Само собой разумеется, что прежде всего нужно разгрузить лодки, потому что нет почти никаких шансов преодолеть пороги, не утопив багаж. Удивительно, что их вообще удается преодолеть, и если бы не исключительная ловкость индейцев, направляющих пироги среди этих стремительных водоворотов, они наверняка были бы разбиты в щепки и поглощены пучиной.
Итак, багаж выгрузили на берег и договорились с индейцами о его доставке в деревню Атурес. Расплачиваются с ними обыкновенно тканями, дешевыми безделушками, сигарами и водкой. Правда, от пиастров они тоже не отказываются. На этот раз индейцы, кажется, были довольны предложенной платой.
Пассажиры конечно же не могут полностью доверить свой багаж индейцам, назначив им встречу в Атурес. Гуахибо отнюдь не заслуживают такого абсолютного доверия, а потому не стоит подвергать их честность столь тяжкому испытанию. Обычно пассажиры идут впереди, а индейцы следуют за ними. Так было и на этот раз.
Пять километров, отделяющих Пуэрто-Реаль от Атурес, можно без труда преодолеть за несколько часов даже со всем весьма громоздким имуществом: посудой, одеялами, чемоданами, одеждой, оружием и боеприпасами, наблюдательными инструментами Жака Эллока, гербариями, коробками и фотоаппаратами Жермена Патерна. Трудность заключалась в ином: сможет ли сержант Марсьяль идти сам или его придется нести до деревни на носилках?
Нет, твердил старый солдат. Он - не баба, и перевязанное плечо совершенно не мешает ему переставлять ноги! Рана ему уже не причиняла боли, и, когда Жак Эллок предложил ему опираться на его руку, сержант ответил:
- Благодарю вас, сударь... Я не нуждаюсь ни в чьей помощи и буду шагать не хуже вас.
Юноша взглядом дал понять Жаку Эллоку, что лучше не раздражать сержанта даже от всей души предложенной помощью.
Маленький отряд попрощался с матросами, а Вальдес, Мартос и Парчаль пообещали, не теряя ни минуты, приняться за дело, и на их усердие можно было положиться.
В половине двенадцатого пассажиры покинули Пуэрто-Реаль. Сержант Марсьяль, заявивший о своей готовности бодро шагать наравне со всеми, мог не беспокоиться. Нашим путешественникам, благоразумно пообедавшим перед выходом, не было ни малейшей необходимости торопиться, чтобы к ужину прибыть в Атурес.
Дорога, а точнее тропинка, шла вдоль правого берега реки, где и находилась деревня Атурес. Слева вдоль тропинки поднимались обрывистые склоны холмов, цепи которых терялись где-то вдали за порогами. Проход иногда становился таким узким, что приходилось идти гуськом. Индейцы шли впереди. За ними следовали господин Мигель и его коллеги. Затем Жак Эллок, Жермен Патерн, Жан де Кермор и сержант Марсьяль.
Иногда дорога расширялась и позволяла идти по двое или по трое. Тогда Жан, Жак Эллок и сержант оказывались рядом.
Жан де Кермор и Жак Эллок по-настоящему сдружились за время путешествия, и только старый ворчун сержант мог усматривать в этом нечто предосудительное.
Увидев какое-нибудь любопытное растение, Жермен Патерн останавливался и не торопился откликнуться на зов обогнавших его спутников.
Нечего было и думать охотиться в подобных условиях, если, конечно, не удастся подняться футов на сто по узким ущельям между холмами. И это удалось, к великому удовольствию господина Мигеля и к великому огорчению подстреленной обезьяны.
- Поздравляю, господин Мигель, поздравляю, - крикнул Жак Эллок, когда один из индейцев принес убитую обезьяну.
- Принимаю ваши поздравления, господин Эллок, и обещаю вам, что шкура этого животного будет выставлена в музее естественной истории со следующей надписью: "Это животное убито господином Мигелем, членом Географического общества Сьюдад-Боливара". По-моему, это будет совершенно справедливо! - шутливо ответил господин Мигель.
- Бедное животное! - сказал Жан, глядя на распростертую на земле обезьяну.
- Бедное... но очень вкусное, - ответил Жермен Патерн.
- Совершенно справедливо, сударь, - подтвердил господин Баринас, - и вы все сможете убедиться в этом сегодня вечером, когда мы прибудем в Атурес и займемся ужином.
- А не отдает ли это антропофагией? - смеясь заметил Жак Эллок.
- О месье Эллок! - воскликнул Жан. - Между человеком и обезьяной...
- Разница не так уж велика, мой дорогой Жан! Неправда ли, сержант?
- Действительно... и те и другие недурно гримасничают! - ответил сержант, и его собственная физиономия в этот момент была тому наглядным подтверждением.
