События, описанные в романе, охватывают 1919–1943 годы. В них участвуют офицеры царской армии, чоновцы, историки и милиционеры, предводители банд и следователи, лагерные заключенные и их охранники, высокие чины из МВД и КГБ.
Герои нового романа писателя заняты поисками сокровищ, по легенде, когда-то спрятанных в сибирской тайге отступающей армией адмирала Колчака.
Мы узнаем о череде загадочных смертей, на первый взгляд не связанных с тайной золотых запасов. Появляются все новые и новые подробности о возможных местах нахождения клада, и чем больше людей вовлечено в поиск, тем уже круг подозреваемых в убийствах…
Содержание:
Книга первая 1
Часть первая 1
Часть вторая 9
Часть третья 15
Часть четвертая 22
Часть пятая 30
Книга вторая 36
Часть первая 36
Часть вторая 47
Часть третья 52
Часть четвертая 59
Рассказы 68
Звезда надежды благодатная… 68
Царская кровь, или Век спустя возвращение в Отсу 70
Остров "Макарий" 71
Молитва пани Ядвиги 72
Зелье богини Гекаты 73
Исторические миниатюры 75
Примечания 79
Валерий Привалихин
Клад адмирала
Книга первая
Часть первая
Тем августовским ранним погожим утром в Пихтовом произошел случай, который не оставил равнодушным, пожалуй, ни одного из жителей районного городка и долго еще во многих подробностях обсуждался.
А произошло следующее. Стрелок военизированной охраны железнодорожных складов Петр Холмогоров примчался прямо домой к начальнику местного уголовного розыска Нетесову, забарабанил в окно кулаком. Так, что главный пихтовский оперативник, умывавшийся в ту минуту около баньки в огороде, забыв про полотенце, кинулся на стук. Крепкое словцо готово было уже сорваться с губ старшего лейтенанта, однако застряло в горле при виде устроителя трамтарарама. Охранник Холмогоров был крепко избит. Глаза еще проглядывались в окружьях лиловых щедрых синяков, длинные руки с желтыми от усердного курения пальцами были на запястьях окровавлены, черная форменная одежда во многих местах порвана. Из-под рванья на гимнастерке светилось голое худое тело.
- Напали! - возвестил с громким всхлипыванием охранник, прежде чем Нетесов успел спросить, что стряслось.
- Кто напал, где? - Начальник розыска ладонями смахнул капли воды с лица.
- Наган. Из-за него, как пить дать, напали. Надо бы в госбезопасность, - словно не слыша вопроса, продолжал Холмогоров.
- Да погоди ты с госбезопасностью. Толком объясни: когда, где, кто? - допытывался старший лейтенант. - И тише. - Он оглянулся в сторону веранды, где спал приехавший вчера к нему в гости давний друг Андрей Зимин.
- На дежурстве. Трое, вроде… Или двое. В темноте угляди попробуй… - начал рассказывать Холмогоров.
Из путаных его объяснений вырисовывалась такая картина: около часа ночи к складу, где он нес дежурство, приблизился высокий мужчина и попросил закурить. У Холмогорова была пачка "Памира". Он полез за сигаретами и тут получил удары кулаками в лицо, потом под ребра. Больше ничего не помнит. Очнулся - связан по рукам и ногам, во рту кляп. Спасибо, свояк Григорий заглянул к нему, кляп вынул и освободил от пут. Холмогоров первым делом убедился, что оружие пропало, - и сразу к Нетесову…
- Что ж в дежурную-то часть не побежал? - спросил Нетесов.
- А позвонил я в милицию. И в городскую, и в транспортную. Как же, - ответил охранник.
Склады, которые стерег Холмогоров, находились почти в самом центре города неподалеку от железнодорожного вокзала в бывшей церкви и в принадлежавшей этой церкви хозяйственной постройке.
"Урал", выведенный из гаража по случаю намечавшейся поездки на рыбалку, стоял посреди двора. Нетесов подошел к мотоциклу, вынул из люльки туго набитые рюкзаки.
- Садись. Поедем, - сказал Холмогорову.
- Можно и мне, Сергей? - послышался голос Зимина. Очевидно, стук сразу разбудил его и он слышал весь разговор - на крыльце появился уже одетый.
- Можно, - чуть поколебавшись, согласился Нетесов.
Чтобы не будить домашних, он выкатил "Урал" за ворота. Мотор взревел, и помчались по свежеутренней, серой от пыли, асфальтированной улице. Четверти часа не истекло, как раздался стук в окошко нетесовского дома, а уже затормозили у обнесенной побеленной дощатым забором приземистой кирпичной церкви-склада.
