Адольф Райнах. К вопросу о теории негативного суждения
До настоящего времени еще далеко не разрешены те значительные трудности, на которые с самого начала наталкивается логика при рассмотрении негативного суждения. По самым различным сторонам вопроса здесь все еще существуют значительные разногласия. Лишь отчасти эти трудности связаны с самим негативным суждением как таковым, другая их часть связана с тем, что еще не удалось однозначно определить позитивное суждение. Пока понятие суждения вообще обременено эквивокациями и неясностями, будет страдать и анализ негативного суждения. Ниже здесь предпринимается попытка если и не всесторонне разрешить проблемы, связанные с негативным суждением, то по крайней мере приблизиться к их разрешению в некоторых направлениях. Проблемная ситуация в целом обязывает нас, однако, к тому, чтобы мы начали здесь с некоторых рассуждений, касающихся суждения вообще.
I.
Чрезвычайно важно вскрыть одну эквивокацию, которая заключается в термине "суждение" и которая, как мне кажется, очень часто запутывает логические рассуждения. Под "суждением", с одной стороны, понимают то, что ближайшим образом обычно характеризуется как "убеждение", "достоверность", "belief", а также как "сознание значимости". Но, с другой стороны, под ним понимают также "полагание" или "утверждение". Убеждение и утверждение, разумеется, тесно взаимосвязаны друг с другом, но они никоим образом не тождественны друг другу. Нет никакого сомнения, что по своему словоупотреблению и то, и другое может быть с полным правом названо "суждением". Однако тем более пристальное внимание следует уделить тому, что они – будучи различны между собой – ограничивают две совершенно разные логические сферы, а вместе с тем делят совокупную область теории суждения на две смежные, но четко разграниченные области. Все это теперь следует раскрыть более подробно; важно разделять два эти понятия суждения, которые мы рассматриваем, и в то же время отделять их от родственных образований, с которыми они могут быть спутаны и путаются.
Мы начнем с термина, который часто стал встречаться в теории суждения после исследований Франца Брентано, оказавших на нее значительное влияние. Брентано обозначил позитивное суждение как "признание" [ "Anerkennen"] и противопоставил ему негативное суждение как "отвержение" [ "Verwerfen"]. Несомненно, эти термины не являются однозначно понятными с первого взгляда; исследователи, которые их употребляют, далеко не всегда избегают заключенной в них опасной многозначности. О признании и отвержении говорится, во-первых, в смысле оценивающего приятия или отвращения; так, например, нравственное поведение признается, а безнравственное отвергается. Брентано и Марти по праву подчеркивают, что этому понятию "любящей оценки" или "душевной расположенности" не место в теории суждения. Что бы могло означать то, что в суждении "2 × 2 = 4" "придается ценность" равенству 2 × 2 и 4 или в суждении "2 × 2 ≠ 5" "отвергается" в этом смысле равенство 2 × 2 и 5? Опасность такой путаницы невелика; намного опасней другая.
Есть признание, которое не несет в себе ничего из оценки в собственном смысле и более точно может быть охарактеризовано как согласие [Zustimmung]. Я слышу, например, высказываемое суждение "A есть b", понимаю его, обдумываю его и затем, соглашаясь с ним, говорю "да". В этом "да" заключено согласие, признание; но и здесь признание не является суждением. Да и какого рода суждением могло бы быть это признание? Суждением "A есть b"? Конечно нет. Ибо это суждение относится к b-бытию А [b-sein des A], к этому положению дел, в то время как признание, которое мы сейчас имеем в виду, относится к суждению "A есть b". Легко заметить, что положение дел не есть то же, что и суждение, которое его полагает [setzt]. Я могу и таким образом ответить на услышанное суждение: "Да, А действительно есть b". Здесь мы имеем признание согласия и суждение, которое очевидным образом отличается от этого признания. Во первых, говоря "да", я соглашаюсь с услышанным суждением, а затем я сам, со своей стороны, сужу "A есть b". Теперь это суждение равным образом можно назвать признанием, а именно признанием положения дел "b-бытия А". И именно в этом заключена опасность той путаницы, о которой мы здесь говорим. Признание согласия и признание, заключенное в суждении, фундаментально различаются, различаются и как акты, и по своей предметной сопряженности. Если мы воспользуемся той двусмысленностью, которая имеет здесь место, то мы можем сказать: признание согласия есть признание заключенного в суждении признания. Некоторая путаница в теории суждения объясняется тем, что подлинное суждение подменяется соглашающимся признанием. Термин "признание" подстрекает к тому в значительной мере, и точно так же – если не в большей степени – к путанице ведет термин "одобрение" [Billigung], которым воспользовался Виндельбанд для характеристики суждения. Разумеется, относительно выражений "отвергать" или "отклонять" могут быть приведены соответствующие возражения.
После того, как мы исключили признание и отвержение в смысле позитивной или негативной оценки, а также в смысле согласия или несогласия с некоторым суждением, мы подходим к вопросу о том, обладают ли наши термины однозначным смыслом – хотя бы в пределах самой сферы суждения. Мы уже вскользь указывали на то, что это не так. Представим себе один конкретный случай: допустим, что передо мной и кем-то еще стоит вопрос о том, какой цвет имеет некоторый предмет. Я подхожу к этому предмету и вижу, он красный. Здесь мне дано бытие красным [Rotsein] предмета, и покуда оно дано мне, во мне растет соответствующее убеждение; во мне растет убеждение или "вера" в то, что этот предмет красный. При этом очень даже возможно говорить о суждении. В действительности мы находимся здесь в том пункте, на который ориентируется понятие "belief" в английской философии.