"Звездный час "Весты" посвящается одному из ярких эпизодов русско-турецкой войны 1874-1878 гг., в котором переоборудованный и перевооруженный пассажирский пароход "Веста" одерживает победу над турецким броненосцем "Фехти-Буленд".
Содержание:
Глава первая. Юнкера 1
Глава вторая. Подполковник Чернов 3
Глава третья. "Веста" 6
Глава четвертая. В море 10
Глава пятая. Севастополь 11
Глава шестая. В поисках врага 14
Глава седьмая. Одесса 15
Глава восьмая. Бой 16
Глава девятая. Победа 18
Глава десятая. Возвращение 24
Примечания 25
Веникеев Евгений Витальевич.
Звездный час "Весты"
Глава первая. Юнкера
31 мая 1877 года в Черноморских юнкерских классах города Николаева занятий не было. Юнкера 1-го и 2-го классов - молодые люди 16-17 лет толпились в коридорах и вестибюле. Ждали решения начальства о практическом плавании этого лета. Два месяца в Черном море под парусами военных шхун или на палубах винтовых корветов, несущих пограничную службу, - об этом мечтал каждый. Практические плавания были лучшим временем за всю учебу, и выпускники классов потом вспоминали о них до конца своих дней.
Но лето 1877 года было особым - военным.
Весной началась русско-турецкая война, которой суждено было продлиться почти два года. Турция будет разбита, освободится от пятивекового османского ига Болгария, полную национальную независимость обретут Румыния, Сербия, Черногория. Но до этого еще далеко. А пока 23 апреля Турция объявила о блокаде берегов Черного моря, и уже через два дня ее броненосцы появились перед Севастополем и продефилировали вдоль Южного берега, наведя изрядный страх на владельцев южнобережных имений. Турки могли себе это позволить - на Черном море они имели 13 броненосцев, 15 пароходо-фрегатов, не говоря уже о множестве вспомогательных судов.
Юнкера знали, что по Парижскому мирному договору 1856 года, закончившему трехлетнюю Крымскую войну, России, как и другим государствам, было запрещено иметь на Черном море боевые корабли. И хотя Россия, воспользовавшись вспыхнувшей в Европе франко-прусской войной, и отказалась в 1870 году исполнять это ограничение, но до сих пор в русском Черноморском флоте были только две "поповки" - круглые броненосцы береговой обороны. Знали они также и о срочном создании отряда "судов активной обороны" из обычных пассажирских кораблей Российского Общества пароходства и торговли (РОПиТ), вооруженных орудиями. Они уже перехватили несколько турецких "купцов": с броненосцами им тягаться было нельзя, но один из кораблей осмелился и на это - все училище уже целый месяц говорило о пароходе "Великий князь Константин". Имя его командира - лейтенанта Макарова повторяли все. "Константин" был не совсем обычным пароходом - его основным оружием были катера с шестовыми и буксируемыми минами. Вечером 1 мая он уже пробовал атаковать турецкий броненосец на Батумском рейде. Мина тогда не взорвалась, но переполох поднялся ужасный. Говорили, что после этого турки стали окружать свои суда на стоянках бонами и металлическими сетями. Несмотря на это, все ждали от Макарова дальнейших действий.
Но сейчас юнкеров волновал не ход войны, а их судьба на это лето.
- Господа, - сказал Мишин, юнкер 2-го класса, - а что если практическое плавание вовсе отменят?
Этого боялись все.
- А ведь вполне могут, - поддержал его сосед, юнкер 1-го класса, - война! Перенесут на следующее лето и шабаш!
- Вам-то, юнцам, хорошо говорить, - обернулся к нему с некоторой даже злобой Мишин, - вы можете в следующем году за два класса сразу сплавать и ничего не потеряете. А мы? Так будущей весной держали бы экзамен на гардемарина, а если плаванье отменят, то экзамен перенесут на осень.
- Да еще соберется ли экзаменационная комиссия в сентябре, - протянул кто-то, - самое ведь каникулярное время.
- Вы слишком уж пессимист, Мишин, - вступил в разговор юнкер Казнаков, сын начальника штаба Черноморского флота. - Я думаю, что нас всех направят в Таганрог, посадят на какую-нибудь военную шхуну и пустят в Азовское море. Турки туда не сунутся - Керченский пролив перекрыт плавучими, батареями.
Казнакова хотя и не очень любили - уж очень задирал нос, - но выслушали внимательно, его отец по долгу службы, конечно, знал все о практическом плавании и мог поделиться с сыном.
Впрочем, его сообщение не вызвало энтузиазма.
- Два месяца болтаться в этой луже! Да все это озеро за два дня обойти можно. Жуть какая!
- Может, еще и в Сиваш пошлют, - раздался чей-то унылый голос. Все невесело рассмеялись.
