Хан Ибрагим живет со своей женой Нурсалтан душа в душу, сын Магмет-Аминь растет, как в сказке, не по дням, а по часам, пасынок царицы в Казани почти не живет. То в Орде у Ахмата ошивается, то у ногайского мурзы.
А раз Алихана в царстве нет, то и Суртайшз присмирела.
Противная хану партия приникла к земле - ниже травы, тише воды. Да и как по-иному быть, если на подворье у хана стоит русский посол, а с ним воевода Иван Рун с трехсотенной ратью. Противникам хана огрызаться можно, а кусать - попробуй укуси. Сразу зубы выбьют.
Тугейкиной сотне теперь совсем нечего делать- Ивашка бережет хана крепко. Теперь Тугейка больше охотой занят. То с ханом на охоту едет, то сына его Магметку стрельбе из лука учит, то у царицы на гуслях играет.
Ие жизнь пошла, а малина. Даже по родному илему тосковать стал редко. А если к затоскует, идет к Рунке в дом, а там Пампа п? с сыном.' Сядут у светильника, о прошлой жизнь погово-
рят, лесную жизнь вспомнят. Недавно сидели они вечером тихо, мирно, ждали Ивашку со службы. Тот пришел угрюмый, усталый.
- Что-нибудь случилось? - спросила Пампалче.
- Худые вести из Москвы.
- Снова война? -Туга отложил гусли в сторону.
- Да как тебе сказать... Пришли слухи, что государя нашего под Новгородом побили и убег он от новгородцев сам-четверт, да еще и раненый. Хан Ибрагим сразу с послом по-другому начал разговаривать и будто бы дал приказ войску идти на Вятку и Устюг и города эти у нас отнять. Если сие случится - миру конец, а нас тут запросто придушат.
На второй вечер Тугейка в покоях у царицы был, гусельной игрой ее тешил. Потом доложили, что пришел мурза Мингалей, Тугейка было начал в чехол гусли класть, чтобы уйти, но царица велела ему остаться. Она так часто делала. С русским послом царице сноситься не положено, а бывает, надо ему что-то передать. Вот она и говорит это при Тугейке. Знает, что он ходит к Руну и через него все, что нужно послу, перескажет.
- Ты бы парня отослала,-сказал мурза,-Разговор тайный будет.
- Хан ревнив, ты знаешь, мурза. Кто-то должен при наших встречах быть. А вернее Туги у меня слуг нет. Говори.
- Слышал я, хан войско собирает, на Вятку его бросить хочет?
- Да. Злые и неумные люди подбивают его на это. И кто эти люди, ты знаешь'.
- Передай хану, что его обманывают. Кто и для чего, я еще не знаю, но вести ему передают лживые. Князь Иван Новгород покорил и легко может перекинуть рати под Вятку. И тогда хану придется туго. И еще скажи - король Казимир посылал к хану Золотой Орды Ахмату человека по имени Кирей, и тот человек передал совет Казимира идти хану на Москву, а он-де, король, Ахмату поможет. Может, прежде чем идти на Вятку, хану надо с Золотой Ордой связаться, с королем литовским.
- Хорошо, Мингалей. Ты хану настоящий друг. Я ему твои слова передам. Да ты и сам мог бы это сделать.
- Нет. В твоих устах эти речи прозвучат правдивее.
Прошла неделя, а может, больше.
От русского посла ушел в Москву гонец. И в тот же день в Казань прибежал человек из Сарай-Берке, столицы хана Ахмата. Зашел он сразу не к Ибрагиму, а к Суртайше. На следующие сутки Алихан объявился в Казани. И закипел, забурлил город. Подняли головы противники Москвы. Хана Ибрагима то эмиры грызут, то Суртайша попреками изводит, то сын Алихан угрозами забрасывает. И поддержки ему искать негде. Царица Нурсалтан готовится рожать и из женской половины дворца не выходит. Да и сам хан ее от всяких волнений бережет - один от своих противников отбивается. Он еще не знает, что все его терзания и мучения впереди. В один из вечеров Тугейка пошел проверить своих сторожевых. Теперь его охранная сотня на ноги поднята, Хан теперь настороже. Вдруг из женской половины дворца служанка выскочила, увидела Тугейку и крикнула:
- Беги к старой царице. Скажи - молодая рожать собралась!
Тугейка - сразу к Суртайше. Та уж наготове была, знала, что
царица вот-вот от бремени разрешится.
Прибежала к ней, а в покоях уже крик младенческий слышен. Роды прошли легко, второй сын родился крепким и здоровым. Но как глянула на него Суртайша - ахнула! Хан Ибрагим волосом черен, у Нурсалтан косы черные с отливом, а ребенок лицом бел. Не то русоволосый, не то рыжий.
Суртайша даже не притронулась к нему, брезгливо сморщила свое и без того морщинистое лицо, вышла. Сразу нашла в покоях хана, сказала мрачно:
- Иди, посмотри -у тебя еще один наследник родился. Теперь уж чисто русский. В нашем колене таких не бывало.
Хан матери не поверил, злобно матюкнулся по-русски и побежал смотреть новорожденного сам.
- Ты никому не верь, великий,- успокаивала его Нурсалтан,- ты мне верь.
- Я глазам своим верю!
