- Для обручения, ваша светлость? - осведомился горбун, с видом важного вельможи оправил жабо и, сунув шляпу под мышку, отвесил поклон.
- Да, для обручения, - подтвердил Гонзаго.
- Силы небесные, да какая разница! - непринужденно проговорил Эзоп II. - Один ушел, другой пришел. Какой я ни есть, ваша светлость, мне неплохо бы остепениться, и я готов оказать вам эту услугу.
Столь неожиданное предложение было встречено громким хохотом. Гонзаго внимательно посмотрел на горбуна, который стоял подле него, все еще держа в руке бокал.
- А тебе известно, что нужно сделать, чтобы его заменить? - осведомился Гонзаго, указывая на Шаверни.
- Конечно, известно, - ответствовал горбун.
- И ты чувствуешь себя в силах?.. - начал было принц. Эзоп II улыбнулся гордо и вместе с тем с какой-то жестокостью!
- Вы меня еще не знаете, ваша светлость, - проговорил он, - мне удавалось и не такое.
11. ЦВЕТЫ ПО-ИТАЛЬЯНСКИ
Сотрапезники снова уселись за стол и принялись пить.
- Удачная мысль! - говорил то один, то другой. - Женим горбуна вместо Шаверни.
- Так даже забавнее: из человечка выйдет превосходный муж.
- А представляете физиономию Шаверни, когда он проснется вдовцом?
Ориоль братался с Амаблем Галунье по приказу мадемуазель Нивель, взявшей робкого неофита под свое покровительство. Аристократические замашки канули в прошлое, и Плюмаж-младший выпивал со всеми подряд. Он сам, правда, не находил в этом ничего особенного и поэтому не возгордился. Как и повсюду, Плюмаж-младший держал себя здесь с достоинством, которое было выше всяких похвал.
- Повежливей, битый туз! - осадил он толстяка Ориоля, когда тот попытался перейти с ним на "ты".
Принц Гонзаго и горбун держались особняком от остальных. Принц продолжал внимательно всматриваться в маленького человечка и, казалось, хотел прочесть его тайные мысли, которые тот прятал под маской язвительности.
- Ваша светлость, - осведомился горбун, - какие вам нужны гарантии?
- Прежде я хочу знать, - ответил Гонзаго, - о чем ты сумел догадаться.
- Я ни о чем не догадывался, просто я был здесь. Я слышал притчу о персике, историю с букетом и панегирик Италии.
Гонзаго посмотрел на кучу плащей, на которую горбун указал пальцем.
- Верно, ты был здесь, - проговорил он. - А зачем ты разыграл всю эту комедию?
- Мне хотелось побольше разузнать и подумать. Шаверни вам не подходит.
- Ты прав, я всю жизнь испытывал к нему слабость.
- Слабость всегда неуместна, поскольку она рождает опасность. Шаверни сейчас спит, но он ведь проснется.
- Хотел разузнать! - пробормотал Гонзаго. - Но оставим Шаверни. Ты что-то там говорил насчет притчи о персике?
- Она была изящна, но для ваших трусов это уж слишком.
- А что с историей о букете цветов?
- Изящно, но опять-таки слишком сильно: они испугались.
- Об этих господах я не говорю, - сказал Гонзаго, - я знаю их получше твоего.
- А я хотел побольше разузнать, - в свой черед напомнил горбун.
Не сводя с него взгляда, Гонзаго улыбнулся.
- Отвечай на мой вопрос, - продолжал настаивать он.
- Мне нравится все, что идет из Италии, - сказал Эзоп II. - Я не слышал истории забавнее, чем анекдот о графе Каноцца в винограднике в Сполето, но этим господам я такого рассказывать не стал бы.
- Стало быть, ты считаешь себя много сильней их? - осведомился Гонзаго.
Эзоп II многозначительно улыбнулся и даже не соизволил ответить.
- Ну как, - спросил с другого конца стола Навайль, - о браке договорились?
Гонзаго жестом велел ему замолчать. Нивель проговорила:
- У этого малыша голубеньких, должно быть, куры не клюют. Я не то чтобы пошла, я побежала бы за него!
- И вас стали бы звать госпожа Эзоп Вторая, - заметил задетый за живое Ориоль.
- Госпожа Иона! - добавил Носе.
- Ах! - воскликнула Нивель, указывая пальцем на Плюмажа-младшего. - Все-таки Плутос - царь богов. Видите этого милого мальчика? Немного порошочка с Миссисипи, и я сделала бы из него принца.
Плюмаж раздулся от гордости и сказал охваченному ревностью Галунье:
- А у негодяйки тонкий вкус! Я пришелся ей по нраву, ризы Господни!
- Чем ты превосходишь Шаверни? - спросил в этот миг Гонзаго.
- Опытом, - ответил горбун, - я уже был женат.
- Вот как, - буркнул Гонзаго, глядя еще пристальнее. Поглаживая подбородок, горбун смотрел ему прямо в глаза.
- Я уже был женат, - повторил он, - а теперь я вдовец.
- Вот как, - снова заметил принц. - А почему же это дает тебе преимущество перед Шаверни?
Лицо горбуна слегка затуманилось.
