В свободное от работы время Фермпхут занимался абстрактной
живописью: свои последние шедевры он создавал, выливая краску из банок прямо на холст и потом катался по нему на детском велосипеде.
Поговаривали, что по субботам и воскресеньям он балуется наркотиками, к тому же от него всегда дурно пахло. Последнее обстоятельство крайне
досаждало его коллегам, работавшим в диспетчерской, - где сегодня было жарко и душно, несмотря на то, что на улице свирепствовал буран, - и
Фреду то и дело напоминали, что человеку надо почаще мыться.
Зато у Фреда Фермпхута были совершенно поразительные способности к математике, и начальники его клялись, что он лучше всех справляется с
загрузкой самолета. В данную минуту он руководил загрузкой рейса два.
Самолет (время от времени изрекал Фред Фермпхут своим коллегам по дежурству, которые уже осатанели от его высказываний) - "он ведь как
птица: и в ту сторону, дружище, может накрениться, и в другую. И если ему не помочь, он так накренится, что раз - и перевернуться может. Только
я, детка, зорко за этим слежу".
Вся хитрость заключалась в том, чтобы правильно распределить груз в самолете и таким образом обеспечить его балансировку и устойчивость в
воздухе. Фреду Фермпхуту надлежало определить, сколько груза может взять на борт рейс два (или любой другой самолет) и где этот груз должен быть
размещен. Ни один мешок с почтой, ни один чемодан не устанавливался в самолете без его ведома. В то же время он должен был думать о том, чтобы
как можно больше набить груза в самолет. "Из Иллинойса в Рим, дружище, мог бы сказать Фред, - это длиннющее спагетти. И деньжат тут надо
выколотить побольше, чем на мармелад".
В работе Фреду помогали диаграммы, сводки, выкладки, счетная машина, ежеминутно поступающие данные, радиотелефон, три обычных телефона - и
безошибочный инстинкт.
Инспектор, наблюдавший за погрузкой, только что по радио запросил разрешения поместить еще триста фунтов почты в передний отсек.
- Валяй! - благословил его Фред Фермпхут.
Он разгреб бумаги на столе в поисках списка пассажиров, который за последние два часа значительно вырос. При загрузке самолета авиакомпания
исходит из среднего веса пассажира примерно в сто семьдесят фунтов зимой и на десять фунтов меньше летом. И эта средняя всегда оказывается
правильной - за одним исключением: когда летит футбольная команда. Могучие игроки путают все расчеты, и диспетчерам по загрузке приходится
выводить новую среднюю в зависимости от того, насколько хорошо знает диспетчер команду.
Бейсболисты или хоккеисты в этом отношении не представляли проблемы: они тоньше или меньше и соответственно меньше весят. Сегодня же, судя
по списку, рейсом два летели только обычные пассажиры.
- Можешь загружать почту, детка, - сказал Фред Фермпхут в микрофон. - А вот гроб передвинь в хвостовую часть: я вижу по накладной, что
мертвец был не из худеньких. Потом там есть еще ящик с генератором от Вестингауза.
Помести его посредине, а остальной груз расположи вокруг.
Задача, стоявшая перед Фермпхутом, была в последний, момент осложнена просьбой, поступившей от экипажа рейса два: дать им еще две тысячи
фунтов топлива для маневров на земле и разбега. Сегодня на поле всем самолетам приходилось подолгу стоять с заведенными моторами, дожидаясь
взлета. А мотор реактивного самолета, работающий на земле, пьет горючее, как тридцать страдающих от жажды слонов, и капитанам Димиресту и
Хэррису не хотелось тратить на земле драгоценные галлоны горючего, которые могут им пригодиться в воздухе по дороге в Рим.