В марте начались волнения и в Пеште. Венгры требовали независимости. Лайош Кошут создал новое национальное правительство. Сечени начал в нем работать. Занял пост министра путей сообщения и общественных работ: правительства приходят и уходят, а страна остается. Его мучили другие, не романтические заботы. Чем дальше, тем яснее он видел, что революция, начатая Кошутом, ведет страну к краху: Австрия, безусловно, была сильнее; победа Австрии означала бы гибель не только надежд на независимость, но и планов демократического переустройства общества. Венгерский историк Дьердь Шпира в книге "Четыре судьбы", написанной витиеватым языком, в духе едва ли не XVIII века, рисует жуткую картину: "Рабство или смерь нации – эти два одинаково страшных видения преследовали Сечени; не необходимость выбора между контрреволюцией и революцией, а необходимость выбора между терзавшими его воспаленный мозг двумя чудовищами обусловила его бессилие сделать выбор, и он с вконец расстроенными нервами бежал от самого себя, повинного, по его мнению, в том, что вызвал к жизни эти чудовища, сначала пытаясь покончить жизнь самоубийством, а потом укрывшись в психиатрической клинике". Австрийцы победили. 6 октября 1849 года в Пеште был казнен премьер-министр независимого венгерского правительства Лайош Баттяни, а 13 октября в Араде – тринадцать генералов венгерской армии. Через месяц, 20 ноября 1849 года, был открыт Цепной мост. Но графа Сечени на торжественной церемонии не было. Он так ни разу и не прошел по своему мосту.
Сделанное им для Венгрии сопоставимо со сделанным для России Петром I при том, что ни императором, ни королем Иштван Сечени не был и на всем протяжении своей жизни оставался частным человеком. Теперь его именем называют здесь самое важное, самое любимое – планы экономического развития, улицы городов, будапештские купальни.
Б) Бочка токайского для Петра Великого
Проспект Ракоци, Rákóczi út, идет от Восточного вокзала по направлению к мосту Елизаветы до станции метро "Астория". Посередине проспекта, деля его пополам, находится площадь Луизы Блахи, а рядом возвышается шпиль дворца "Нью-Йорк" со знаменитым кафе. Так что миновать проспект Ракоци, будучи в Будапеште, крайне сложно.
Путешественник увидит статую Ракоци на площади Героев, в колоннаде, где стоят скульптуры самых важных политических деятелей Венгрии. Здесь он – между Тёкёли и Кошутом, предпоследний в ряду. Впрочем, не только в Будапеште, но и едва ли не в каждом венгерском городе можно встретить улицу Ференца Ракоци. Его же портрет – на пятисотфоринтовой купюре. Самое главное – не путать этого человека с Ракоши, "лучшим венгерским учеником Сталина".
Трансильванский князь Ференц II Ракоци, живший триста лет назад, – настоящий национальный герой, которого помнят, любят и уважают. Юность его пришлась на бурное время, причем наблюдать ход истории с самого близкого расстояния Ракоци мог уже в детстве. Его отчим Имре Тёкёли (на той же колоннаде слева) чуть было не отправил мальчика в качестве заложника в Стамбул. А в десятилетнем возрасте он пережил осаду австрийскими войсками Мукачевского замка, причем руководила обороной его матушка Илона Зрини. Дальше – больше. Ракоци хотел освобождения Венгрии от власти Австрии и вышел на контакт с Людовиком XIV, у которого c австрийцами были свои счеты. Переписку обнаружили, Ракоци был арестован и ждал казни, но сумел бежать в Польшу. Оттуда – в Венгрию, где уже собиралась крестьянская армия повстанцев-куруцев… И в бой! К сентябрю 1703 года вся Венгрия до Дуная была освобождена от австрийцев, а сам Ракоци избран князем независимого от Австрии княжества Трансильвания. Однако ж ему и этого было мало. Ракоци намеревался вовсе лишить Габсбургов венгерского престола. За помощью обратился к России, и в 1707 году состоялось заключение договора между Ференцем Ракоци и Петром I. Причем, если не вдаваться в подробности, кажется, что договор этот выгоден только одной стороне. Петр обещал князю двадцать тысяч русских солдат для борьбы с Габсбургами за то, что тот (внимание!) станет польским королем. У иного закружилась бы голова от таких перспектив, но Ракоци хорошо представлял себе расклад политических сил, и договор, так и остававшийся тайным, реализован не был. Может, напрасно? Удача немедленно отвернулась от него: пошла череда военных поражений, в одном из боев Ракоци серьезно пострадал при падении с лошади, а войско, увидев, что вождь упал, бежало… Ракоци оставил армию на барона Шандора Каройи, поехал в Польшу просить помощи у России и Франции, где и узнал, что без его ведома и согласия куруцы капитулировали. Венгрия была для Ракоци потеряна. Он жил в России, во Франции, в Турции, пытался опереться на Османскую империю в борьбе с Австрией, предлагал туркам создать регулярный корпус из венгров, албанцев и запорожских казаков – бесполезно. Там же, в Турции, умер.
