– А откуда твой клон знает латынь?
Упс. Красный сигнал на панели.
– Он не латынь… он про войну все знает.
– Откуда вообще у тебя клон?
– Клоны ведь не дети, – отшучивается Брюс. – Это дети случайно не рождаются. А клона нет-нет где-нибудь да и подхватишь.
– Ну да, – фыркает комод, – эти медики, если недоглядишь, сопрут все вплоть до аппендикса. Я слышал, это зараза дорогая. Как тебя угораздило?
– В те времена мы могли себе это позволить, – уклончиво роняет Брюс. – Отец у меня погиб, и я мечтал о старшем брате…
– …а мне щенка так и не купили, – вздыхает минотаврец.
– У меня все младшие, – морщится Андерс, – и не могу сказать, чтобы я мечтал о ком-нибудь из этих засранцев.
– А куда потом девают такие игрушки? – это уже интересуется дежурный, пожилой дядька с тремя длинными прядями, заботливо уложенными через лысину. – Когда надоест? У тебя короткоживущая модель?
Брюса передергивает помимо его воли.
– Ни фига, – огрызается он. – Он проживет полную и свободную жизнь. Мы оформили все документы, и он теперь сам по себе. Сам зарабатывает и делает, что хочет. Если бы я сам не догадался, мои бы мне объяснили. В нашей семье знают, что к чему.
Разгорается дискуссия о правах клонов, в которой Брюс уже не участвует. Он свое мнение высказал, ничто его не поколеблет.
У него снова есть друзья. Жизнь прекрасна.
* * *
– Что за… – Эвиан, штурман «Пеллеса» колотила по клавишам пульта, не находя ни слов для своего изумления, ни спутника, оставленного предыдущей экспедицией на орбите Либеллина-VI. – Он должен тут быть! Орбитальные компоненты… сферические координаты… частоты радиовещания…
Она чуть не плакала от досады. Если ты женщина с «мужской» профессией, особенно если ты – молодая женщина, каждая твоя неудача есть свидетельство твоей некомпетентности и повод к насмешливым взглядам, что бы там ни твердили адепты победившего феминизма.
Куда девался этот чертов пищащий котелок?
– Может, – сказал капитан, – тут гравитационная аномалия? Тогда мы его вряд ли найдем.
Все, кто был в рубке, мрачно уставились на огромный шар планеты, небрежно обмазанный густой атмосферой. Освещенный звездой бок был ярко-бирюзовым, а облака – слишком плотными. Под ними едва угадывались очертания континентов и районы высокогорий. Точно яблоко, от которого надобно откусить без помощи рук. Одна Эвиан, не поднимая головы, продолжала барабанить по клавишам, сканируя частоты.
– Мы не можем висеть тут вечно, – это Ставрос выразил мысль, которую каждый думал, но придерживал на коротком поводке, не желая выступать с инициативой. Впрочем, какая в ней инициатива!
Баржи, как овцы, столпились вокруг «Пеллеса», управлявшего всем кластером с единого пульта. Спутник, что болтался тут пару лет с тех пор, как был открыт Либеллин-VI, фотографировал поверхность во всех диапазонах, строил температурные кривые, анализировал закономерности проходящих на планете процессов: течения, ветра, приливы… Без него мы знаем только, что планета твердая, масса у нее чуть больше условной единицы, за каковую принята масса Колыбели, и еще у нее есть атмосфера, и в этой атмосфере фтора нет.
– Я не могу сажать корабль куда попало, – немедленно огрызнулся капитан. – Для того чтобы сбросить хотя бы челнок, мне нужен пеленг снизу на гектар гарантированно ровной твердой земли. Найдите мне спутник, я возьму с него снимки, и ничто из того, что я сделаю дальше, не будет вашей проблемой.
– Это работа вашей команды – найти спутник. Мои проблемы начнутся только на твердой земле и, могу вас заверить, на вас я их перекладывать не стану.
Чьи бы то ни были проблемы, если они не найдут спутник, и даже если найдут, но снимки его будут непригодны, выхода у них два.