Дон Корнелио был дворянин, молодой, красивый, по крайней мере он считал себя таким, а значит, имел все, что нужно, чтобы добиться успеха, хотя до сих пор фортуна не улыбалась ему. Молоденькие девушки как будто не замечали его ухаживаний и не чувствовали на себе взглядов, красноречиво говоривших о замыслах, которые питал на их счет прибывший в Америку испанский дворянин. Но все эти неудачи нисколько не обескуражили его, а только что полученное через горничную приглашение усилило его надежды, тем более что произошло это в такую минуту, когда он меньше всего думал о такой возможности.
Одно только нарушало испытываемую им радость, - это печальное состояние его костюма, сильно истрепавшегося за время продолжительного путешествия по Соноре. Но и тут он вскоре утешился и с присущим всем испанцам фатовством решил, что его личные качества так велики, что заставят забыть о печальном состоянии костюма.
Занятый этими мыслями дон Корнелио вскоре остановился перед дверью кварто, к которому его подвела молодая девушка.
- Здесь, - сказала она, поворачиваясь к своему спутнику. Отлично, - отвечал дон Корнелио, горделиво выпрямляя свой стан, - мы войдем туда, как только вы пожелаете.
Молодая девушка улыбнулась, лукаво подмигнув своим черным глазом, и повернула ключ в замке. Дверь отворилась.
Сеньорита, - сказала камеристка, - я привела этого Господина.
Пусть он войдет, Виоланта, - отвечал нежный голос.
Молодая девушка отошла в сторону, чтобы пропустить дона Корнелио, который вошел, гордо подняв голову и победоносно подкручивая усы.
Комната, в которой теперь находился испанец, была маленькая, меблированная немного лучше, чем остальные квартос благодаря тому, что лицо, временно занимавшее это кварто, имело предосторожность привезти всю эту роскошь с собой. Несколько розовых свечей горело в серебряных подсвечниках, а на софе, закутавшись в кисею, как колибри в гнезде среди роз, полулежала молодая девушка лет шестнадцати - семнадцати, не больше, прекрасная как мечта. Завидя входящего испанца, она устремила на него взгляд больших черных глаз, в которых одновременно светились хитрость, лукавство и любопытство.
Несмотря на громадное самолюбие и сознание своей собственной неотразимости, дон Корнелио остановился в полной нерешительности на пороге и отвесил глубокий поклон, не смея сделать больше ни шага вперед. Кварто в эту минуту казалось ему святилищем.
Очаровательная молодая девушка грациозным жестом пригласила его подойти к ней и указала ему на бутаку, стоявшую в двух шагах от софы, на которой она полулежала.
Молодой человек колебался. Тогда камеристка с веселым хохотом схватила его за плечи и заставила сесть.
Но и вмешательство камеристки нисколько не улучшило дело. Дон Корнелио находился в таком затруднении, какого ему не приходилось испытывать еще никогда в жизни, и со смущенным видом теребил край своей войлочной шляпы, бросая направо и налево вопросительные взгляды, а молодая девушка, не менее его смущенная, боязливо опускала глаза и, казалось, почти сожалела о своем необдуманном поступке.
Но, как известно, женщины даже в самые затруднительные моменты умеют гораздо скорее найтись, чем мужчины, поэтому молодая хозяйка кварто первой вернула себе необходимое хладнокровие и начала разговор.
- Узнаете вы меня, дон Корнелио? - спросила она таким смелым тоном, от которого испанец вздрогнул.
- Увы, сеньорита, - отвечал он, стараясь изобразить из себя светского кавалера. - Я даже и представить себе не могу, где мог бы я иметь счастье видеть вас раньше, до сих пор я все время жил точно в аду.
- Будем говорить серьезно, - остановила поток его красноречия девушка, слегка хмуря брови. - Посмотрите на меня хорошенько, senor caballero, и отвечайте мне откровенно: узнаете вы меня или нет?
- Нет, сеньорита, я не знаю вас… и мне кажется, что я ни разу не имел счастья встречаться с вами до сих пор.
- Вы ошибаетесь, - возразила она.
- Я? Нет, этого не может быть!
- Не говорите так, дон Корнелио, я сейчас докажу вам истинность моих слов.
Молодой человек отрицательно покачал головой.
- Если бы я имел счастье видеть вас хоть один раз… - прошептал он.
Она резко его перебила.
- Ваши комплименты неуместны. Прежде, чем отвергать мои слова, выслушайте то, что я хочу вам сказать.
Дон Корнелио снова запротестовал.
- Повторяю вам, - отчетливо проговорила молодая девушка, - что вы просто сумасшедший… Вы целых двое суток путешествовали со мной и моим отцом.
- Я?
- Да, вы.
- О!
- Это было три года назад. В то время я была еще девочкой четырнадцати лет, и потому нет ничего особенного в том, что вы меня забыли и не узнали. Вы и тогда распевали ваш излюбленный романсеро о короле Родриго, о котором, впрочем, я не могу сказать ничего дурного, - добавила она с очаровательной улыбкой, - потому что благодаря этому пению я теперь вас и узнала. Мой отец в то время был еще полковником, а теперь он губернатор Соноры.
