Всю обратную дорогу Арман думал о Симе, об Алешке. Тот мышастый карабаир, на котором не больше десяти минут катался сын, стал для Армана самым ценным жеребцом. Перед глазами так и стояло счастливое лицо мальчика, в ушах звучал его веселый смех и взволнованный голос Симы: "Прощай, прощай…"
Чувство безысходности снова толкнуло Армана в сомнительные объятия старых подружек. Нежность к Симе, так и оставшаяся в его сердце невостребованной, вылилась в безудержную страсть мужчины, который никак не мог насытиться женским телом, даже не замечая, насколько оно красиво или податливо. Выплеснув все силы, но не получив чувственного наслаждения, Арман провалился в долгий сон, не отдавая себе отчета, сколько дней провел он в загуле, что творится за пределами его собственного мира, там, где время бежит, не останавливаясь, чтобы подождать кого-то отставшего, или застывшего в одном из его мгновений.
Телефонный звонок ворвался в сонные грезы птичьей трелью. Арман потянулся к трубке, раздражаясь от его беспрерывного триньканья.
- Да, - резко ответил он и, услышав серебристое "Арман", порывисто сел на кровати.
- Сима?!
Она что-то щебетала, но Арман никак не мог сосредоточиться и понять, о чем она говорит. Единственное, что он смог спросить, сразу забеспокоившись об Алешке, это: "Что-то случилось?".
- Нет, Арман, нет, у нас все в порядке. Мы дома, все вместе, Алешка сидит рядом… я просто хотела с тобой поговорить, спросить о том шаманском ритуале, после которого мы расстались…
Сима принялась было снова пересказывать то, что ее интересовало, но Арман перебил, оглядываясь на сонное лицо подружки, в глазах которой сквозил вполне трезвый интерес.
- Сима, я сейчас не могу говорить, я тебе перезвоню.
Он отключил телефон и обхватил голову руками.
"Я сойду с ума! Что же делать?.. Как жить дальше?.."
Звонки, один за другим, не позволили ему сосредоточиться в поисках дальнейшего жизненного пути, и, погрузившись в дела, которые без него никак не решались, Арман только удивлялся, почему телефон молчал до звонка Симы и так ожил после.
Снова втянувшись в свою привычную жизнь, Арман не переставал думать о Симе и только на следующий после ее звонка день, он позвонил сам.
Детское "алле", неожиданно прозвучавшее вместо голоса Симы, взволновало, растрогало.
- Алеша… здравствуй, сынок…
- Папа! - после небольшой паузы раздался обрадованный возглас.
Арман понял, что "папа", это не к нему и как можно мягче ответил:
- Это дядя Арман, помнишь, как ты катался на коне?
Мальчик молчал, но Арман видел сквозь расстояние, как он кивнул и как огонек радости заискрился в его глазах. Не зная, что еще сказать, он спросил:
- А мама дома?
- Нет, она на работе. Бабушка дома.
Арман улыбнулся непосредственности ребенка.
- Это хорошо, что бабушка дома. А маме скажи, что я позвоню попозже, - пауза, - до свидания, Алеша!
- До свидания, - гудки…
Вечером позвонила Сима.
- Привет, мне Алешка сказал, ты звонил…
- Да, Сима, здравствуй, извини, я был немного занят, а сейчас весь в твоем распоряжении, - он улыбнулся, так, будто Сима стояла перед ним и могла видеть и его улыбку, и его влюбленный взгляд.
- Это ты извини, я как-то не подумала, что у тебя могут быть всякие дела, забыла, что ты бизнесмен.
- И хорошо, что забыла… Так о чем ты хотела поговорить?
Сима сразу оживилась, затараторила.
- Арман, ты помнишь, что я тогда говорила? В ту ночь у Каменной головы? Понимаешь, мы с Сашей расшифровали значения всех символов, собрали их в одну смысловую строку, получилось что-то вроде заклинания. Но это все, можно сказать, на интуитивном уровне, хотя, конечно, не без логического обоснования…
- Я понял. Слушай. Символы и есть заклинание, которое держало взаперти дух…, Дух Великого Воина. Твое появление в степи оказалось пророческим. В тебе живет другой дух, который сильнее того и именно он мог после истечения срока заклятия, отправить Дух Великого Воина… туда, откуда он пришел…
Сима слушала, как зачарованная. Вспомнилось недавнее Сашино "Дух Симы" и это уже не вызвало смех, напротив, стало страшно.
- Арман, ты меня пугаешь… Я думала, что в состоянии наркотического опьянения я просто смогла получить как бы откровения относительно тех знаков, но то, что я какой-то дух, да еще пророчество… Какое пророчество? Ты о чем?
