Командир сидел в третьем отсеке, в отгороженной от кают-компании тонкой переборкой каюте. Он уставился невидящими глазами в одну точку. "Прямо наваждение какое-то, - размышлял Ольштынский. - Ирма Линдус? Тогда ее звали по-иному. Изменилась вместе с именем. Прежнее - Ирина - куда как лучше было, роднее. Ну да ладно, дело не в имени".
Произошло это семь лет назад в Ленинграде. Они познакомились на курсантском балу. Сияли огни хрустальных люстр, играла музыка, блестели на рукавах форменок золотые нашивки выпускного курса. После выпуска из училища Леонид служил на Балтике на подводных лодках, а Ирина в сорок первом заканчивала институт. Свадьбу намечали сыграть осенью, когда Ольштынскому обещали отпуск. Но потом… Потом разразилась война. Ирину как подменили, начались какие-то странные разговоры: сейчас война, не до любви, кругом горе, льется кровь. Словно в гражданскую войну - поженимся после победы мировой революции. Ирина что-то недоговаривала, скрывала. А потом и вообще исчезла, и никто ничего не мог сказать о ней путного, куда она делась. И вот теперь именно он должен доставить ее в тыл к гитлеровцам. Рассказать кому - не поверят. Невероятно. Черт знает что! С ума сойти…
Капли мелкого, противного дождика нудно барабанили по холодной блестящей палубе. Все кругом затянула промозглая сырость. К запаху соляра примешивался запах мокрого металла. Вахтенный матрос запахнул дождевик, нахлобучил бескозырку на лоб и, зажав винтовку под мышкой, прохаживался у трапа. Из темноты со стороны штаба бригады показались три фигуры. Они медленно приближались к стоящему у пирса кораблю.
- Стой! Кто идет? - Матрос вскинул винтовку.
- Комбриг. Вызовите командира.
- Есть вызвать командира. - Узнав адмирала, моряк нажал кнопку звонка.
Минуту спустя из люка центрального поста показался Ольштынский. Он быстро сбежал на пирс.
- Товарищ адмирал, подводная лодка "Щ-17" к походу готова. - Он отступил в сторону. - Командир корабля капитан-лейтенант Ольштынский.
- Добро, - произнес комбирг, - принимайте гостью.
От группы отделилась фигура. Командир узнал Ирму.
- Отходите. - Адмирал пожал Ольштынскому руку: - Желаю удачи.
- Вот сюда, пожалуйста. - Ольштынский поддержал Ирму под локоть. - Осторожно, дальше скоб-трап. - Они остановились у открытого люка. - Я спущусь первым, если не возражаете. Для вас уже приготовлено место.
Спустившись в центральный пост, он крикнул штурману заменявшему заболевшего старпома:
- По местам стоять! Снимаемся!.. - Повернулся к разведчице: - Пойдемте, я провожу вас.
Ирме сначала показалось, что она попала в огромный железный туннель, все стенки которого сплошь покрывали приборы, трубопроводы и различные маленькие и большие маховички и клапаны. Вверху тускло горели забранные сеткой лампочки, под ногами поблескивали рифленые стальные листы.
По сигналу подводники разбежались по боевым постам.
Ольштынский привел девушку в свою каюту и, пропустив вперед, сказал:
- Располагайтесь как дома. Извините, мне надо идти на мостик. Если что потребуется, вызовите рассыльного, вот здесь кнопка.
- Пожалуйста, не обращайте на меня внимания, мне ничего не нужно. Спасибо.
Командир, немного помедлив, закрыл дверь и направился в центральный пост.
Наверху что-то громыхало. Мерно застучали дизели, лодку качнуло, она плавно пошла от пирса.
"Ну вот и поехали", - подумала Ирма и, отбросив капюшон, стала снимать плащ…
Глава 2. ЗАСАДА
С рассветом лодка сбавила ход, погрузилась и легла на грунт. До точки высадки разведчицы оставалось миль двенадцать.
После завтрака личный состав занялся своими делами по расписанию. В центральном посту в привинченном к палубе полумягком кресле дремал командир. Но стоило подойти к нему замполиту, он тут же открыл глаза и спросил:
- Ну, как дела?
- Как всегда, на полубаке порядок. Или, как часто пишет наша флотская газета, "моряки живут полнокровной жизнью".
- Значит, так, отлежимся тут до темноты и направимся… Куда направимся?
- Куда нас послали, - серьезно ответил замполит.
- Так точно, куда нас изволило послать начальство. За пару миль до точки нырнем и последуем в нее. Потом всплывем, а дальше - точно согласно полученным инструкциям. Так?
- Думаю, что так. - Старший лейтенант присел рядом на складной стульчик.
- Как себя чувствует наш пассажир? - спросил Ольштынский.
- Спит, наверное. Женщины, мне всегда казалось, очень любят спать. Это у них вроде как лекарство от всех напастей и невзгод.
- Вряд ли. Во всяком случае, мне бы на ее месте было не до сна.
- Да и тебе, командир, что-то сегодня не спится.
- Это почему же? Ты о чем, комиссар? - подозрительно прищурился Ольштынский.
