Они вернулись на первый этаж и в сопровождении стражника отправились на поиски комита. Арсенал оказался огромным, расползшимся во все стороны лабиринтом складов - товаров, боеприпасов и оружия, - так что поиски привели сперва в литейную, где ковали якоря, цепи и прочие приспособления из металла, потом в огромный продуваемый насквозь сарай, где паруса были расстелены на полу либо висели на балках - там их кроили и сшивали. Потом миновали канатный двор, на котором плели бесконечные веревки и канаты, а за ним - несколько плотницких мастерских, где мачтовщики и плотники обстругивали и правили мачты, реи и весла. А еще была плавильня, где полуголые рабочие трудились над огромными котлами, в которых булькали кипящий деготь и смола. Наконец добрались до ряда длинных, похожих на амбары, построек. Запах гниющих водорослей и лес корабельных мачт, торчащих по ту сторону стены, сказали Гектору, что этой стороной арсенал выходит прямо на гавань. Стражник ввел их в боковую дверь, и они оказались перед остовом галеры, лежащей в сухом доке. Две дюжины работников, вооруженных киянками, роились вкруг корабля, старательно разбивая его на части.
- Комит Гасне! - заорал стражник, пытаясь перекричать грохот молотков.
Пузатый и лысый человек, одетый в потертую рабочую одежду, стоял в дальнем углу сухого дока, надзирая за работой. Он помешкал немного, осматривая какую-то деталь, и только потом подошел к ним.
- Новые рекруты для вас, комит, - уважительно сообщил стражник. - Комиссар сказал, что их нужно употребить на что-нибудь полезное.
Гасне задумчиво оглядел Гектора и Дана. Гектору он показался человеком крепким и разумным. Спокойный взгляд комита отметил и то, что оба они в наручниках.
- Хорошо, пусть будут, - ответил он и сразу же вернулся к своим делам, оставив узников стоять там, где они стояли.
Минул почти час, когда Гасне снова обратил на них внимание и, крикнув что-то подчиненному - наверное, десятнику, - подошел к ним со словами:
- Знать не знаю и не хочу знать, что вы там натворили и за что попали сюда. Меня интересует только одно - чем вы можете быть полезны здесь. Для начала, с вашего разрешения, скажу: коль скоро будете себя вести хорошо, я буду обращаться с вами по справедливости. В противном же случае вы узнаете, каким жестким человеком я могу быть. А теперь ваша очередь - скажите-ка мне, на что вы, по вашему мнению, годитесь. Говорите!
Гектор ответил, запинаясь:
- Я был писцом на галере… недолго, несколько недель, - сказал он. - А мой товарищ был с мушкетерами.
- Мушкетер, да? - советник посмотрел на Дана. - Он не говорит по-французски, а?
- Нет, сэр.
- Ну, ничего страшного. Мне все равно, по-каковски он говорит, лишь бы руки у него были умные. Он умеет чинить оружие?
- Думаю, что да, сэр.
- А ты? Ты сказал, что ты писец.
- Да, сэр. Я отвечал за припасы.
- И как? Успешно?
- Хозяин был доволен.
- Ну, если ты собираешься быть кладовщиком здесь, тебе придется смотреть в оба. Пропадает все что можно. Видишь эту галеру? - Комит кивнул в сторону дока, где люди безостановочно стучали киянками. - Замечаешь что-нибудь необычное?
Гектор внимательно осмотрел рабочих. Те деловито разбирали галеру на части и складывали дерево в стороне аккуратными стопами. Большинство рабочих были одеты, видимо, в тюремную форму - полосатая куртка, темно-красная с коричневым, выпущенная поверх тяжелых полотняных штанов. Штанины были тоже разных цветов, одна коричневая, другая - светло-желтая. На всех были шапки, вроде шляп, но у некоторых темно-синие, а у других - алые. Гектор решил, что цвета указывают на разный статус заключенных, и хотел было сказать об этом, как вдруг заметил кое-что еще. Брусья, доски обшивки и шпангоуты, которые складывались в отдельные стопы, на срезах были свежими. Рабочие разбирали галеру, которая никогда не бывала в море. Так он и сказал комиту.