- Сима, успокойся. Тебе нечего бояться. Тогда ты справилась, все, что должно было свершиться, свершилось. Если бы ты не уехала, я успел бы тебе все рассказать. По телефону это нелегко. Нелегко облачить в несколько предложений смысл, скажем, взаимоотношений людей и богов. Я понимаю, что это может звучать нелепо, но… Сима, просто поверь мне. В мире постоянно идет борьба злых и добрых сил. Среди людей живут боги, хранители, стражи… Нашему роду испокон веков было определено следить за равновесием сил вокруг Духа Великого Воина. От поколения к поколению мои предки передавали пророчество: "Усмирить воинственный дух и открыть ему дорогу на небо сможет один из великих духов, который называют Рожденным Свободным. Это произойдет, когда он вновь возродится в теле человека". Этим человеком оказалась ты. Я узнал обо всем этом уже потом, когда все свершилось. Моя бабушка рассказала. Она молчала, потому что так было необходимо. Силы зла тоже знали о пророчестве и тоже ждали того момента, когда заклятие, наложенное девятью шаманами, разрушится, и посланник Тенгри освободит Дух Великого Воина Света от… грехов, снимет с него ответственность за все деяния, совершенные во имя зла…
- И это сделала я?..
- Да. Сима, мы много не знаем о себе.
Сима, казалось, не слышала Армана, в ее голове всплывали все странные события, которые происходили с ней по жизни, но разум человека - бдительный, рациональный - не находил логической связи между ними, напротив, он отрицал ее.
- Арман, на каком языке я говорила? - спросила она.
- Это древний язык. Никто сегодня не знает его. Только погрузив свое сознание в сон, шаман или такой человек, как ты, может вспомнить его, но сказанное будет понятно только духу.
- Но я вспомнила и сказала по-русски несколько слов! - возразила Сима.
Арман растерялся.
- Ты уверена? Ты можешь повторить, что ты говорила? И как ты узнала, что повторяла именно те слова?
- Я не помню, что говорила, но рядом сидел Саша и он слышал. Он потом сказал, что я говорила не своим голосом, но он понял меня. Сейчас вспомню… мы записали все, но я помню! Я сказала: "… раскрутит несокрушимое оружие Великих Духов Света".
- Кто раскрутит?
- Мы говорили о символе дордже - о свастике, на камне был такой знак. Получается, я вспомнила, что кто-то его раскрутит.
- Мне нечего сказать… - Арман помолчал, - Сима, я на днях поеду в стойбище, там сейчас пасутся наши табуны, там же моя бабушка. Я поговорю с ней. Она многое знает, но говорит лишь, когда спросишь.
Сима перебила, ее осенило:
- Слушай, а если мне самой попробовать уйти в транс?
- Нет, Сима, нет! Даже не думай! - Арман закричал. Сима аж отпрянула от телефонной трубки. - Прости, прости, любимая, но этого делать нельзя.
От слова "любимая" щеки Симы запылали. Она потупила взгляд, пряча глаза от Саши, который, сидя рядом, слышал весь разговор.
- Сима, ты должна знать, что освободиться от сознания и погрузиться в другой, чуждый нам и совершенно непонятный мир, может практически каждый, но не каждый способен быть там не просто наблюдателем, а действующим лицом. Этому учат, и не случайного человека. Шаман - это не просто тот, кто уходит в мир духов, это человек, который умеет с ними общаться и защищаться от их нападок, оставаясь в трансе, но контролируя себя. Меня всю жизнь готовили к этому, но и сейчас я еще очень осторожен и стараюсь погружаться только рядом с бабушкой, зная, что она вытащит меня, если что-то пойдет не так. Ты понимаешь меня? Слышишь… алле!
- Я здесь, Арман, просто ты меня выбил своим окриком.
- Я…
- Да, да, я все поняла, не кричи больше. Прости, но разговор затянулся, пока.
- Я совсем забыл, что звонишь ты… извини…
- Ничего. И, знаешь, все же позвони мне, когда поговоришь с бабушкой. А то я теперь буду думать… а дум всяких мне и так хватает, - Сима улыбнулась, смягчив прощание. Но в трубке раздалось только хмыканье.
- Пока, я позвоню…
Положив трубку, Сима достала агатовую бусину из коробки с игрушками. Повертела ее, рассматривая.
- Две луны, молния… "Дух Симы" говоришь? - внимательный взгляд на мужа. Молчание. - Что скажешь? Может быть, нам всем вместе стоит поехать в степь, к той Каменной голове? Я чувствую, близится что-то важное, и это связано со мной, с Алешкой…
- Успокойся. Никуда ехать не надо. К той голове, во всяком случае. Он же сказал, что тогда ты сделала все, что требовалось.
- Что требовалось там, в тот момент. Остались вопросы с белым призраком и с этим, - Сима раскрыла ладонь с амулетом. Призрак монаха появился, когда амулет оказался у меня. Спустя годы я участвую в древнем ритуале, а после узнаю, что беременна, и потом амулет находит мой сын и хранит. Есть связь?
- Не знаю. Возможно. Давай подождем звонка. Обещал же, - Саша упорно не хотел называть казаха по имени.
- И еще. И монах, и амулет явно не принадлежат тем, кто жил в казахских степях пусть даже тысячелетия тому назад, - Сима размышляла вслух, не слыша мужа. - Монах похож на китайца, а амулет и вовсе тибетский. Вопросы, вопросы… Где ответы?
- Ответы надо искать в Тибете, - уверено сказал Саша.
- Да. Я тоже так думаю. Завтра же займусь Тибетом основательно.