Едва успели заглушить мотор, подкатил еще мотоцикл - милицейский и тоже трехколесный - с дежурным по горотделу оперативником Мамонтовым за рулем и с овчаркой по кличке Таймыр в коляске. Не успела воцариться тишина от тарахтенья второго мотоцикла, подрулил "уазик" транспортной милиции. Пожаловали, правда, не розыскники, а наряд патрульно-постовой службы. Шумно захлопали дверцы.
Нетесов кивком поздоровался сразу со всеми и прошел на складскую территорию. Свояк избитого охранника - Григорий Тимофеев, мужчина годков пятидесяти в проводницкой поношенной форме, в плетенках на босу ногу - устремился к нему.
- Сторожý. Чтоб не шастали тут. Следы, значит, - заговорил Тимофеев. - Петьку-то вон как. Зверюги чистые…
- Во сколько пришли? - спросил Нетесов.
- А после дойки. Марья корову подоила, молочка ему понес. Часто носим. Пришел - он точно рыба в сеть запутанный весь. Уже и оттрепыхался. У меня веревки обрезать, значит, нечем. Вон топор подвернулся, - ткнул пальцем Тимофеев в сторону поленницы. - Им…
- Веревки-то где?
- Сохранил. Как же. - Тимофеев нырнул за поленницу, вернулся с мотком бельевой веревки. Пухлый моток не умещался в руках. Длинные и короткие концы резаной веревки свисали вниз, как лапша. - Вот…
Знаком старший лейтенант адресовал его к Мамонтову. Сам занялся избитым охранником, попросил показать, где Холмогоров стоял в момент нападения.
- Здесь вот, кажется, - Холмогоров кивнул на островок чахлой травы шагах в четырех-пяти от кирпичной церковной стены.
- Ночью освещение есть?
- Всегда лампочки горят…
- Лицо все-таки видел?
- Ну видел.
- И не запомнил?
- А чего запоминать было? Знакомые иногда подходят. Кто ж знал, кто этот и зачем идет… Фиксы вроде сверкнули, когда курево спросил… А после удары посыпались. Что хочешь помнить, забудешь.
- И как оружие забирали, не помнишь?
- Не-ее… Григорий не пришел пока, я и не знал, что наган забрали…
- А почему решил, что не один, а двое или даже трое нападавших было?
- Так, когда этот закурить попросил, тени вроде за ним мелькнули…
Холмогоров, рассказывая, отвечая на вопросы, глядел на старшего лейтенанта и не замечал, что на почтительном удалении, за забором - дырявым и давно не ремонтированным - собралась и созерцала происходящее, вслушивалась в диалог группка жильцов дома, соседствовавшего с церковью-складом. Некогда это был поповский дом, просторный, а теперь внутри перестроенный, переделанный под жилье для полдюжины семей.
Оперативник Мамонтов уже успел дать служебной овчарке понюхать веревки, секунда - и приказал бы псу работать, искать след, но тут раздался голос из-за забора. Голос принадлежал жилице бывшего причтового дома бабке Надежде:
- И не совестно, Петр, а? Одним людям голову морочишь, на других напраслину возводишь. Иль заспал, пьяным в полночь подходил ко мне, сказал: "Я, бабка Надежда, револьвер, кажется, уронил в колодец"?..
У Холмогорова от этих слов челюсть отвисла.
Старший лейтенант пригласил бабку Надежду подойти, спросил:
- Пьяный вечером был Холмогоров?
- Да уж дальше некуда. Пьяней вина.
- В котором часу пьяным видели?
- Так в котором? Как заступил на дежурство, сразу и присосался к бутылке.
- Один?
- Зачем один? С Григорием вон. Григорий после ушел.
- Когда Холмогоров подходил к вам в полночь, лицо какое у него было?
- Да пьяное…
Сообразив, чего добивается от него сотрудник милиции, бабка Надежда прибавила поспешно:
- Не побитое. Это уж не знаю, кто его так отметелил.
- А вот мы спросим у Тимофеева, кто отметелил и связал, - сказал начальник розыска, в упор смотря на свояка избитого охранника. - Кто?
Ответа не последовало. Тимофеев под пристальным взглядом лишь ниже клонил голову.
Пожилая женщина не настолько глупа была, чтобы сразу не сообразить, почему сотрудник милиции адресует вопрос именно Тимофееву и почему тот молчит. Изумленно уставилась на Тимофеева, всплеснула руками:
- Батюшки! Как же так? Неужто это ты, Григорий, а? Вот допились-то. Стыдобушка.
- По-свойски свояк свояка, - раздался из-за ограды чей-то насмешливый мужской голос. Группа зевак в считанные минуты увеличилась по меньшей мере втрое.
- Петька, ты теперь на Григория в суд подай. За нанесение телесных повреждений, - весело скалясь, посоветовал путеец в оранжевом жилете и с масленкой в руке.