- Да никогда!
- Рассказывайте! Я все время имела кое-какие сведения о вас!
- Но я люблю вас, Нанси!
- Вот в этом-то мне и нужно сначала убедиться, а потому я откладываю наш брак.
- До какого времени?
- До того, как мы отправимся в Париж!
В этот момент Генрих Наваррский на всем скаку подъехал к белому домику, сразу осадил лошадь и соскочил на землю. Услыхав последние слова Нанси, он крикнул:
- Не отчаивайся, милый Рауль! Ведь Нанси - известная кокетка!
- Ах, ваше величество! - воскликнула Нанси, покраснев.
- Но тебе не долго ждать, - докончил Генрих, - потому что в Париже мы будем очень скоро! - и верный своим галантным привычкам король, подойдя к хорошенькой Нанси, расцеловал ее в обе щечки.
ЖЕНЩИНА-ДЬЯВОЛ
I
Королю Генриху III снился страшный сон. Он увидел себя бредущим в монашеском наряде по улицам Парижа, и хотя эти улицы были полны народа, но никто - ни простые буржуа, ни знатные сеньоры - не приветствовали его, своего короля. Так как это равнодушие толпы страшно поразило его, то он обратился с вопросом к горожанину, сидевшему на приступочке у своего дома. Горожанин презрительно повел плечом и ответил:
- С какой же стати будут обращать внимание на тебя, монах, когда парижане ждут въезда своего короля? При этих словах Генрих III даже отскочил назад.
- Какого короля? Ведь король - я! - крикнул он. Горожанин снова повел плечами и ответил:
- Полно тебе, глупый монах! Вот, смотри: едет король! Действительно, Генрих III вдруг услыхал звуки труб и барабанов. Затем из-за угла показался большой отряд под предводительством высокого мужчины с гордой осанкой, при виде которого вся толпа, как один человек, закричала:
- Да здравствует король Франции!
Генриху III, превратившемуся в бедного монаха, пришлось отойти в сторонку, чтобы пропустить кортеж короля.
За королем, во главе швейцарцев, следовал Крильон, за ним - Эпернон и адмирал Жуайез, и всем им самозванец- король отдавал приказания, и все они охотно и подобострастно повиновались ему.
Кто же был этот другой король? Генрих III не мог видеть его лицо, так как забрало его шлема было опущено.
Бедный король хотел крикнуть, что это - ошибка, но звуки замирали у него в горле. Он хотел кинуться к кортежу, остановить самозванца, воззвать к лояльности Крильона и прочих, но его ноги словно приросли к земле, и он не мог двинуться с места. Вдруг перед Генрихом очутилось какое-то мрачное здание, в котором он узнал монастырь; ворота последнего распахнулись, и глас свыше произнес: "Войди, несчастный монах!" В то же время неведомой силой Генриха повлекло в ворота. Он сопротивлялся, но ничего не помогло. Наконец он совершил нечеловеческое усилие и проснулся, обливаясь холодным потом в своем сен-клуском дворце.
Король первым делом соскочил с кровати, распахнул окна, высунул голову и принялся осматривать окрестности. Наконец он перевел взор вниз и заметил Крильона, который как раз осматривал дозорные посты. Вид Крильона окончательно привел в себя короля.
- Эй, герцог! - окликнул он начальника дворцовой стражи. Крильон поднял голову, узнал короля и почтительно поклонился ему.
- Поднимитесь ко мне, герцог! - снова крикнул Генрих.
Через минуту герцог уже входил к королю. Его волосы сильно поседели, но это был все прежний молодец, бравый и бесстрашный вояка.
- Здравствуйте, Крильон! - сказал Генрих III.
- Здравствуйте, государь.
- Знаете ли вы, зачем я позвал вас к себе?
- Нет, государь!
- Чтобы вы сказали мне правду!
- Это очень приятное для меня занятие, государь, тем более что я никогда не лгал в жизни. Да и вообще при всем дворе я единственный человек, от которого можно ждать правды.
- Честный Крильон!
- Чем именно могу служить вашему величеству?
- Я хочу знать, по-прежнему ли я - король Франции? Крильон угрюмо посмотрел на короля и ответил:
- Должно быть, вы, ваше величество, проснулись в очень хорошем настроении! Или вы принимаете Крильона за одного из своих миньонов?
- Увы, - вздохнул король, - у меня нет их больше! Их всех убили… Но вы все-таки не ответили мне на мой вопрос, герцог!
- Не могу ли я узнать сначала, что заставляет ваше величество так странно шутить?
- Странно - согласен, но только я вовсе не шучу. Я серьезно спрашиваю вас: король ли я еще?
- Ну конечно, государь!
- Франции?
- Франции!
- Ты, вероятно, задаешься вопросом, мой добрый Крильон, не сошел ли я с ума? Нет, милый мой, все дело в том, что я видел ужасный сон.
- А что именно приснилось вашему величеству?