- Послушайте, господа, - опять взял слово Мишин. Он был зол: этот самовлюбленный хлыщ, каким он считал Казнакова, завладел вниманием товарищей. - А вдруг все-таки пошлют на суда активной обороны?
- Странный вы человек, Мишин, - сказал Казнаков, - от крайнего пессимизма вы кидаетесь в необузданный оптимизм. Надо, знаете ли, держаться чего-то одного.
Мишин собирался ответить, но наружная дверь в полутемный вестибюль открылась, пропустив юнкера 2-го класса Владимира Яковлева, он влетел, потрясая газетой "Николаевский вестник".
- Господа! - возгласил он. - Грандиозная новость!
- Насчет практики, что ли? - кинулись к нему другие.
- Да что там практика, забудьте о ней. Тут такое творится!
Все были заинтригованы.
- Да говори же, Яковлев, - вскричал его приятель Мишин, - говори, не тяни душу!
Тот возбужденно объявил:
- Напечатана телеграмма Аркаса к управляющему Морским министерством. Оказывается, 29-го ночью "Константин" подошел к Сулину, спустил свои катера, и они атаковали турок. Похоже, два броненосца утопили, но и один катер пропал!
Все дружно заговорили, обсуждая потрясающую новость, газета пошла по рукам; юнкера на время забыли даже о практическом плавании.
Но в это время распахнулись большие двустворчатые двери в рекреационный зал, и зычный голос дежурного офицера пригласил:
- Господа юнкера, прошу!
Молодые люди толпой хлынули в зал, где построились в шеренгу перед длинным столом, стоявшим у стены под портретом императора. За столом восседали преподаватели. Кресло в центре занимал начальник юнкерских классов капитан 2-го ранга Христофоров. Все офицеры были в парадных мундирах. Особенно авантажно выглядел Христофоров: в густых бакенбардах до подбородка, с обширной, хотя и седеющей шевелюрой и горбатым носом.
- Равняйсь! Смирно! - раздалась команда. Все вытянулись и затаили дыхание. Парадность собрания обещала что-то волнующее. Христофоров встал:
- Господа юнкера! - начал он. - Главный командир Черноморского флота и портов его превосходительство вице-адмирал Аркас изволил начертать следующую резолюцию на моем рапорте, где я прошу его распоряжений относительно практического плавания этого лета.
Он воздел на нос огромные круглые очки и начал перебирать бумаги на столе. Юнкера перестали дышать. Наконец начальник школы нашел свой рапорт и, держа его перед собой, как зеркало, прочитал:
"Юнкеров первых двух классов распределить по судам активной обороны сроком на один месяц. Второй месяц - на шхуну "Салгир" в Азовском море. Подписано: вице-адмирал Аркас".
Строй дрогнул. Христофоров положил бумагу и продолжал:
- Конечно, вы все хотите попасть к лейтенанту Макарову на "Великий князь Константин", тем более что 29 апреля он опять молодецки атаковал турок в Сулине. Это невозможно, но и другие корабли: "Аргонавт", "Владимир", "Эльборус" - делают все, что возможно при их вооружении и конструкции. Напоминаю вам, что государь-император передал в состав отряда активной обороны свою яхту "Ливадия". Кому-то из вас выпадет честь плавать на ней и ходить по палубе, где ступала нога обожаемого монарха. Не забудьте еще о броненосцах береговой обороны "Новгород" и "Вице-адмирал Попов". Хотя они и не отходят далеко от берега, но и на них можно изучить азы мореходного дела… Приказ о назначениях будет вывешен послезавтра. Господа юнкера, вы свободны.
- Вольно! Разойдись! - и толпа молодых людей, толкаясь, поспешила в фойе, а оттуда - на улицу, где после полумрака казенных помещений их ослепило солнце.
Юнкера обсуждали услышанное, Мишин торжествовал, Казнаков, избегая насмешек товарищей, поспешил удалиться. Наиболее практичные составляли в уме планы: как, пользуясь родственными связями, добиться нужного назначения. Смелые и предприимчивые, мечтавшие о подвигах и наградах, рассчитывали попасть на "Константин"; рассудительные молодые люди, предпочитавшие славе и опасностям тихое место в приличной компании, мечтали о круглых тихоходных "поповках". Но почти никто не желал ходить по палубе, "где ступала нога императора". Все знали, что артиллерия "Ливадии" была слабее, чем у других пароходов, я как военный корабль, несмотря на быстроходность, она имела чисто символическое значение.
Постепенно группы юнкеров таяли. Наконец, обменявшись рукопожатием с последним своим спутником - Мишиным, с которым они жили рядом, Володя Яковлев свернул в свой переулок, упиравшийся в берег реки. Семейство Яковлевых обитало в небольшом, но собственном доме, купленном лет двадцать тому назад, после Крымской войны, главой семьи, отставным в настоящее время штабс-капитаном Никифором Серафимовичем Яковлевым.