Старик
Идет старик в простой одежде.
Один идет издалека.
Не греет солнышко, как прежде.
Шумит осенняя река.Кружились птицы и кричали
Во мраке тучи грозовой,
И было все полно печали
Над этой старой головой.Глядел он ласково и долго
На всех, кто встретится ему,
Глядел на птиц, глядел на елку…
Наверно, трудно одному.Когда, поёживаясь зябко,
Поест немного и поспит,
Ему какая-нибудь бабка
Поднять котомку пособит.Глядит глазами голубыми,
Несет котомку на горбу,
Словами тихими, скупыми
Благодарит свою судьбу.Не помнит он, что было прежде,
И не боится черных туч,
Идет себе в простой одежде
С душою светлою, как луч!
‹1967›
Ночь на родине
Высокий дуб. Глубокая вода.
Спокойные кругом ложатся тени.
И тихо так, как будто никогда
Природа здесь не знала потрясений!И тихо так, как будто никогда
Здесь крыши сёл не слыхивали грома!
Не встрепенется ветер у пруда,
И на дворе не зашуршит солома,И редок сонный коростеля крик…
Вернулся я – былое не вернется!
Ну что же? Пусть хоть это остается,
Продлится пусть хотя бы этот миг,Когда души не трогает беда,
И так спокойно двигаются тени,
И тихо так, как будто никогда
Уже не будет в жизни потрясений,И всей душой, которую не жаль
Всю потопить в таинственном и милом,
Овладевает светлая печаль,
Как лунный свет овладевает миром…
‹1967›
Последний пароход
Памяти А. Яшина
… Мы сразу стали тише и взрослей.
Одно поют своим согласным хором
И темный лес, и стаи журавлей
Над тем Бобришным дремлющим угором…В леса глухие, в самый древний град
Плыл пароход, разбрызгивая воду, -
Скажите мне, кто был тогда не рад?
Смеясь, ходили мы по пароходу.
А он, большой, на борт облокотясь, -
Он, написавший столько мудрых книжек, -
Смотрел туда, где свет зари и грязь
Меж потонувших в зелени домишек.
И нас, пестрея, радовала вязь
Густых ветвей, заборов и домишек,
Но он, глазами грустными смеясь,
Порой смотрел на нас, как на мальчишек…В леса глухие, в самый древний град
Плыл пароход, разбрызгивая воду, -
Скажите, кто вернулся бы назад?
Смеясь, ходили мы по пароходу.
А он, больной, скрывая свой недуг, -
Он, написавший столько мудрых книжек, -
На целый день расстраивался вдруг
Из-за каких-то мелких окунишек.И мы, сосредоточась, чуть заря,
Из водных трав таскали окунишек,
Но он, всерьез о чем-то говоря,
Порой смотрел на нас, как на мальчишек…В леса глухие, в самый древний град
Плыл пароход, встречаемый народом…
Скажите мне, кто в этом виноват,
Что пароход, где смех царил и лад,
Стал для него последним пароходом?
Что вдруг мы стали тише и взрослей,
Что грустно так поют суровым хором
И темный лес, и стаи журавлей
Над беспробудно дремлющим угором…
1968
На ночлеге
Лошадь белая в поле темном.
Воет ветер, бурлит овраг,
Светит лампа в избе укромной,
Освещая осенний мрак.Подмерзая, мерцают лужи…
"Что ж, – подумал, – зайду давай?"
Посмотрел, покурил, послушал
И ответил мне: – Ночевай!И отправился в темный угол,
Долго с лавки смотрел в окно
На поблекшие травы луга…
Хоть бы слово еще одно!Есть у нас старики по сёлам,
Что утратили будто речь:
Ты с рассказом к нему веселым -
Он без звука к себе на печь.Знаю, завтра разбудит только
Словом будничным, кратким столь,
Я спрошу его: – Надо сколько? -
Он ответит: – Не знаю сколь!И отправится в тот же угол,
Долго будет смотреть в окно
На поблекшие травы луга…
Хоть бы слово еще одно!..
Ночеваю! Глухим покоем
Сумрак душу врачует мне,
Только маятник с тихим боем
Все качается на стене.Только изредка над паромной
Над рекою, где бакен желт,
Лошадь белая в поле темном
Вскинет голову и заржет.