- Тогда гляди лучше. И нос твой, с горбинкой, и губы твои. А масть он сменит еще. Аминь без тебя родился, он тоже сначала светлый был, потом потемнел.
Успокоился хан, но ненадолго. Пошли по двору разговоры нехорошие и нашелся один стервец из охранной сотни - выслужиться захотел. Пришел к Суртайше и сказал, что видел, как в Москве от царицы тайно выходил князь Иван ночью. Об этом сразу стало известно всей Казани.
Напрасно царица доказывала хану, что после Москвы прошло более десяти месяцев - Ибрагим и слушать ее не стал. Ревность жгучая поселилась в его душе, опалила разум, и впервые он поднял на жену руку.
А когда человек ослеплен ревностью, то сбить его с толку совсем легко. Жену его перестали пускать в дворцовую мечеть, и он согласился. Всех сторонников своих, которые царице радели, он от себя отогнал и тем самым себя ослабил. Охранную сотню, царицей созданную, велели распустить, как, якобы, всю русским послом подкупленную, и он согласился. Мурзу Мингалея Суртайша любовником царицы сочла, и хан за верного слугу своего не заступился. Горный черемисский край у него отнял, а самого мурзу выслал на реку Абигель. Тугейку Изимова чуть было в постели не зарезали, хорошо что настороже был и успел выскочить в окно и скрыться у Ивана Руна в посольской избе.
Наконец и самого хана чуть не силой затащили в дворцовую мечеть, где сеит', Суртайша, Алихан и их подручные заставляли клятву перед аллахом дать.
- Клянись, что изгонишь греховодную жену из Казани,- потребовал святой сеит.
- Но она мать детей моих, наследников моих,- сопротивлялся хан.
- Кто наследники? - гремела Суртайша.- Эти русские ублюдки наследники?
- Но они внуки твои...
- Вот мой внук! - Суртайша встала позади Алихана.- Только он достоин святого казанского трона.
- Нет,- стоял на своем хан.- Магмет-Аминь будет после меня править Казанью.
- Не будет! - кричал Алихан.- Я старший в роде, мое право!
- Чем ты подкрепишь свои права? - спрашивает хан.
- Ногайский посол, скажи хану слово свое.
- Властитель Орды ногайской Мурза Юсуф велел передать тебе, хан, слово: если ты сыну Нурсалтан трон отдашь, быть меж ним и тобой войне.
- Ты, посол Золотой Орды, скажи?
- Великий хан Ахмат на Русь собирается войной идти и хочет он, чтобы ты послал сына своего Алихана со всем войском на московскую землю.
Видит хан, ни изнутри, ни с наружи у него подпоры нет, однако, клятву аллаху дать не просто. Взмолился хан:
- Пусть Нурсалтан из Казани уйдет, пусть Латифа с собой берет, но Магмет-Аминя со мной оставьте.
- Клянись на Коране.
Хан, скрепя сердце, положил руку на Коран...
ЧЕТВЕРТАЯ ВАЛ И ДЭ
Хан Менгли-Гирей, могучий повелитель Крыма, сегодня проснулся в скверном расположении духа. Ночью ему снилось, что вновь выстроенное здание гарема рухнуло и все обитательницы его погибли. И только комната для четвертой жены осталась целой. Это встревожило хана. Дело в том, что по шариату у хана должно быть четыре жены - валидэ. Это законные жены, дети, рожденные от них, пользуются всем" правами. Менгли-Гирей новый дворец в
Солхате построил, новый гарем построил, даже Соколиную башню возвел, а вот женами похвалиться хан не может. Покойный отец его Хаджи-Гирей поучал: первую жену должен взять красивую, вторую - богатую, третью - умную, четвертую - знатную. Хан Менгли не то чтобы этот совет забыл, просто жизнь складывалась так, что было не до жен. Сперва воевал с братьями за престол, потом воевал с беями за земли, а сколько сил и времени ушло на то, чтобы Крымский Юрт от Золотой Орды отколоть, самостоятельным ханством сделать. И женился Менгли наспех, и получилось так, что первая жена была взята из самого захудалого рода Яшлэеов, старше его на целых семь лет, некрасива и молчалива. Вторая жена, правда, богата, но глупа, спесива, от нее всему гарему житья нет. Третья жена все время болеет, а четвертую жену хан до сих -пор подобрать не может. Он вспомнил совет отца и сказал себе, что четвертая валидэ должна быть непременно из знатного рода. А где такую взять? Знатные женщины на дороге не валяются. Вспомнив все это, хан'велел позвать толкователя снов и звездочета Хайдара, рассказал ему про сон и спросил, что бы это значило? Хайдар хотя и стар, но подвижен, вездесущ и умен. Хан только еще встал с постели, еще не умылся, а звездочет побывал во всех уголках Сблхата, все разнюхал, все разузнал.
- О могучий и мудрый. Сон этот к добру, ибо не далее как сегодня ты узнаешь имя самой знатнейшей женщины во всем подлунном мире и захочешь взять ее в жены. И сон твой говорит об этом, и расположение звезд.
Менгли отпустил звездочета, совершил омовение, позавтракал я пошел в посольский двор. Там его должен ждать Ази-баба - гонец из Казани. Три дня его держит хан в столице и никак не найдет времени, чтобы выслушать.