* * *
Отправив гонца в Александрию, генерал Теодор выслал объединенный отряд Феодосия и Анастасия в разведывательный рейд.
- Ни во что пока не ввязываться. Ираклий до поры до времени запретил. Но если нападут, отвечайте. Нам нужны доказательства агрессивности их намерений.
А потом ему принесли весть о гибели Иоанна, все это время сидевшего в засаде у Лагуна, и все вообще стало замечательно.
- Тело доставили?
В качестве улики мертвое тело иссеченного саблями высокородного полководца совсем не помешало б.
- Нет, - мотнул головой гонец. - Иоанн утонул.
- Как утонул? - не понял Теодор. - А почему не в бою?
- Он в камышах от Амра прятался, - нехотя пояснил гонец, а его крестьяне нашли и утопили.
- Наши крестьяне? - обмер Теодор.
Гонец кивнул.
- Люди говорят, он им за неделю до того все долговые расписки предъявил. Вы письмо-то почитайте, там все написано.
Теодор впился глазами в кривые, торопливо набросанные строчки, да так и остался стоять с открытым ртом. Это был откровенный мятеж!
- Мерзавцы!
Ни купцы, ни ремесленники, ни, тем более, крестьяне даже не собирались выставлять ополчение против аравитян! Хуже того, судя по донесению, они считали Амра правым, а приостановившего торговлю императора - виноватым.
"Все просто, - писал ему комендант крепости Родос , - людей слишком беспокоит, что зерно может сгореть без пользы, а о столь необходимом империи курейшитском проливе, сам понимаешь, никто даже не думает. Быдло оно и есть быдло. Лишь бы брюхо набить, да новый шелковый халат на себя нацепить. Ну, и комету, конечно, расценивают, как знамение против нас…"
Теодор скользнул глазами в конец письма и скрипнул зубами. Судя по донесению, ни Феодосий, ни Анастасий даже не попытались как-то изменить ситуацию и наказать крестьян! Они просто отсиживались в крепости, ожидая подхода основных сил, то есть, подчиненных Теодору ветеранов.
"Ну, я вам устрою… - от души пообещал Теодор полководцам, - вы у меня сами в камышах прятаться будете!"
* * *
Когда Амр - в считанные мгновения - заставил Иоанна бежать и вышел к Нилу, великая река была кроваво-красного цвета.
- Что это? - поразился он.
В последний раз он подъезжал к Нилу дней двадцать назад, но тогда она была изумрудно-зеленой и пахла… просто отвратительно. А сейчас… Амр смотрел и не мог поверить: это было настоящее море крови!
- Разлив начинается, - улыбнулся Менас. - Теперь четыре месяца наш Великий Поток так и будет полон крови Осириса. А уж, когда разольется по-настоящему…
Амр спустился с верблюда и спустился к воде. Зачерпнул немного ладонью и хохотнул. Вода была густой, словно мясной отвар! А потом они вошли в город Абоит, сели в круг с крупнейшими купцами Аркадии , и Амр осознал, как далек он был от понимания, что на самом деле затеял.
- Кем вы считаете сына Марии? - первым делом спросили его купцы.
- Пророком. Кем же еще… - не стал юлить Амр.
Купцы переглянулись.
- Наш человек. Несторианец. А сколько природ у Христа?
Амр приободрился.
- Наши ученые люди говорят лишь об одной - человеческой.
- Надо же, монофизит, как и мы, - восхищенно захмыкали купцы. - А чему еще вас учил Мухаммад?
Амр пожал плечами.
- Пророк многое завещал. У меня в отряде есть два просвещенных человека. Могу прислать. А по мне, главное понять, что Аллах Един. Если это осознаешь, остальное намного проще.
Купцы, что греки, что армяне, что сирийцы принялись горячо обсуждать услышанное, а Амр сидел и, если честно, не понимал ничего. Он совершенно точно знал, что купцы недовольны тем, что Ираклий придержал зерно. Но так же точно он знал и другое: люди Книги, каждый из них, считал свою веру самой правильной. Никто из них явно не считал Мухаммада Самым Главным пророком. Однако то, как радушно его встретили, откровенно смущало.
