* * *
- …Разве мы не оставляли здесь еду для диких торни и альков? Разве не привязывали каждый Леслисень и Айфлисень ленточки на Волшебный Дуб? А теперь пускай Роберт Лев попробует сунуться за мной в этот лес - торни его не боятся!
Шут украдкой трижды сплюнул через плечо.
- Никогда я больше не увижу старую каргу! Ха, представляю себе ее физиономию, когда до нее дойдет, что я пропала! - устало возликовала Кристина, плотнее закутываясь в плащ. - Роберт Лев наверняка вколотит ее в землю, ха-хха! И самого Льва я тоже никогда больше не увижу… И почему я сама не додумалась убежать на поляну Волшебного Дуба!
Она прислонилась головой к плечу шута, который молча покосился на нее.
Он изменился, изменился весь мир, опрокинувшись во тьму, ужас и боль под копытами лошадей графа Роберта Льва - только Кристина осталась прежней.
Страх и ненависть подмяли ее под себя, как и шута, но не сделали игрушкой в руках победителя. Можно было держать ее в вечном страхе, можно было ее убить, но нельзя было заставить подчиниться - потому она была свободней любого рыцаря из свиты Роберта Льва… И чище феи Фата-Морганы, которой легко быть свободной и неприступной там, в своем заоблачном дворце!
Кристина что-то неразборчиво пробормотала, и шут переспросил:
- А? Что?
- А еще Ланда обещала сварить зелье, которое сделает меня невидимой… - бормотнула Кристина, и шут понял, что она уже почти спит.
Нечесаные светлые волосы падали ей на глаза, и брови даже во сне были напряженно нахмурены.
Непонятно, что нашел в ней Роберт Лев, перед которым до сих пор не смогла устоять ни одна самая знатная и прекрасная дама. Может, он и в самом деле выкинет из головы эту блажь, когда Кристина исчезнет?
Шут пробормотал молитву, чтобы это и вправду было так, - и вдруг ясно вспомнил, какой он увидел Кристину лет десять назад, когда ему было семь лет, а ей - шесть, и она была единственной любимой дочерью господина, а он - скорее помехой, чем подмогой на огромной кухне замка барона, неизвестно чьим сыном, "пащенком", как все его называли.
10
В тот день, не выдержав искушения, он залез рукой в банку с вишневым вареньем - и был тут же пойман на месте преступления.
Отодрав мальчишку как следует, главный повар велел ему чистить самый большой медный котел:
- И чтобы он блестел, как новенький, ты понял, пащенок, ублюдок, недоносок?!
Забившись в тесный закуток между печью и стеной, пащенок еле слышно скулил, и лишь когда шаги главного повара затихли в дальнем конце огромной кухни, мальчишка осмелился вылезти из своего убежища и взяться за порученное дело.
К котлу было не подступиться ни так, ни эдак, но в конце концов он все-таки ухитрился повалить его набок - и нырнул в его необъятное нутро с осколком кирпича в руках. Спасаясь от насмешек работавших на кухне женщин, пащенок оглушительно тер стенки котла, потом потянулся вверх, чтобы очистить место повыше - и котел качнулся под ним взад-вперед. Он отпрянул - котел снова качнулся. Тогда мальчишка бросил кирпич, улегся внутри котла на спину и стал раскачиваться что было сил, нажимая на стенку то ногами, то головой.
Увлекшись этой забавой, он не замечал ничего вокруг, как вдруг услышал рядом тихий смешок. Пащенок вскинул глаза и чуть не взвизгнул от испуга, увидев в двух шагах от себя дочь господина.
Он лежал в медленно раскачивающемся котле, весь перемазанный сажей и кирпичной пылью, а она стояла, важно заложив руки за спину, и с любопытством разглядывала его. Пащенок еще никогда не видел господскую дочку так близко, да и вообще не видел почти ничего, кроме этой кухни, где работал, спал и, говорят, даже родился в закутке между печкой и стеной.
- Как тебя зовут? - спросила дочь барона, наклонив голову к плечу.
- Пащенок, - чуть слышно ответил мальчишка и задрожал от страха.
Девочка наклонила голову к другому плечу.
- Пащенок… - задумчиво повторила она. - Ну и имечко! Разве есть такой святой? Нет, мне не нравится, я лучше буду звать тебя Юджин! А я меня зовут Кристина. А ты правда мой брат?
Он посмотрел на нее вытаращенными глазами и забился вглубь котла, как в пещеру.
Кристина присела на корточки и заглянула в эту пещеру; тогда он глухо ответил из глубины:
- Я - пащенок!
- А отец сказал, что ты мой брат, - безапелляционно заявила Кристина. - И теперь ты будешь со мной играть. Вылезай!
- Не вылезу! - отчаянно ответил он из котла.
Дочь барона озадаченно засунула в рот длинный локон.
- Ну и ладно! - сказала она. - Тогда я к тебе залезу!
И выряженная в светлое вышитое платье и замшевые туфельки девчонка, встав на четвереньки, полезла внутрь котла.
Юджин зажмурился и перестал дышать.
