мнение было таково: секретные удары - это для простаков, любой удар можно отразить с помощью всем известных приемов.
- Вот и я так думал, - промолвил Лагардер, - пока не имел чести сойтись с господином де Невером.
- А сейчас? - раздалось со всех сторон, поскольку каждого это крайне живо интересовало: возможно, через несколько часов Невер своим знаменитым ударом отправит некоторых из них к праотцам.
- А сейчас, - ответил Анри де Лагардер, - дело другое. Вы только представьте: этот чертов удар долго не давал мне покоя. Честью клянусь, я заснуть из-за него не мог. Добавьте к этому, что о Невере все только и говорили. После его возвращения из Италии я повсюду, в любое время дня слышал одно: Невер! Невер! Невер! Невер самый красивый! Невер самый отважный!
- Уступая лишь одному человеку, которого мы прекрасно знаем, - прервал его брат Галунье.
На сей раз его высказывание встретило всецелое одобрение Плюмажа.
- Невер здесь, Невер там! - продолжал Лагардер. - Лошади Невера, земли Невера, оружие Невера! Его остроты, его удачливость в игре, перечень его любовниц… И вдобавок ко всему, его секретный удар! Дьявол и преисподняя! Мне это уже осточертело. Однажды вечером мой трактирщик подал мне котлеты a la Невер. Я вышвырнул тарелку в окно и ушел, не поужинав. Возвращаюсь домой и на пороге сталкиваюсь с моим сапожником, который принес мне сапоги по последней моде: сапоги a la Невер. Я его вздул, и это обошлось мне в десять луидоров, которые я швырнул ему в физиономию. Так этот негодяй заявил мне: "Господин де Невер однажды поколотил меня, но дал за это сто пистолей!"
- Ого! - задумчиво протянул Плюмаж.
По лбу у Галунье стекали струйки пота, так он переживал из-за терзаний своего дорогого Маленького Парижанина.
- И тут я понял, - решительно произнес Лагардер, - что скоро сойду с ума. Этому надо было положить конец. Я вскочил на коня и поскакал к Лувру, чтобы дождаться, когда он выйдет из дворца. Он вышел, и я обратился к нему по имени.
"В чем дело?"- осведомился он.
"Герцог, - ответил я, - я крайне надеюсь на вашу учтивость. Не могли бы вы при свете луны продемонстрировать ваш секретный удар?"
Он посмотрел на меня так, что я подумал, уж не принял ли он меня за беглеца из сумасшедшего дома.
Но нет, он все-таки спросил:
"Кто вы?"
"Шевалье Анри де Лагардер, - ответил я. - Его величество великодушно взял меня в легкую конницу, а до того я был корнетом у де Лаферте, прапорщиком у де Конти, капитаном в Наваррском полку, но всякий раз по собственной глупости оказывался разжалован".
"А, - протянул он, спешившись, - так вы - красавчик Лагардер? Я столько про вас слышал, что это мне уже надоело".
И мы дружно, рядком направились к церкви Сен-Жермен-л'Осерруа.
"Если вы, - начал я, - считаете меня недостаточно благородным, чтобы померяться со мной силой…"
Он был очарователен, нет, право, очарователен. Тут я должен отдать ему должное. Вместо ответа он ткнул меня шпагой между бровей, да так лихо, так чисто, что не отпрыгни я вовремя назад туаза на три, лежать бы мне на земле.
"Вот вам мой удар" - бросил он.
Я от всего сердца поблагодарил его, и это было самое лучшее, что я мог сделать.
"Еще один урок, если вас не затруднит", - попросил я.
"К вашим услугам", - согласился он.
Черт подери! И на сей раз он кольнул меня в лоб. Меня, Лагардера!
Наемные убийцы встревожено переглянулись. Оказывается, удар Невера не выдумка, а впрямь страшная штука.
- И вы так ничего не поняли? - робко, но настойчиво поинтересовался Плюмаж.
- Да нет, черт возьми, я видел там финту, да только отразить не успевал! - воскликнул Лагардер. - Этот человек стремителен, как молния.
- И чем же все кончилось?
- Сами знаете, разве стража даст мирным людям спокойно побеседовать. Появился ночной караул. Мы с герцогом расстались добрыми друзьями, дав друг другу обещание как-нибудь встретиться, чтобы я мог взять реванш.
- Раны Христовы! - вскричал Плюмаж, который гнул свое. - Да ведь он опять достанет вас этим ударом.
- Вот уж дудки! - усмехнулся Лагардер.
- Так вы знаете секрет?
- А как же! Я постиг его в тиши кабинета.
- И что же?
- Пустяк, детская забава.
Виртуозы рапиры облегченно вздохнули. Плюмаж вскочил.
- Господин шевалье, - обратился он к Лагардеру, - если вы еще помните о тех жалких уроках, что я с таким удовольствием давал вам, вы не откажете мне в просьбе. Ведь не откажете?
Лагардер машинально полез в карман, но брат Галунье с достоинством остановил его:
- Нет, нет, мэтр Плюмаж просит вас вовсе не о том.
- Что ж, я не забыл, - ответил Лагардер. - Чего ты хочешь?
- Научите меня этому удару. Лагардер тотчас же встал.
- Ну, конечно же, старина Плюмаж, - согласился он. - Это же по твоей профессии.
Они встали в позицию. Волонтеры и наемные убийцы окружили их. Правда, в отличие от первых вторые смотрели во все глаза.
- Черт возьми! - удивился Лагардер, когда его шпага соприкоснулась со шпагой Плюмажа. - Экий ты стал слабый! Значит так, отбиваешь терцой, прямой удар с отворотом! Парируешь! Прямой удар, глубокий выпад… парируешь и быстрый ответный удар, шпага вдоль шпаги противника и между глаз!
Каждое слово он сопровождал соответствующим движение.
- Силы небесные! - ахнул Плюмаж, отпрыгнув в сторону. - У меня в глазах миллион свечей вспыхнули! Ну, а как отразить его? - задал он вопрос, вновь становясь в позицию. - Отразить-то как?
- Да, как? - жадно зашумели его сотоварища
- Проще простого, - бросил Лагардер. - Ты готов? Терца, тут же в прежнюю позицию… прима, еще прима! Отклоняешь его шпагу и удерживаешь! Все!
Лагардер вложил шпагу в ножны. Галунье от имени всех рассыпался в благодарностях.
- Ну как, друзья, уловили? - поинтересовался Плюмаж, стирая со лба пот. - Ах, каков мальчик наш Парижанин!
Наемные убийцы закивали, а Плюмаж, усаживаясь, пробормотал:
- Это может пригодиться.
- И пригодится прямо сегодня, - заметил Лагардер, наливая себе вина.