- Моя жена была красива, - понизив голос, проговорил он, - очень красива.
- И молода? - поинтересовался Гонзаго.
- Совсем юная. Ее отец был беден.
- Понимаю. Ты ее любил?
- До безумия! Но наш союз был недолгим. Лицо горбуна темнело все больше и больше.
- Сколько времени вы прожили вместе? - спросил Гонзаго.
- Полтора дня, - ответил Эзоп II.
- Ну-ну! Объясни-ка подробнее. Маленький человечек деланно рассмеялся.
- А что там объяснять, ведь вы и сами все понимаете, - прошептал он.
- Нет, не понимаю, - возразил принц. Опустив взгляд, горбун медлил.
- Впрочем, - наконец проговорил он, - возможно, я и ошибся. Наверное, вам нужен все-таки Шаверни.
- Да объяснишься ты или нет? - раздраженно вскричал принц.
- А вы объяснили историю с графом Каноцца? Принц положил руку на плечо горбуна.
- На следующий день после свадьбы… - продолжал горбун. - Понимаете, я дал ей один день, чтобы поразмыслить и привыкнуть ко мне. Но она не сумела.
- И что тогда? - внимательно глядя на человечка, произнес Гонзаго.
Горбун взял с маленького столика бокал и посмотрел принцу в глаза. Взгляды их скрестились. Внезапно во взоре горбуна вспыхнула столь неумолимая жестокость, что принц пробормотал:
- Молода, красива… Тебе было ее не жаль? Судорожным движением горбун грохнул бокал о столик.
- Я хочу, чтобы меня любили! - с неподдельной яростью проговорил он. - И тем хуже для тех, кто на это не способен.
Несколько секунд Гонзаго молчал, а горбун тем временем вновь сделался холодным и насмешливым.
- Эй, господа, - вдруг воскликнул принц, толкнув ногою спящего Шаверни, - кто возьмется унести его отсюда?
Эзоп II подавил радостный вздох. Ему стоило больших трудов скрыть радость победы. Навайль, Носе, Шуази и прочие друзья маркиза предприняли во его спасение последнее усилие. Они тормошили его, звали по имени. Ориоль выплеснул ему в лицо графин воды. Милосердные дамы щипали Шаверни до крови. Каждый кричал что есть сил.
- Проснись, Шаверни, у тебя отбирают невесту!
- Тебе придется вернуть приданое! - добавила Нивель, мысли которой всегда имели серьезное направление.
- Шаверни, Шаверни, да просыпайся же!
Напрасно! Плюмаж и Галунье, взвалив поверженного на плечи, потащили его в ночь. В этот миг Гонзаго сделал им какой-то знак. Когда они проходили мимо Эзопа II, тот шепнул им:
- Чтобы ни один волос не упал с его головы! И захватите для него эту записку.
Плюмаж и Галунье понесли свою ношу на улицу.
- Мы сделали, что могли, - заметил Навайль.
- Мы остались верны нашей дружбе до конца, - добавил Ориоль.
- Но женить горбуна гораздо забавнее, это бесспорно, - заключил Носе.
- Давайте женить горбуна! - завопили дамы. Эзоп II одним прыжком очутился на столе.
- Тише! - послышалось со всех сторон. - Иона сейчас произнесет речь.
- Дамы и господа, - начал горбун, жестикулируя, слово адвокат в зале суда, - я тронут до глубины души тем лестным вниманием, которое вы оказали моей скромной особе. Разумеется, сознавая собственную ничтожность, я должен был бы молчать…
- Замечательно! - воскликнул Навайль. - Он говорит, как по-писаному!
- Иона, - пропела Нивель, - такая скромность только подчеркивает ваши таланты.
- Браво, Эзоп! Браво!
- Благодарю вас, сударыни, благодарю вас, господа, ваша снисходительность придает мне смелости, и я попытаюсь отдать должное и вам, и славному принцу, по чьей милости я одержал победу.
- Отлично! Браво, Эзоп! Только чуть погромче!
- И не забывай жестикулировать левой рукой, - напомнил Навайль.
- Спой какой-нибудь подходящий куплетик! - крикнула Дебуа.
- А может менуэт? Или жигу на столе?
- Ежели ты нам благодарен, - проникновенно сказал Носе, - то прочти нам сцену Ахилла и Агамемнона.
- Дамы и господа, - степенно отвечал Эзоп, - это все старо, я рассчитываю выразить вам свою признательность с помощью кое-чего поинтереснее - я сыграю перед вами новую комедию! Первое представление!
- Сочинения самого Ионы! Брависсимо! Он написал комедию!
- Нет, дамы и господа, я только собираюсь ее сочинить, это будет импровизация. Я намерен показать вам, насколько искусство соблазнения сильнее самой природы.
Стекла гостиной задребезжали от оваций.
- Он преподаст нам урок обходительности! - воскликнул кто-то. - "Искусство нравиться", сочинение Эзопа Второго, или Ионы!
- Да у него в кармане пояс Венеры!
- Игры, смех, прелесть и стрелы Купидона!
- Браво, горбун! Ты великолепен!
Эзоп отвесил общий поклон и, улыбаясь, продолжал: