- Любимой женой, Федор. Больше того она стала матерью следующего султана и вмешивалась в управление империей. А такое здесь бывает редко.
- Наши бабы многое могут, Вася.
- А вон и тот, кого мы должны были встретить здесь. Смотри.
- Где?
- Да вот прямо смотри. Перед тобой же.
К ним шел турок в одеянии простого ремесленника-каменщика в грязно-белой чалме. Мятелев с трудом узнал в нем Минку Иванова.
- Это же сам Минка! Я ж больше месяца не видал его. Ну и глаз у тебя, Вася. Я нипочем бы просто так не признал его.
Бывший раб приблизился к ним.
- Минка! Здравствуй.
- Здравствуй, Федор. Но говори тише.
- Это я с радости.
- Еще не обасурманился? - вместо приветствия спросил его Ржев.
- Ты, дворянин говори, а не заговаривайся. Я веры отцов не меняю. А одет так токмо для того чтобы никто не опознал меня. Сами знаете, что служу большому господину.
- Мы пришли сюда по его же приказу.
- Я знаю. Дауд-бей передаёт вам привет и спрашивает, готовы ли вы?
- Мы давно готовы. Уже месяц ждем его приказа. И вчера нам было вялено явиться к этой мечети, - ответил Федор. - Вот мы и здесь.
- Дауд-бей приблизился к великому визиру слишком близко. И потому не желает, чтобы его людей здесь знали. Соглядатаи уже следят за ним.
- Еще бы! Он ввязался в опасную игру. Но ближе к делу, друг Минка. Что нам делать с Федором.
- Помочь Дауду. Его жизнь на волоске, - прошептал Минка. - И сейчас выходит, что лишь вы сможете его спасти. Хорошо, что он дал вам полную свободу и никто вас вместе не видел.
- А что случилось? - спросил Ржев. - Что могло произойти? Ведь великий визирь милостиво его принял.
- Поначалу так и было. Но сейчас над самими визиром нависла гроза. Мехмед Кепрюлю может впасть в немилость. Идемте со мной…
Слободищи: Ставка гетмана Юрия Хмельницкого
Сын Богдана Хмельницкого был раздавлен свалившимися на него несчастьями. Союз с Россией не дал ему уверенности в завтрашнем дне. Если в начале 1660 года дела московского царя шли неплохо и русским войскам удалось взять Брест и нанести поражение полякам по Слуцком, то весной того же года удачи сменились поражениями.
Речь Посполитая заключила мир со Швецией, и все свои силы бросила против московского войска. Стефан Чарнецкий разгромил войска Хованского по Полонкой и вытеснил русских из запанной Белоруссии и Литвы.
В сражении у села Губарево в сентябре 1660 года русские сумели отбросить поляков, и их наступление приостановилось. Чарнецкому нужно было провести перегруппировку сил….
Гетман сидел в большом кресле. Он молча смотрел на огонь в большом камине. Ему было холодно, и он кутался в побитый мехом богатый плащ. Хотя погода стояла еще теплая, но гетмана бил озноб.
Рядом с ним были полковник Брюховецкий и генеральный хорунжий Яненченко.
- Воевода Шереметев, - продолжил свой доклад Брюховецкий. - Выступает против татарских войск и велит пану гетману срочно спешить к нему на подмогу со всеми силами. Сегодня прибыл гонец из Переяславля от полковника Сомко. Он готов выступить со своими казаками в стан Шереметева. По пути основные силы пана гетмана соединятся с силами Сомко.
- Ты сказал велит, пан полковник? - мрачно поинтересовался гетман.
- Что? - не понял Брюховецкий. - Про что это говорит ясновельможный гетман?
- Ты только что сказал, что воевода велит мне двигаться к нему на подмогу. Так?
- Боярин Шереметев волей государя всея Руси Алексея Михайловича поставлен командовать войсками его царского величества. Пан гетман поданный его царского величества. И потому обязан выполнить приказ боярина.
- Но я гетман! Гетман, а не простой воевода!
- Боярин и не умаляет чести ясновельможного гетмана. Но стоит ли нам сейчас говорить про это, пан гетман? У нас другие заботы.
- Заботы? - Юрий откинул плащ. - Не ты совсем неравно говорил мне о том, что дело белого царя - верное дело? И что теперь? Чарнецкий очистил от русских всю Литву кроме Вильно и почти всю Белую Русь! Часть польских войск соединилась с войсками хана Крымского. Отряды янычар султана могут уже завтра наступать вместе с татарами.
- Пан гетман. Силы его царского величества велики и царь окажет нам поддержку. Но нужно срочно выступать с армией на помощь Шереметеву. Медлить нельзя.
Брюховецкий был готов сам возглавить армию казаков и отправиться в поход без гетмана. Все равно толку от Юрася там будет мало. Полковник думал, что для этого Юрий и затеял этот разговор, чтобы не братья на себя труд лично возглавлять воска. Но гетман неожиданно заявил:
- Иди собирай полковников и старшину, пан Иван. Буем решать, что нам делать.
- Совет?
- Так, пан Иван, совет. Завтра в полдень и соберемся.