Пернатая дичь водилась тут в изобилии: утки, вяхири, множество водоплавающих птиц и особенно индейки, представляющие собой не что иное, как огромных кур. Подбить какую-нибудь из этих птиц было несложно, но как потом извлечь подстреленную птицу из бурного потока?
Пороги Атурес представляют собой один из наиболее труднопроходимых участков в среднем течении Ориноко. Представьте себе оглушительный грохот водопадов, увенчанных короной водяной пыли, вырванные с корнем стволы деревьев, которые несутся с бешеной скоростью, ударяясь о выступающие из воды рифы... Бешеный напор воды подтачивает берег, грозя уничтожить вьющуюся вдоль него узкую тропинку. Совершенно непостижимо, как удается провести здесь пироги, не повредив обшивки и не пробив дно. А потому наши путешественники не будут знать покоя до тех пор, пока не увидят "Гальинету", "Марипаре" и "Мориче" в порту Атурес.
Около двух часов пополудни маленький отряд безо всяких приключений добрался до цели. Деревня Атурес была точно такой же, какой ее видел пять лет назад французский исследователь и какой она, по всей вероятности, останется, если справедливы предсказания Элизе Реклю относительно деревень, расположенных в среднем течении Ориноко. До самого Сан-Фернандо тут нет ни одного сколько-нибудь значительного населенного пункта. А дальше, в бассейне Риу-Негру и Амазонки, и вовсе пустынно.
Человек тридцать индейцев, все население Атурес, размещались в семи или восьми хижинах. Кое-кто из местных жителей еще занимается животноводством, но в расположенных выше по течению льяносах рогатый скот можно увидеть лишь в период его перегона на другие пастбища.
Наши путешественники устроились в наиболее приличных на вид хижинах. Комфорта тут их не ожидало ни малейшего, и можно было лишь с грустью вспоминать об удобных циновках под навесами пирог. Но зато какое блаженство - ни одного комара! Даже Жермен Патерн не мог объяснить, почему эти места пришлись им не по вкусу. Как бы там ни было, но на сей раз сержанту Марсьялю не пришлось натягивать на ночь для своего племянника москитную сетку.
Но зато здесь водились клещи, от которых очень страдают живущие на берегу реки индейцы. Местные жители обычно ходят босиком, а проникшее под кожу насекомое вызывает сильное воспаление: извлечь же его можно, лишь сделав надрез острым концом ножа, что весьма непросто и очень болезненно.
Ужинали наши путешественники все вместе, удобно расположившись под деревьями, и, само собой разумеется, основным блюдом была убитая господином Мигелем обезьяна.
- Не правда ли, великолепное жаркое? - воскликнул господин Фелипе.
- Изумительное, - подтвердил господин Мигель, - оно бы украсило любой европейский стол!
- Совершенно с вами согласен, - сказал Жак Эллок, - надо было бы послать обезьянье мясо в дюжину парижских ресторанов.
- Мясо этих животных ничуть не уступает телятине, говядине или баранине, - заметил Жермен Патерн, - ведь они питаются растениями с таким дивным запахом.
- Есть только одна трудность, - заметил господин Баринас, - к ним очень непросто подойти на близкое расстояние.
- Это-то нам известно, - сказал господин Мигель, - мне ведь в первый раз удалось подстрелить обезьяну.
- За которым последует второй, господин Мигель, - сказал Жак Эллок. - Раз уж мы вынуждены провести в этой деревне несколько дней, давайте поохотимся на обезьян. Вы ведь пойдете с нами, мой дорогой Жан?
- Думаю, что я не заслуживаю такой чести, - ответил юноша, - да и дядюшка мне наверняка не позволит, по крайней мере, без него...
- Конечно, не позволю! - заявил сержант Марсьяль, очень довольный тем, что племянник предоставил ему возможность отказаться от предложения соотечественника.
- А почему? - удивился Жак Эллок. - В этой охоте нет ничего опасного.
- Всегда опасно углубляться в лес, где водятся, я полагаю, не только обезьяны, - ответил сержант.
- Действительно, здесь встречаются медведи... Иногда, - подтвердил господин Фелипе.
- Очень добродушные медведи-муравьеды. Они питаются рыбой и медом и никогда не нападают на человека, - возразил Жермен Патерн.
- А пумы, ягуары, оцелоты, они что, тоже медом питаются? - поинтересовался сержант, ни за что не желавший сдавать своих позиций.
- Эти хищники встречаются довольно редко и практически не появляются вблизи деревень, - ответил господин Мигель, - тогда как обезьяны с удовольствием резвятся рядом с человеческим жильем.
- Между прочим, есть очень простой способ, хорошо известный жителям прибрежных деревень, ловить обезьян, не бегая за ними по лесам и даже не выходя из своей хижины, - сказал господин Баринас.
- Какой же? - поинтересовался Жан.