Вопрос в другом: хотят ли они этого?
Синди была убеждена, что она этого хочет - при условии, конечно, что Мел пойдет на уступки, однако до сих пор он не соглашался на ее требования,
и она сомневалась, чтобы он мог измениться, как ей бы того хотелось. Если же ни на какие уступки Мел не пойдет, дальнейшая совместная жизнь
немыслима.
Последнее время уже и интимные отношения, когда-то восполнявшие многое, отошли в прошлое. Что-то и тут разладилось, хотя Синди не понимала
почему.
Мел по-прежнему возбуждал ее - даже и сейчас, стоило подумать о нем, как в ней вспыхнуло желание. Но всякий раз, когда возникала
возможность близости, духовная отчужденность брала верх. В итоге - во всяком случае, у Синди - это вызывало раздражение, злость, а потом плоть
начала заявлять о себе так громко, что ей просто необходим стал мужчина. Какой угодно.
Любой.
Она одиноко стояла среди плюша и бархата салона при ресторане отеля "Лейк Мичиган", где проходил прием для представителей прессы. Вокруг
нее говорили преимущественно о буране и о том, как трудно было всем сюда добраться. Но они-то приехали, подумала Синди, а вот Мел - нет. Время
от времени где-то рядом раздавалось: "Арчидона", и Синди вспомнила, что она так и не выяснила, какой же Арчидоне она благодетельствует -
эквадорской или испанской. ("Черт бы тебя побрал, Мел Бейкерсфелд, подумаешь, какой выискался умник!..") Чья-то рука дотронулась до ее локтя, и
незнакомый голос любезно осведомился:
- Вы ничего не пьете, миссис Бейкерсфелд? Могу я вам что-нибудь принести?
Синди обернулась. Перед ней стоял репортер по имени Дерик Иден, которого она немного знала. Его комментарии часто появлялись в "Санди-
таймс". Как большинство людей этой профессии, он держался легко и уверенно, с чуть рассеянным видом. Синди и раньше обращала на него внимание -
как и он на нее.
- Спасибо, - сказала Синди. - Американского виски с водой, только воды поменьше. И называйте меня, пожалуйста, по имени. По-моему, вы
знаете, как меня зовут.
- Конечно, Синди.
Глаза репортера с откровенным, нескрываемым восхищением смотрели на нее. "Собственно, почему бы и нет?" - подумала Синди. Она знала, что
сегодня хорошо выглядит, изящно одета и тщательно подмазана.
- Я мигом вернусь, - сказал ей Дерик Иден, - так что, пожалуйста, никуда не уходите, раз уж я вас нашел. - И он стремительно направился к
бару.
Дожидаясь его возвращения, Синди оглядывала переполненный зал. И вдруг поймала на себе взгляд немолодой дамы в шляпе с цветами. Синди
тотчас просияла и улыбнулась приветливейшей из улыбок, - дама кивнула и отвела глаза. Это была журналистка светской хроники. Рядом с ней стоял
фотограф, и они явно решали, кого снимать для разворота в завтрашних газетах. Вот дама в шляпе с цветами поманила к себе нескольких
благотворительниц, и они столпились вокруг нее, любезно улыбаясь, стараясь держаться как можно непринужденнее, тогда как сами были рады-
радешеньки, что выбор пал именно на них. Синди понимала, почему ее обошли: одна - она ничего собой не представляла; а вот будь здесь Мел, сразу
приобрела бы вес. Мел кое-что значил в жизни города. Но самое возмутительное, что Мелу на успехи в свете было глубоко наплевать.
***
В другом конце комнаты засверкали вспышки фотоаппарата; дама в шляпе усиленно строчила имена и фамилии.