Вахид-паша хорошо знал слабости своего повелителя. Он подобрал для него отличную одалиску, что обещала стать настоящей звездой гарема. Да что там звездой - новой Роксоланой. Католический монах, что рекомендовал её, был воистину знатоком женской красоты.
Султан стал смотреть в небольшое оконце, из которого можно было отлично разглядеть новую красавицу. Султан даже ахнул когда увидел женщину.
- Да это просто роза!
- Я это и говорил моему повелителю, зная, что он оценить этот бутон по достоинству.
- Как она грациозна. И как держит себя. Словно ты выкрал её из королевской спальни, мой Вахид. Я видел много женщин, и в моем гареме их много. Но эта - воистину жемчужина среди других.
- И я так подумал, мой повелитель.
- Где ты сумел добыть такую красавицу? - султан посмотрел на казаскера Анатолии.
- Это пленница, купленная мною недавно.
- Пленница? - султан строго посмотрел на Вахида. - И как долго она была в твоем гареме?
- Гареме? Что ты, мой повелитель, падишах полумира и гроза неверных. Мог ли я даже подумать, чтобы коснуться это женщины? Она была мною куплена только для моего повелителя. Я оценил её достоинства и приготовил дар султану. Она уже была куплена не девственницей.
- Я это помню. Но это хорошо, что ты к ней не прикасался. А другие?
- Она не тронута уже много месяцев. Так говорит мой врач-венецианец, что осматривал её.
- Кто она? - султан успокоился.
- Её имя Изабелла, мой повелитель. И она из ляшских земель. Образована, и, очевидно, знатного рода.
- Её род меня мало интересует. Разве среди знатных ляшских пани мало уродин? В женщине важна не знатность рода, но стать какой наградила её судьба.
- Мой повелитель исключительно тонкий ценитель женской красоты. Потому угодить ему может не каждый. Главный евнух султанам мало, что понимает в этом.
- Ты прав, Вахид, - согласился султан, - оценить женскую красоту может не каждый. Но и строго судить евнуха не стоит. Ему уже чужды эти услады жизни. Что может он понимать? Да и по традиции в мой гарем поставляют одних девственниц…
Неделей ранее…..
Вахид-паша долго готовился к этому дню. Он много раз беседовал с красавицей Изабеллой.
- Ты можешь покорить султана и стать властительницей его помыслов на долгие годы. Если Роксолана сумела покорить самого Сулеймана Великолепного, одного из самых великих султанов Османской империи, то ты без труда подчинишь Мухаммеда Охотника.
- Я уверена, что смогу это сделать. Но ты, эфенди, чего ждешь от меня?
- Я? Я желаю устроить твое счастье, красавица. Султан Мухаммед влюбчив, но он слаб. И иные без труда смогут оттеснить его от тебя через время. И вот здесь тебе понадоблюсь я.
- Значит, ты действуешь не только из любви к султану? - притворно спросила она, хота давно знала, зачем она нужна Вахид-паше.
- Я, конечно, люблю султана, ибо он наместник Аллаха, милостивого и милосердного. Но я действую только ради себя самого. Меня устраивает султан Мухаммед IV до тех пор пока он милостив ко мне и отличает меня.
- Откровенные слова, эфенди.
- Да. Я желаю показать тебе, что мы должны стать союзниками. Ты покоришь султана и станешь им повелевать.
- И стану покровительствовать тебе? - догадалась красавица Изабелла.
- Да. А я стану прикрывать тебя от посягательств завистников. А их у тебя скоро будет очень много. Например, нынешняя кадуна* (*кадуна - любимая наложница султана) падишаха Мухаммеда Охотника, грузинка Олия. Она мстительна как сама богиня мести. И она не дрогнет перед тем чтобы зарезать тебя.
- А не проще ли удалить её подалее?
- Это может сделать только сам падишах. А он пока не удалит грузинку. Это произойдет поле того, как ты покоришь его сердце.
Изабелла улыбнулась. Она была уверенна в своей победе….
Стамбул: Фанар, дом купца Адреотиса
Купец-фанариот Адреотис был немало обеспокоен тем, что Федор Мятелев так и не появился в его доме. Для него от этого зависело многое.
Он уже давно тайно служил Ордену, и исполнить приказ кардинала Ринальдини, было для него делом чести. Он хорошо знал монсеньора Пьетро, и понимал, что будет с ним, если приказ не будет выполнен.
Монсеньор нацелился на древние сокровища и убедил себя, что только Мятелев сможет привести его к ним. А если его убьют в Стамбуле? Кто тогда будет виноват? Он - грек Адреотис.
- Эфенди, - в комнату бесшумно скользнул слуга. - К тебе пришел тот человек. Еврей.
- Бен Лазар? Срочно его ко мне! Прямо сюда веди!
Адреотис много раз имел дело с этим еврейским купцом, что содержал большую торговлю. И они много раз оказывали друг другу услуги.
- Рад видеть почтенного эфенди…. - начал было приветствие еврей, войдя в комнату.
Но Адреотис прервал его:
- Что удалось узнать? Ты нашел этого человека?