Генрих III рассказал Крильону свой сон. Когда он кончил, Крильон сказал:
- Странное дело, государь, я тоже видел неприятный сон.
- Такой же, как и мой?
- Почти.
- Ну, так расскажите мне его, герцог!
- Мне приснилось, что две армии оспаривали друг у друга Париж. Ворота города были заперты, улицы перегорожены цепями и заставлены баррикадами…
- Без моего приказания?
- Да, государь. Вашего величества не было в Париже. Вы командовали той армией, которая осаждала Париж.
- Значит, Париж восстал?
- И да, и нет.
- Но как мог Париж оставаться лояльным, раз он запер ворота перед своим государем?
- У Парижа была королева.
- Королева? А как ее звали?
- Не помню, как ее называли по имени, но у многих на устах была кличка "женщина-дьявол".
- Какова она собою?
- Белокурая с голубыми глазами.
- У нее в руках была шпага?
- Нет, скипетр, но очень странный: ножницы, которыми она остригла волосы вашего величества.
- Слава богу, не все сны сбываются! - пробормотал король, бледнея и заметно трясясь.
II
- Вот что, друг мой Крильон, - сказал король, несколько успокоившись. - Наверное, вы посвящены в тайны оккультных наук?
- Нет, государь; откуда мне было научиться этой премудрости?
- Но мне говорили, что все южане - немного колдуны!
- Итальянцы - может быть, но не провансальцы!
- А жаль! Иначе вы растолковали бы эти сны!
- Как раз сегодня утром около замка бродил человек, который называл себя большим специалистом в тайных науках!
- И вы дали ему уйти, герцог! - с упреком воскликнул король.
- Но, ваше величество, далеко он не мог уйти, так что, если…
- Ну, так бегите за ним, приведите его сюда!
- Сделаю все возможное, чтобы исполнить желание вашего величества, - сказал Крильон и вышел, чтобы разыскать чародея.
Тогда король кликнул пажей и приказал им одевать его. В то время как пажи хлопотали над его туалетом, Генрих III вздыхал и, не обращая внимания на пажей, бормотал вполголоса:
- Господи Боже, вот-то паршивое это ремесло королевское… Вечно тебя окружают льстецы, лгуны, эгоисты… Друзей теряешь друг за другом, и в одно непрекрасное утро оказываешься наедине с Крильоном… Уф!
Король вздохнул несколько раз подряд и продолжал свои сетования:
- А ведь надо признаться, хотя этот честный Крильон и являет собою идеал верности и лояльности, но он - не из веселых собеседников. Не помню случая, чтобы он хоть когда-нибудь заставил меня улыбнуться!
Один из пажей, услыхав рассуждения короля, вдруг осмелившись вставить свое слово, сказал:
- Да ведь надо уметь вызвать улыбку на королевском лице, а герцог никогда не отличался этим умением!
Паж, который так смело вставил свое суждение о недостатке придворных способностей Крильона, отличался довольно оригинальной внешностью. Сколько лет было ему? По рыжеватым волосам, бесцветным глазам и бледному лицу ему можно было дать и пятнадцать, и тридцать лет. Он бил долговяз, немного горбат, немного кривоног и нескладен. Называли его Мовпен. Но это была лишь кличка, происхождения которой никто не мог доискаться. Его истинное имя было Морис Дюзес; он происходил из герцогской фамилии этого имени и только знатности рода был обязан своим местом пажа, так как Генрих III терпеть не мог уродов. Однако теперь, внимательно поглядев на пажа, Генрих к собственному удивлению заметил, что у Мовпена было очень язвительное выражение лица и что его взор блистал остроумием и хитростью.
- Уж не хочешь ли ты сказать, - произнес король, - что ты сумел бы распотешить меня?
- Как знать, государь? Может быть, и так!
- А как же?
- Для этого нужно, чтобы я был избавлен от обязанностей пажа и произведен в шуты.
- Как? Ты хочешь стать шутом?
- Шутом короля Франции - почему бы нет?
- А, став шутом, ты будешь забавлять меня?
- Надеюсь, что это мне вполне удастся.
В этот момент появился Крильон и объявил:
- Государь, колдун в прихожей. Его удалось найти.
- Ну, так пусть войдет!
- Да… ваше величество, дело в том, что… мне… пришлось дать ему… довольно странное обещание!
- Ему будет щедро заплачено за труды!
- Об этом и речи нет. Но только он в маске.
- Ну, так он снимет маску - только и всего!
- В том-то и дело, что он ни за что не хочет снимать свою маску. Обет он, что ли, дал какой-то или что другое, но только он не хотел идти сюда без того, чтобы я ему обещал, что с него не потребуют снятия маски.
- Ну, так пусть идет как хочет. Может быть, в конце концов у него такая дьявольская образина, что от маски только мы же и останемся в выгоде!
Крильон приподнял драпировку, отделявшую королевскую спальню от соседней комнаты, и сказал:
- Войдите, сеньор!