Испанец ударил себя по лбу.
- Теперь вспоминаю! - вскричал он. - Вы ехали из Гвадалахары в Тепик, и я имел счастье встретиться с вами ночью.
- Да.
- Я все вспомнил!.. Вашего отца зовут дон Себастьян Гверреро, а вас…
- А меня? - проговорила она, вопросительно глядя на него.
- Вы, сеньорита, - галантно отвечал он, - вы донья Анжела. Какое иное имя могло бы к вам так подойти?
- Отлично! - вскричала она со смехом, хлопая своими миниатюрными ручками. - Я с удовольствием вижу, что у вас память гораздо лучше, чем я думала.
- О! - с упреком прошептал испанец.
- У нас, как мне помнится, была даже стычка с бандитами, - продолжала молодая девушка.
- Да, и мне тогда пришлось очень плохо - злодеи ранили меня.
- Да, мне вспоминается что-то в этом роде. Вас, если я не ошибаюсь, взял на свое попечение какой-то охотник, лесной бродяга? Я, впрочем, это очень смутно помню.
- Он благородный дворянин, сеньорита, - с жаром возразил дон Корнелио, - и я ему обязан жизнью.
- А! - рассеяно проговорила молодая девушка. - Очень может быть. Значит, этот человек принял в вас участие, ухаживал за вами, а потом вы расстались?
- Вовсе нет.
- Как! Вы говорите, что вы не расставались с ним? - взволнованно вскричала она. - Вы жили с ним вместе?
- Да.
- Постоянно?
- Да.
- А теперь? - спросила она взволнованным голосом.
- Повторяю вам, сеньорита, что мы с ним не расставались с тех пор.
- Итак, значит… он тоже здесь?
- Да.
- В этой гостинице?
- Стоит только перейти через патио.
- А! - прошептала она, опуская голову на грудь.
- Что с ней такое? - с удивлением спрашивал испанец.
Глава VI
СЧАСТЛИВЫЙ СЛУЧАЙ
Положение собеседников было довольно странным. Оба они, казалось, всматривались один в другого и взаимно отыскивали слабое место в доспехах противника.
Но в этой борьбе мужчины с женщиной последняя непременно должна была победить.
Дон Корнелио был, пожалуй, слишком высокого мнения о себе, но это-то его и погубило, отдав во власть опасному сопернику.
Донья Анжела кокетливо оперлась на локоть и, погрузив подбородок в ладонь своей миниатюрной ручки, устремила на испанца глаза. Дон Корнелио, очарованный таинственной силой этого неодолимого взгляда, не сумел избежать очарования.
- Виоланта, - сказала молодая девушка мягким и чистым голосом, как пение американского соловья, - нет ли у тебя угощения для нашего гостя?
- Конечно есть! - отвечала шаловливая камеристка.
И она бросилась исполнять приказание своей госпожи.
Дон Корнелио, в глубине души польщенный этой любезностью, которой совсем не ожидал, начал, однако, рассыпаться в извинениях.
Но донья Анжела перебила его словами:
- Простите, пожалуйста, senor caballero, что я так дурно принимаю вас, но я не рассчитывала на то, что буду иметь честь видеть вас у себя. Я была так далека от мысли встретить вас в этом забытом пуэбло!
Нечего и говорить, что дон Корнелио, убежденный в своей воображаемой неотразимости, истолковал эту фразу по-своему и принял ее за комплимент.
Анжела лукаво прикусила свою розовую губку и, слегка наклонив голову, продолжала:
- Но теперь, когда мне посчастливилось отыскать старого друга… Надеюсь, вы позволите считать вас в числе моих друзей?
- О сеньорита! - мог только проговорить молодой человек, сердце которого трепетало от радости.
- Я хотела сказать, что теперь, по всей вероятности, буду иметь удовольствие часто наслаждаться вашим обществом.
- Сеньорита, поверьте, я был бы так счастлив…
- Я знаю, как вы любезны, дон Корнелио, - перебила его молодая девушка, улыбаясь, - я знаю, что вы будете пользоваться каждым удобным случаем доставить мне удовольствие своим посещением.
- Клянусь Богом, сеньорита, это правда. Но, к несчастью, судьба преследует меня, и кто знает, когда еще мы с вами увидимся вновь.
- А почему?
- Если я не ошибаюсь, вы в этой несчастной гостинице только проездом?
- Да… Отец едет в Тепик, где он будет жить постоянно, как губернатор.
- Но это, сеньорита, служит еще большим препятствием для нас, и я опять-таки повторяю: одному Богу известно, когда мы с вами увидимся.
- Вы думаете? - спросила она.
- Увы! Я ужасно этого боюсь.
- Почему же? - спросила она, даже не стараясь скрыть своего любопытства.