- Гяура по имени Федор?
- Да. Но говори же! Не тяни!
- Я нашел его, хотя мне это стоило не дешево, но помня нашу с тобой старую дружбу….
- Где он?! - снова прервал Бен Лазара Адреотис.
- Его привез с собой один турок. Но этот турок привез в Стамбул его и с ним двух товарищей тайно. Он не желает, чтобы кто-то раньше времени узнал про них.
- И этот турок?
- Дауд-бей, винительное лицо при дворе великого визиря.
- Тот, кого назначили на высокую должность камакам-паши? Это про этого Дауд-бея ты мне толкуешь Бен Лазар?
- Про него, почтенный эфенди Адреотис.
- И он держит этих троих под замком?
- Тех гяуров, которых он привез тайно в Стамбул? Отчего под замком? Они часто гуляли по Стамбулу. И мои люди выследили их.
- Гуляли? Без охраны?
- Да и за ними никто не следил в тот момент.
Адреотис задумался. Мятелев уже в Стамбуле и его свобода практически не ограничена. Все, как и говорил Ринальдини. Но почему тогда боярский сын не пришел к нему? Его дом не столь трудно отыскать.
- Он пытался найти мой дом? Он вообще интересовался Фанаром? Что узнали по этому поводу твои люди?
- Он никогда не направлялся в сторону Фанара. А насчет того, интересовался ли, не знаю. Но могу определенно сказать - Дауд-бей для чего-то этих гяуров готовит. Да и не ты один желаешь найти этого боярского сына, почтенный, эфенди Адреотис.
- Не я один? А кто еще?
- Анатолийский казаскер Вахид-паша весьма интересуется этими сбежавшими с галеры рабами.
- Вот как?
- Он уже донес султану, что эти рабы не просто рабы, но тайные послы московского царя. И султан приказал их найти.
- Султан?
- Да сам султан Мухаммед Охотник. И по их следу спущены лучшие ищейки стамбульского Бостанджи-баши*! (*Бостанджи баши - начальник полиции).
- Это плохо, Бен Лазар! Сын боярский Мятелев нужен мне живым. Его не должны убить!
- Но пока его никто и не нашел.
- Вот тебе тысяча динаров, - Адреотис бросил еврею туго набитый золотом кошель. - Озолоти своих людей, но ни на минуту не упускай этих гяуров из вида.
- Не проще ли просто выкрасть его и привести к тебе? Это много Проше и гораздо дешевле.
- Не тебе, Бен Лазар, судить о том, что дешевле, а что дороже. Похищать этого гяура нельзя. Нельзя. Он должен сам прийти ко мне в дом. Только сам. Но для этого мне нужно чтобы он был жив.
- Я сумею за ним присмотреть.
- Если будут еще расходы - трать сколько нужно! Я все тебе возмещу сторицей! И приходи ко мне, когда будут новости. Приходи в любое время.
- Все будет исполнен, - еврей поклонился, сунул колешь за пазуху своего халата и вышел….
Под Чудновом: ставка крымского хана
Хан крымский и повелитель многих кочевых орд, потомок Чингисхана, Мехмед IV Гирей снова был на войне с гяурами. Султанские послы заставили его сунуть ногу в стремя боевого коня.
В громадном шелковом шатре, разделенном на несколько покоев, хан был со своим другом Селим-беем. Они играли в шахматы, и пили шербет. Хан проигрывал и Селим уже стал жалеть, что не поддался Гирею.
- Я снова проиграл, мой Селим! - хан оттолкнул от себя доску, и часть фигур попадала с неё.
- Разум моего повелителя был занят не игрой. Думы тревожат его, - ответил Селим-бей.
- Да, ты прав. Думы. Они просто разрывают мне голову. Мои мурзы уже порядком устали от этой войны.
- Это известно всякому, мой повелитель. Но тебя никто не винит. Все знают, что мы здесь по воле султана. Наши мурзы и салтаны любят походы и набеги, но они не жалуют больших и долгих войн.
- Мы теряем воинов на просторах этой дикой Сарматии, Селим. И мы уже сражаемся не за себя. Наша задача была ослабить Войско Запорожское и Речь Посполиту. Это уже сделано. Но теперь мы ввязались в большую войну с Москвой.
- Но и нам не выгодно, чтобы Московский царь усилился за счет Украинских земель, мой повелитель. Разве нет?
- Это так. Но пусть себе воют поляки с московитами. Пусть украинские полковники рвут глотки друг другу как шакалы. То нам выгодно. Но сейчас мы сражаемся за интересы султана. А он не спешил нам помочь.
- Султан не вникает в дела государства. В Стамбуле правит великий визирь Мехмед Кепрюлю.
- Знаю, - хан взял пиалу и отхлебнул шербета. - И даже знаю, что Кепрюлю уже подыскал мне замену. Этого проходимца Чобан-Гирея. Хотя он такой же Гирей, как и последний раб в Бахчисарае. Слишком много они унижают Крым!
- Мы не можем, открыто восстать против османов, мой повелитель, но стоит действовать хитростью.