- Да все о том. Не знаю, может, и ошибаюсь, но сдается мне - вы знаете друг друга. А?
- Считай, ошибаешься. Понял?
- Чего ж не понять? Значит, знакомы. Точно. Почти с начала войны мы служим вместе, изучил я тебя. Чувств своих скрывать не умеешь. Чего о ней не скажешь - бровью не повела. Молодец!
- С чего это ты все взял?
- Логика, командир, логика. И сопоставление фактов. Я, как ты знаешь, до войны работал во флотской газете, в отделе быта. Заниматься приходилось всем чем угодно. Каких только людей не перевидел! - Он закрыл глаза.
- И что ты мне посоветуешь?
- Если я прав, поговори с девушкой. Сам знаешь, на что она идет. Да и ты тоже. Не исключено - видитесь, может быть, в последний раз. Обоим легче станет. Нет ничего хуже неясности. А мне думается, в ваших отношениях она наличествует.
- Ты думаешь?
- Всегда думаю и тебе советую. Голова и дана не только для того, чтобы фуражку с крабом носить.
- Спасибо, комиссар, хороший ты все-таки мужик. Впрочем, еще Василий Иванович Чапаев, помнишь, говаривал: "Такому командиру, как я, какого-нибудь завалящего замухрышку не подсунут". А?
Монотонно жужжали электромоторы. За бортом легко шелестела вода. Не доходя двух миль до пункта высадки, лодка погрузилась и теперь под перископом медленно приближалась к заданной точке.
- Мы на месте, товарищ командир. - Штурман слегка дотронулся до плеча прильнувшего к окулярам перископа Ольштынского. - Время двадцать три пятьдесят.
- Хорошо. Стоп моторы! Всплытие!
На мгновение наступила тишина. Затем зашипела вытесняемая из балластных цистерн вода. На поверхности моря появились рубка и носовое орудие, и вот уже вся лодка, длинная и словно покрытая глянцем, закачалась среди небольших волн.
Откинув люк, Ольштынский первым вылез на палубу За ним поднялись штурман и боцман. Как приятно было вдохнуть полной грудью свежий бодрящий воздух!
- Берег там, - штурман показал в сторону, где еле-еле виднелась темная полоска. - Ветер оттуда. Чувствуете, хвоей пахнет? Время ноль часов.
С берега желтым пятнышком четыре раза мигнули.
- Дайте ответ.
В темноту полетели вспышки "ратьера".
- Боцман! Готовьте лодку. Пойдут старшина и два матроса без пассажира. Если все нормально, вернетесь и заберете ее. Сначала отгребите немного к востоку, но чтобы нас из вида не терять, затем повернете к берегу.
Матросы вытащили на палубу складную резиновую лодку Надули и осторожно спустили за борт.
- Все готово, товарищ командир, - доложил старшина.
- Оружие взяли? Спасательные нагрудники?
- Так точно. Автоматы, гранаты и фонарь. Жилеты надели.
- Подойдете к линии прибоя, сразу не высаживайтесь, выясните обстановку. Чуть что - мигом назад. Будьте предельно осторожны.
Лодка отошла. Командир нагнулся над рубочным люком и крикнул вниз:
- Пусть девушка сюда поднимется! - И добавил вполголоса: - Глаза к темноте привыкнут.
Ирма вместе с Долматовым поднялась на мостик. На ней был берет и комбинезон. На плечи наброшена плащ-палатка. В руках небольшой чемоданчик и рюкзак.
- Подышите воздухом. Сейчас вернутся разведчики, и мы вас отправим, - глухо произнес Ольштынский.
- Благодарю вас. Не лучше ли мне было идти сразу, чтобы вас не задерживать?.. Я уже…
Договорить она не успела. В том месте, куда ушла лодка, что-то ярко вспыхнуло. Еще и еще. Донесся грохот взрывов и треск автоматных очередей. Темноту разрезали бело-голубые лучи прожекторов, и лодка оказалась в их пересечении.
- Все вниз! Срочное погружение!
Топот. Хлопок люка - и взбудораженные волны сомкнулись над провалившимся в глубину кораблем. Над лодкой гулко ударили разрывы…
Описав дугу, "Щ-17" легла на грунт и застопорила моторы.
- Акустик! Как наверху? - крикнул Ольштынский.
- Два охотника сбрасывают глубинные бомбы западнее точки, где мы находились, примерно на полмили. Разрывы удаляются.
- При изменении обстановки немедленно доложить. - Командир обернулся к замполиту. - Чуешь, как все обернулось? А? Вот уж действительно, не хочешь, а поверишь: женщина на корабле - к несчастью. Еще бы немного - и ее своими руками, можно сказать, сунули бы в пасть зверю. Что же там могло произойти? Как думает комиссар?
- Давай пригласим Ирму?
- Зови, но не в центральный пост, а ко мне в каюту.
Долматов прошел во второй отсек и спустя некоторое время вернулся с девушкой.
- Садитесь сюда, - командир показал на кресло, - давайте обсудим, как жить дальше и вообще как могло случиться все это.
Разведчица молча села.