- А здесь здорово! - протянула Кристина, рассматривая свои красные от кирпичной пыли ладошки. - Даже еще лучше, чем в нашем большом камине! А как это ты качался?
Она улеглась на спину и попробовала раскачать котел, но у нее ничего не вышло.
- Ну, что ты лежишь? - обиженно воскликнула она. - Помоги, видишь же - не получается!
Юджин послушно лег рядом и стал дергаться в другую сторону, но котел даже не шевельнулся.
- Нет, не так! - решительно сказала Кристина. - Так у нас ничегошеньки не выйдет! Давай, на счет раз мы толкнем ногами, а на счет два - толкнем головой. Хорошо?
- Л-ладно…
- С "ну и ладно" вышло неладно! - хихикнула Кристина.
И громко скомандовала:
- Ну, давай! Раз - толкаем ногами!
Они дружно толкнули в стенку котла ногами, и он слегка качнулся.
- Два! Головой…
Котел качнулся в другую сторону.
- Ага! - торжествующе вскричала Кристина. - Получается! Давай, давай еще! Раз - ногами! Два - головой! Раз - ногами! Еще сильней!
Они толкали все сильней и сильней, постепенно входя в немыслимый азарт, а котел качался так, словно в нем метался домовой, ловя себя за кисточку на хвосте.
Мальчишка почти забыл о своем страхе перед "госпожой" - впервые у него нашелся товарищ по играм, потому что другие дети дворни не водились с ним и дразнили его пащенком, и сейчас он взвизгивал от восторга, разделив с Кристиной радость новой игры.
Но тут сверху неожиданно грянул гром небесный.
Котел остановился так внезапно, словно по нему пнули ногой, и кухню сотрясли громовые раскаты голоса главного повара:
- Ах ты, стервец, холера ходячая, ты чем это занимаешься, а?!
Хорошо знакомая Юджину волосатая лапа нырнула в котел, чтобы выдернуть на божий свет "холеру ходячую"… Но в следующий миг у повара отвисла челюсть, и, выпустив свою добычу, он в страхе попятился: перед ним был не чертов "пащенок", а дочка господина - в густо перемазанном сажей платье, с красным от кирпичной пыли лицом, с черными слипшимися кудрями - и ее глаза сверкали отчаянным гневом.
- Пусти! - завизжала Кристина, хотя повар уже ее не держал. - Я отцу скажу, он сменяет тебя на лошадь!
Повар схватился за грудь.
- Ва-ваша милость… - с трудом выговорил он. - Да разве я мог знать?.. Что ж вы там делали?..
- Мы играли! - гневно ответила Кристина. - А я вот скажу отцу, что ты схватил меня за руку!..
- Ва… ваша милость! Так я ж думал, там этот чертов мальчишка…
Лицо повара, наливаясь кровью, постепенно принимало такой же кирпично-красный оттенок, как и перемазанные щеки Кристины.
- Ну и что же, что мальчишка! - фыркнула Кристина, потирая руку. - Эй, Юджин, вылезай! - позвала она в котел. - Мне надоело здесь, пошли во двор!
- Ага, я же говорил, что он там! - торжествующе взвыл повар, снова запустил руку в котел и на этот раз намертво ухватил за шею того, кого нужно. - Вот ты где, сатана бесхвостый! Ну, сейчас я тебе…
Он, как тряпку, встряхнул помертвевшего от ужаса мальчишку и занес над его головой волосатый кулак…
Но тут Кристина с грозным боевым воплем бросилась на повара и укусила его за руку. Повар взвыл, выпустил Юджина и отскочил, тряся рукой.
- Только тронь, попробуй, моего брата! - кричала Кристина, наступая на повара со сжатыми кулачками. - Я отцу скажу, он повесит тебя на воротах!
- Помилосердствуйте, госпожа! - пробормотал повар, приходя в себя при столь страшной угрозе. - Какой он вам брат, этот пащенок…
- А отец сказал, что он мой брат! - категорически заявила Кристина. - И теперь мы будем с ним играть. Вставай, пошли! - позвала она Юджина, который, всхлипывая, все еще сидел на полу у ног главного повара. - Пойдем отсюда, тут скучно и жарко! А я тебе покажу, каких щенят принесла наша Мона - знаешь, три черненьких, а один пестрый…
Она потянула Юджина за руку, и тот встал, продолжая глотать слезы и ничего еще не понимая в таком ошеломляющем повороте своей судьбы.
А Кристина тараторила без умолку:
- А потом мы будем играть в разбойника и рыцаря… Я буду рыцарем, а ты разбойником, и мы будем драться на палицах и на мечах… Только чур, по голове не бить! И еще я знаю, где есть дроздиное гнездо. Если никому не скажешь, покажу… Пошли!
- Ваша милость… - слабым голосом произнес им вслед главный повар.
Юджин вздрогнул и обеими руками вцепился в руку Кристины.
- Что? - нетерпеливо обернулась та.
- Ва… варенья хотите? - прошептал повар.
- Нет, потом! - все еще сердито буркнула Кристина и потащила Юджина вверх по ступенькам на залитый солнцем двор - туда, где он раньше пробирался только украдкой поздно вечером или рано утром.