- Ты отказываешься? - взвизгнула старуха с негодованием. - Может, ты думаешь, что это отрава? Так нет же! Ну да, это яд. Но это - сладкий яд, который не убивает тела, яд, который дарит забвение и оживляет грезы!
Смотри! Я пью!
И она опорожнила полбутылки.
- Когда мне удается отыскать травы, дающие волшебный сок, - я ликую! - продолжала старуха - Смотри! Я на твоих глазах делаюсь снова молодой! Я снова становлюсь красавицей, какой была раньше!
Разве ты не видишь, как разглаживаются морщины на моем челе, на моих щеках, как огнем вспыхивают мои взоры, как гибки и стройны делаются члены моего тела?
Заморра с ужасом и отвращением глядела на быстро пьяневшую ведьму. А та, приплясывая, кружилась по комнате. Ее взор горел, и лицо становилось багровым, но, разумеется, делалось еще более отвратительным.
- Видишь, как я хорошею? - кривлялась старуха. - Я снова молода, я снова прекрасна, как утренняя зорька, как звезда полуночи! Тра-ла-ла!
Я снова "Прекрасная Сонора", владычица сердец! Тра-ла-ла!
С тихим хихиканьем старуха свалилась на пол и переползала из угла в угол, как змея, не выпуская опустошенной бутылки из костлявых пальцев.
- Скоро придет мой сыночек! - выпевала она. - Мой сыночек, мой красавчик Джурба-Янко! Он увидит нас обеих и удивится, и не будет знать, кто лучше: Заморра или Сабба-Сонора! Хи-хи-хи!
Внезапно мысли старухи приняли другое направление. Гнев овладел ею.
- Ты воровка! - кричала она. - Ты похитила мою красоту! но подожди, подожди, змея!
Я выдавлю твои глаза вот этими пальцами! Я оболью твое прекрасное лицо ядом, который сожжет твою атласную кожу! Я вырву все волосы с твоей головы! Ха!
Старуха, шатаясь, приподнялась и пошла по направлению к Заморре.
Все это время девушка напрягала свои силы, чтобы избавиться от веревки, которой были связаны ее руки. Ей удалось несколько ослабить петли. Когда старуха не видела, Заморра попросту грызла свои узлы, и теперь веревка еле держалась.
Сознание близящейся опасности придало нечеловеческие силы хитане, и, рванувшись, она освободилась от уз. Старуха увидела, что пленница освобождается, и с воплем кинулась на девушку, пытаясь выколоть ей глаза острыми кривыми когтями.
Но Заморра успела уклониться и сильным толчком в грудь сбить с ног ведьму. Сабба, как кошка, злобно фыркая, снова прыгнула на соперницу и уцепилась за нее.
Хитана сознавала, что тут, в хижине, где было так тесно, борьба становится опасной, и кинулась к дверям. Старуха вцепилась в ее платье и волочилась за ней. На площадке перед хижиной Сабба внезапно обвилась, как змея, вокруг тела Заморры. Ее костлявые руки с невероятной силой охватили горло хитаны, и девушка, полузадушенная, упала на землю.
Но, падая, она подмяла под себя старуху.
Отчаянная борьба закипела между двумя женщинами.
Заморра защищала свое право на жизнь. Обезумевшая от действия дурмана старуха хрипела и шипела, извивалась как змея, ее зубы впились в руку Заморры.
Потом обе женщины очутились на краю пропасти.
Миг - и тело Саббы покатилось туда, в пропасть, как ком грязного тряпья, оставляя на росших по скату кустах клочья одежды и пятна крови.
Заморра, шатаясь, постояла несколько мгновений над обрывом. Потом она ринулась в хижину старухи, с лихорадочной быстротой принялась рыться там: она искала оружие.
Прошло еще несколько минут.
И тогда по горным тропинкам, по лесной чаще пронесся призрак: стройная женщина с развевающимися за плечами черными волосами неслась вихрем на белом коне. В ее руке блестел кривой ятаган. За поясом был второй.
Это мчалась по знакомой дороге Заморра, которая думала об одном:
- Спасти Карминильо или отомстить за него, а потом…
Потом - хоть смерть, хоть ад!
Все равно!
IV
Молчали горы, молчал лес. Спал ветер, днем носившийся над горами Эр-Риф. Только море, неугомонное, вечно тоскующее и вечно мятущееся море волновалось и катило к скалистым берегам волны с седыми верхушками. В эту ночь в лесах около ущелья Гран-Лупо, казалось, жила только вода.
Небо было ясно и чисто. Воздух сух. А в то же время тому, кто находился возле ущелья, казалось, что он ясно слышит шум дождя, шум, производимый дождевыми каплями при падении с небесных высот на сухую листву изнывающего от зноя леса.
И этот шум все нарастал и нарастал.
Незадолго до полуночи при входе в ущелье уже как будто угрюмо рокотал целый поток.
Трое людей брели в это время по почти непроходимой чаще над ущельем.
- Тише! - предостерег один из них остальных товарищей. - Ради всего святого, тише! Враги рядом!
- Что ты видишь, Карминильо? - встревоженно прозвучал знакомый нам голос - голос лакомки-студента из Саламанки, злополучного юриста Педро Альвареса.