Через много лет его прах будет привезен в Венгрию, и торжественное шествие пройдет от вокзала именно по той улице, что сейчас носит его имя. Еще Ференца Ракоци называют одним из воплощений Сен-Жермена – кандидатура, во всяком случае, не хуже прочих. И именно с Ракоци начинается практика постоянных поставок в Россию венгерских вин, высоко ценимых в XVIII веке. В свое время трансильванский князь подарил бочонок Петру I, и тот, говорят, на следующий день поделился с Ракоци впечатлениями: "До сих пор меня не одолел никто и ничто, но вчера ночью меня осилило токайское вино".
В) Эстерхази: торт, мадонна, дворец, кино и постмодерн
Считается, что торт "Эстерхази" назван в честь Пала Антала Эстерхази, министра иностранных дел Австро-Венгерской империи. Но с именем этим можно встретиться здесь не только в кондитерских. В Будапештском музее изобразительных искусств хранится незаконченная работа, написанная в 1508 году двадцатипятилетним Рафаэлем. Когда-то она принадлежала папе Клементию XI, а с начала XIX века числится как "Мадонна Эстерхази". Собственно, большая часть коллекции музея – это и есть собрание Эстерхази, формировалось оно долго, зато получилось вполне представительным. В 1983 году Музей был ограблен. Воры унесли семь картин, включая произведения Тинторетто, Джорджоне, Тьеполо – и нашу "Мадонну". На месте преступления полиция нашла отвертку итальянского производства и пришла к выводу, что коль импорт в социалистической Венгрии редок, не иначе как действовали совместно венгры и итальянцы. Венгерская полиция быстро вычислила "своих", а итальянская арестовала главаря банды Джакомо Морини, который заявил, что заказчиком преступления был грек Евфимос Москохлаидис. И вскоре в саду монастыря Эгион под Афинами обнаружился большой чемодан, а в нем – картины. "Мадонна Эстерхази" вернулась домой.
Сама фамилия Эстерхази в Венгрии – понятие почти нарицательное, синоним богача. Княжеской линии дома Эстерхази в XIX веке принадлежало двадцать девять имений с шестьюдесятью городками и четырьмя сотнями деревень. Что род идет от Аттилы, конечно, неправда, но среди Эстерхази были несколько имперских фельдмаршалов, министры, меценаты, премьер-министр Венгрии. Богатство семьи началось с правильного выбора веры. Когда Европу разрывала пополам борьба католицизма и протестантизма, некто Миклош Эстерхази был изгнан из своей протестантской семьи за то, что исповедовал католицизм. Дважды женился на молодых богатых вдовах (католичках, конечно). Разбогател, стал важным человеком. Габсбурги заметили борца за веру, и в 1625 году он был назначен пфальцграфом Венгрии.
Князь Пал Эстерхази в 1687 году получил титул князя Священной Римской империи. Музыкант, композитор. В 1711 году опубликовал сборник своих сочинений "Небесная музыка". Его дворец в Айзенштадте был одним из культурных центров империи Габсбургов.
Князь Пал Антал Эстерхази стал знаменит как фельдмаршал, неплохо игравший на скрипке и виолончели. Не слишком отличавшиеся батальными успехами габсбургские военачальники вообще любили музыку. Пал Антал основал в Айзенштадте музыкальную школу и в 1761 году пригласил на должность вице-капельмейстера Йозефа Гайдна. Как раз для капеллы и домашнего театра Эстерхази написано большинство опер и симфоний Гайдна, в том числе получившая широкую известность симфония № 45 фа-диез минор, та самая "Прощальная" (1772), в конце исполнения которой музыканты один за другим прекращают играть, гасят свечи и уходят со сцены.
Это, как видно, семейное: князь Миклош Эстерхази, получивший прозвище "Великолепный", был тоже фельдмаршал и тоже музыкант. При нем превратился в "австрийский Версаль" и до того роскошный дворец семейства в городке Фертёд на западе Венгрии. Здесь Йозеф Гайдн был назначен уже главным капельмейстером и находился на этом посту до самой смерти князя Миклоша. И внук его, Миклош Эстерхази-младший, также покровительствовал музыкантам. По его заказу писали музыку Йозеф Гайдн и Людвиг ван Бетховен, в его оркестре работал Георг Адам Лист, отец Ференца Листа.