- Но зачем нужен этот совет? Пан гетман должен только отдать приказ! Русские полки ждут подмоги. Мы двинемся к ним из Переяславля и Чигирина…
- Пан полковник! - вмешался в разговор Яненченко. - Ты слышал гетмана. Нужно собрать совет старшины и разработать план кампании.
- А что ты, пан хорунжий, знаешь про военное дело? - Брюховецкий набросился на Яненченко. - Ты сам во многих битвах бывал? Авось кроме бабы никого не штурмовал?
- Пан полковник! - Яненченко схватился за саблю.
- Панове! - окрик гетмана привел обоих в чувство. - Вы не забыли о моем присутствии? Или слово гетмана более ничего не стоит? Иди, пан полковник! Готовь совет. Завтра все будет решать.
Брюховецкий поклонился и вышел.
- Что скажешь? Он мне велит! Не просит! Велит. Словно я ему шляхтич худородный, а не гетман! - начал кричать Юрий. - И половина моих полковников такая!
- Не стоит распаляться, Юрий. Нам стоит подумать, что предпринять.
- А ты не связался еще с поляками, пан Иван? - уже тихо спросил гетман.
- Связался. Мой доверенный человек был в ставке Чарнецкого и встречался там с представителями короля.
- И что? Что они тебе сказали?
- Что готовы признать тебя как гетмана Украины. Но за это ты должен пописать новый договор с Речь Посполитой.
- Это понятно, Иван, но что мне делать сейчас? В Киеве стоят русские войска.
- Пока представители короля посоветовали пану гетману медлить. До известного срока. Нужно чтобы хан Мехмед Гирей разгромил Шереметева. И тогда можно будет смело переходить на строну Речи Посполитой открыто. Татары нас поддержат в этом решении.
- Ты в том уверен? Это слишком сложно? А кто гарантирует мою безопасность? Ты подумал? - гетман снова начал нервничать.
- Пусть пан гетман синит здесь в Слободищах. В Чигирин ему возвращаться не следует. Здесь можно ждать и смотреть, как развернуться события.
- Но если агенты московского царя узнают о моих тайных переговорах с королем?
Яненченко усмехнулся.
- А разве пан гетман вел такие переговоры?
- Нет. Но ты их вел от моего имени.
- Лично с паном гетманом польские эмиссары не встречались. А я отвечу за себя сам.
- Уж не умаешь ли ты что я смогу предать тебя в опасный момент? - обиженно спросил Юрий.
"Не только думаю, но уверен в этом, - про себя подумал Яненченко. - Ты сразу предашь меня, пан гетман, как только они чуть припалят твою шкуру".
- Ты не ответил, пан Иван!
- Я знаю, что ты хороший друг, Юрий.
- Так ты мне веришь?
- Как самому себе, пан гетман. Но здесь нам мало что грозит. Среди старшины и полковников здесь в основном те, кто разделяет твои и мои мысли. Нам стоит потянуть время, что мы и сделаем. Бездействие также хорошая помощь татарам. Ты прямо не отказывай Шереметеву. И соглашайся завтра с Брюховецким. Напрасно, сегодня ты стал пререкаться с ним.
- Хорошо! Иди, Иван. Я желаю остаться один. Мне стоит подумать о делах государства.
Яненченко поклонился и вышел.
"Ишь, ты каков. О государственных делах он будет думать. Что ты в них понимаешь, пан гетман….."
Киев: ставка боярина Шереметева
Русские полки готовы были выступить навстречу татарам. Киев кишмя кишел войсками. Здесь собралось больше 25 тысяч ратников.
Летнее поражение Хованского весьма поколебало положение русских в Украине. В Москве требовали побед, ибо государство устало от войны. Нужна была хоть короткая передышка. А заключить выгодное перемирие можно было побеждая, а не проигрывая.
Киевляне смотрели на военных и тревожно переговаривались:
- На поганых татаров идут, - произнес кузнец Данило. - Экая сила.
- У татар небось, воинов не менее, - возразил кузнецу его приятель городовой казак Степан Огиенко. - Сам хан с малыми силами не пойдет.
- Оно так, кум, но татар и ранее воеводы белого царя бивали.
- И татары их бивали. Разное было. Но что ждет нас, если русские проиграют? Неужели татары хлынут сюда? Вот вопрос.
- В Киев? Нет. Даже если и подойдут они к Киеву, не взять им наши стены! Да и гарнизон московский здесь останется большой.
К ним подошел старый знакомец Степана стрелец Кузьма. Он служил в русском гарнизоне у князя Барятинского.
- Здорово, православные! Про что судим-рядим?
- Дак про татар поганых. Слышно хан снова на нас прет? - просил кузнец у стрельца.
- Войска выступают настречь хану. Одначе наш воевода Барятинский крепко не дружен с воеводой Шереметевым.
- С чего так? - спросил городовой казак.
- Дак мы у Барятинского стрельцы-то не простые. Али не знаешь? - с ухмылкой спросил Кузьма.
- А какие? - не понял кузнец. - Чего в вас особенного?
- А то, что не прощенные мы. За наши грехи нас сослали сюда. Мы противу власти бунтовали.