- Тишина обманчива, - продолжал Карминильо, - тут все живет. Заморра! А ты, ты видишь?
- Вижу, сеньор, - ответила хитана. - Да, тут все живет. Но это - страшная жизнь, готовая смениться смертью, сеньор!
- Да что вы видите? - с досадой вымолвил Педро. - Не мерещится ли вам попросту что-нибудь? Кругом - ни души.
- Подожди! Кажется, луна поднимается. Сейчас увидишь и ты. Беглецы, сбившись в кучу, сидели на краю обрыва. Под ними
расстилались склоны гор, то совершенно голые и усыпанные камнями, то поросшие кустарниками. Ниже - там смутно виднелось ущелье Гран-Лупо, или ущелье Большого Волка. Это ущелье выходило в лесистую и холмистую долину.
- Ужасно скучная история! - с досадой бормотал Педро. - Нет, ей-Богу, это черт знает что! Все силы земные и небесные вооружились против нас, вступив в заговор.
Я уже позабыл, как завтракают или обедают порядочные люди!
- Ну, друг, эта беда еще не велика, - насмешливо отозвался Карминильо. - Если бы только в этом состояли наши бедствия. А то ведь мы сами с тобой едва не послужили завтраком для льва.
- Не завтраком, а ужином, - поправил товарища Педро. - Ты забываешь, что дело было ночью. Когда Заморра примчалась к нам на помощь, было не больше двенадцати.
Помолчав немного, Педро добавил:
- Собственно говоря, если бы не некоторые посторонние обстоятельства, я, право, сделал бы сегодня же предложение Заморре.
- И что ты предложил бы мне, Педро? - заинтересовалась хитана.
- Руку и сердце! - полусерьезно, полушутливо ответил испанец.
- Мое сердце полно признательности тебе, хитана! Моя душа полна удивления!
Ты девушка, ты нежное существо, цветок, - ты освобождаешься от ведьмы, сбрасываешь ее в пропасть, несешься по дебрям, ухитряешься разыскать наши следы, догадываешься по голосам зверей, где мы находимся, и…
- И вступаешь в единоборство со львом! - вставил Карминильо.
- Как пригодился старинный пистолет, найденный тобою в хламе старухи Зизи-Саббы!
- Ха-ха-ха! - беззвучно рассмеялся Педро. - Нет, это следовало бы записать! Было ли когда от сотворения мира, чтобы кто-нибудь выступал против льва с пистолетом, заряженным не пулей, а дробью?
- Да, но дробь в данном случае сослужила нам огромную службу, Педро. Заряд дроби, выпущенный верной рукой Заморры, попал в морду льва и вышиб у него оба глаза.
Ослепленный лев был уже не столь опасен, и Заморра подвергалась значительно меньшему риску, рубя его своим ятаганом. Ты, Заморра, освободила сначала меня, Карминильо, потом Педро.
- Перестаньте говорить об этом, сеньоры, - с видимым неудовольствием сказала девушка. - Я сделала то, что должна была сделать, - не больше. Я рада, что поспела вовремя, но если вы все время будете твердить о том, что вашим спасением вы обязаны мне, я, кажется, способна возненавидеть вас!
- Обоих? Или меня одного? - подмигнул лукаво Педро. И потом добавил: - Ну, а как же насчет руки и сердца, Заморра? Я - бедный, но честный студент из благородного семейства. Окончив университетский курс, я получу приличное местечко, обзаведусь собственным хозяйством. И мне нужна будет хорошая хозяйка, которая умела бы отлично стряпать.
- На что же тебе будет нужна тогда Заморра? Ты просто возьмешь хорошую экономку.
- Ну да! Мне нужна прежде всего жена храбрая, как Заморра! Такая жена, которая умеет…
- Справляться со львами?
-Что львы? - пренебрежительно махнул рукой Педро. - Бывают звери пострашнее львов!
- Это какие же? - заинтересовался Карминильо.
- А кредиторов ты позабыл? А? Что? Смутился? Что касается лично меня, то я предпочту встречу с дюжиной львов, чем с парочкой христопродавцев-ростовщиков! Вот если я женюсь на Заморре, - я убежден, что все мои кредиторы скоро убедятся в полной бесполезности приставать ко мне с требованиями выплаты старых долгов по грабительским векселям!.. Ну, Заморра? По рукам, что ли?
- Нет! - резко ответила хитана, нахмурив красивые брови.
- Нет так нет, - утешился Педро. - Я не кончу жизнь самоубийством, получив отказ жестокосердной красавицы.
- Замолчи ты, болтун! - оборвал его Карминильо, которому не понравилась шутка товарища.
- Вот еще! С какой стати молчать? Я голоден. Муки пустого желудка вызывают печальное настроение. Печальное настроение можно прогнать, весело болтая. Поэтому я продолжаю. А кстати: догадывается ли кто из вас, друзья, что сделалось с нашими приятелями?
- Это с какими же, болтун?
- Я подразумеваю ведьму, сброшенную Заморрой в пропасть, и нашего верного спутника Янко.
- Ведь когда мы пробрались к хижине ведьмы, чтобы по-дружески поговорить с Янко, мы обнаружили, что яма, куда покатилась Сабба, пуста. Кто-то вытащил старуху оттуда.
- Кто же, кроме Янко!