- Не пытайся в этом разобраться, - дружески толкнул Амра в бок сидящий рядом Менас. - Не в теософии дело.
- Это, я понимаю, - хмыкнул Амр, - но в чем тогда?
Менас бросил задумчивый взгляд на висящую над головами оранжевую комету.
- Во власти. Купцы не хотят, чтобы Ираклий сел на ваш пролив.
- Почему? - опешил Амр. - Он же свой. А курейшиты чужие.
Менас рассмеялся.
- Все как раз наоборот. Курейшиты - такие же купцы. С ними можно договориться. У купца желание договориться - в крови.
- А император? - заинтересовался Амр.
Менас зло рассмеялся.
- А император думает, что он - помазанник Божий. У него в крови нет желания договориться; у него в крови - желание отнять.
Амр задумался.
- И если Ираклий возьмет наш пролив…
- У него появится столько власти, что можно будет не считаться ни с кем, - завершил за него Менас. - Захочет - откроет пролив, захочет - закроет. Пока всех в Ойкумене на колени не поставит. И ваших, и наших - всех.
* * *
Уже на следующий день после выступления на Соборе, Ираклию доложили, что Северин уперся.
- Он не хочет ссориться с тобой, Ираклий, - доложил агент, кастрат из провинции епископа Римского, - но он будет делать то, что ему приказали в Генуе.
- Раскалывать мою Церковь?
- Да, - кивнул агент. - Северин как раз вчера вечером получил письмо. Всего я не знаю, но там определенно говорится о твоей войне с курешитами. За морем очень боятся, что ты возьмешь последний пролив, и чтобы этого не случилось, они пойдут на все.
Ираклий задумался. Теми же словами он сам предостерегал своих многочисленных родственников - потомков сильнейших военно-аристократических родов Империи. Он говорил им и об опасности взрыва изнутри, и о пустеющей казне, и о волнениях среди варваров. Он выложил им все, что так беспокоило его тогда, и еще более беспокоит теперь. Но эти люди не умели останавливаться, и однажды Ираклий понял: или он согласится на эту войну, или они сделают все, что хотят, но уже без него. И куда как большей кровью. Теперь отступать было поздно.
- А если Северина убрать? - наклонив голову, спросил он. - Кто придет вместо него?
Агент хмыкнул.
- Прямо сейчас - никто. Они там здорово напуганы. Поэтому все будут ждать, чем закончится твоя война с аравитянами.
Ираклия это устраивало.
- А потом?
- Ты и сам знаешь, Ираклий, - невесело улыбнулся агент, - следующий Папа будет твоим злейшим врагом. Кто бы ни выиграл эту войну.
Ираклий кивнул. У него был в Риме подходящий на роль нового Папы родственник - сводный старший брат императрицы Мартины, кастрат, умница, уважаемого рода, но, если честно, Ираклий и в нем не был уверен.
- Хорошо, - кивнул он, - займись Северином.
- Прямо сейчас? - поднял брови агент.
- Нет, конечно, - мотнул головой Ираклий, - мне не нужно, чтобы смерть епископа Римского связывали с его конфликтом со мной. Сначала я испугаюсь, потом немного уступлю Собору, а уж тогда…
Агент вежливо улыбнулся, дождался отпускающего полужеста, поклонился, вышел, а Ираклий глянул на клонящуюся к линии горизонта оранжевую комету и снова разложил на столе карту Египта. У него было такое чувство, что там что-то не так.
"Хотя… что этот Амр может сделать? Даже когда Менас поможет ему перебраться через Нил, к зернохранилищам, все торговые пути останутся под моим контролем. Родос взять немыслимо. Трою - тем более…"
Ираклий знал: элитная двадцатитысячная армия Теодора против трех тысяч пастухов Амра - это даже не смешно. И роль у Амра одна - оставить хорошо доказуемые улики. Он и не мог сыграть никакой иной роли!
Но чувство какого-то непорядка уже не отпускало.