‹1968›
Прощальное
Печальная Вологда дремлет
На темной печальной земле,
И люди окраины древней
Тревожно проходят во мгле.Родимая! Что еще будет
Со мною? Родная заря
Уж завтра меня не разбудит,
Играя в окне и горя.Замолкли веселые трубы
И танцы на всем этаже,
И дверь опустевшего клуба
Печально закрылась уже.Родимая! Что еще будет
Со мною? Родная заря
Уж завтра меня не разбудит,
Играя в окне и горя.И сдержанный говор печален
На темном печальном крыльце.
Все было веселым вначале,
Все стало печальным в конце.На темном разъезде разлуки
И в темном прощальном авто
Я слышу печальные звуки,
Которых не слышит никто…
‹1968›
Привет, Россия…
Привет, Россия – родина моя!
Как под твоей мне радостно листвою!
И пенья нет, но ясно слышу я
Незримых певчих пенье хоровое…
Как будто ветер гнал меня по ней,
По всей земле – по сёлам и столицам!
Я сильный был, но ветер был сильней,
И я нигде не мог остановиться.
Привет, Россия – родина моя!
Сильнее бурь, сильнее всякой воли
Любовь к твоим овинам у жнивья,
Любовь к тебе, изба в лазурном поле.
За все хоромы я не отдаю
Свой низкий дом с крапивой под оконцем…
Как миротворно в горницу мою
По вечерам закатывалось солнце!
Как весь простор, небесный и земной,
Дышал в оконце счастьем и покоем,
И достославной веял стариной,
И ликовал под ливнями и зноем!..
1969
Далекое
(В краю, где по дебрям, по рекам…)
В краю, где по дебрям, по рекам
Метелица свищет кругом,
Стоял, запорошенный снегом,
Бревенчатый низенький дом.Я помню, как звезды светили,
Скрипел за окошком плетень
И стаями волки бродили
Ночами вблизи деревень…Как все это кончилось быстро!
Как странно ушло навсегда!
Как шумно – с надеждой и свистом -
Помчались мои поезда!И все же, глаза закрывая,
Я вижу: над крышами хат,
В морозном тумане мерцая,
Таинственно звезды дрожат.А вьюга по сумрачным рекам,
По дебрям гуляет кругом,
И, весь запорошенный снегом,
Стоит у околицы дом…
‹1969›
Наступление ночи
Когда заря
Смеркается и брезжит,
Как будто тонет
В омутной ночи,
И в гробовом
Затишье побережий
Скользят ее
Последние лучи,Мне жаль ее…
Вот-вот… еще немножко…
И, поднимаясь
В гаснущей дали,
Весь ужас ночи
Прямо за окошком
Как будто встанет
Вдруг из-под земли!И так тревожно
В час перед набегом
Кромешной тьмы
Без жизни и следа,
Как будто солнце
Красное над снегом,
Огромное,
Погасло навсегда…
‹1969›
Осенний этюд
Утром проснешься на чердаке,
Выглянешь – ветры свистят!
Быстрые волны бегут по реке,
Мокнет, качается сад.С гробом телегу ужасно трясет
В поле меж голых ракит.
– Бабушка дедушку в ямку везет, -
Девочке мать говорит…Ты не печалься! Послушай дожди
С яростным ветром и тьмой,
Это цветочки еще – подожди! -
То, что сейчас за стеной.Будет еще не такой у ворот
Ветер, скрипенье и стук.
Бабушка дедушку в ямку везет,
Птицы летят на юг…
‹1969›
Зимняя ночь
Кто-то стонет на темном кладби́ще,
Кто-то глухо стучится ко мне,
Кто-то пристально смотрит в жилище,
Показавшись в полночном окне.В эту пору с дороги буранной
Заявился ко мне на ночлег
Непонятный какой-то и странный
Из чужой стороны человек.И старуха метель не случайно,
Как дитя, голосит за углом:
Есть какая-то жуткая тайна
В этом жалобном плаче ночном.Обветшалые гнутся стропила,
И по лестнице шаткой во мрак,
Чтоб нечистую выпугнуть силу,
С фонарем я иду на чердак.По углам разбегаются тени…
– Кто тут?… – Глухо. Ни звука в ответ.
Подо мной, как живые, ступени
Так и ходят… Спасения нет!Кто-то стонет всю ночь на кладби́ще,
Кто-то гибнет в буране – невмочь,
И мерещится мне, что в жилище
Кто-то пристально смотрит всю ночь…
‹1969›