- Верно, - подтвердил Гасне. - Именно это они и делают.
Он не стал вдаваться в объяснения, а подозвал к себе помощника и велел тому отвести Дана в оружейную и оставить под началом главного оружейника в качестве подмастерья. Потом, снова обратившись к Гектору, сказал:
- Доложи о себе старшему кладовщику. Он скажет, что нужно делать. Найдешь его на главном складе у верхнего парусного этажа.
* * *
В тот вечер по завершении работ Гектор и Дан встретились в общей спальне, куда их привели.
- Я и представить себе не мог, что на свете существует столько мушкетов, - говорил Дан. - Тут хранятся целых десять тысяч - четыре галереи уставлены рядами ружей, и все это, когда требуется, нужно проверять, чистить и чинить. Я буду одним из сорока кузнецов-оружейников.
- А ты справишься? - спросил Гектор.
Мискито уверенно кивнул.
- Я прошел испытание. Главный оружейник дал мне мушкет и знаками показал, что я должен найти неисправность. А я сразу заметил очень плохую трещину в стволе, из-за которой ствол может взорваться, и изобразил, что станет с тем человеком, который выстрелит из этого мушкета. Он потеряет глаз или останется весь в шрамах до конца дней своих. - Дан смачно потянулся, вытянув руки над головой. - Как только я прошел испытание, кто-то из кузнецов снял с меня цепи, оставив только кольцо на ноге. Он сказал, что мне так или иначе придется иметь дело с порохом и что чем меньше на мне будет железок, тем меньше вероятность, что порох взорвется от искры.
- Жаль, что главный кладовщик не сделал того же со мной, - заметил Гектор. - Когда нужно управляться с пером, ручные кандалы очень мешают.
Он хотел было продолжать, когда чей-то голос за его спиной произнес:
- Я же говорил вам, что комиссар ухватится за самую крошечную крошечку.
Гектор повернулся и увидел в дверях Жак Бурдона с довольной ухмылкой на заклейменном лице.
- Это только доказывает старую поговорку, что аппетит приходит во время еды, - добавил карманник, неторопливо входя в комнату.
- Ты хочешь сказать, что тебе удалось подкупить комиссара?
- Много не потребовалось, всего две мелких серебряных монетки.
- А где ты взял деньги?
- Я что, дурак, что ли? Я заранее подготовился, когда услышал, что меня отправят из Парижа на юг в цепях. Я послал свою девчонку в Марсель с деньгами - остались с последней кражи. Я не мог спрятать их на себе, потому что знал - эти свиньи конвойные из заключенных обдерут нас по дороге. И она ждала у ворот арсенала, чтобы обнять меня напоследок, и это был самый сладкий поцелуй, который она мне подарила. Полный рот серебра. - Карманник уселся на скамью. - Кажется, мне также удалось сделать так, чтобы меня определили на эту вашу отсутствующую галеру. Как ее там? "Святой Герасим" вроде, хотя кто был этот Герасим и что он такого сделал, чтоб стать святым, я понятия не имею. Но говорят, что на эту галеру пошлют лучшую часть новых турок-рабов из Ливорно, и это славная новость. Турки - самые лучшие гребцы, это тебе скажет любой в Галерном корпусе, и если твоя участь - стать гребцом на галере, нет лучшего места на скамье, чем рядом с крупным рослым турком. Да, кстати, вспомнил. Ты сказал, что твой друг не турок, - карманник кивнул в сторону Дана, - так почему он носит это кольцо, а цепей не носит?
- Он работает в оружейной, - объяснил Гектор. - Это чтобы избежать несчастных случаев.
Бурдона объяснение, судя по всему, не убедило.
- Ты все-таки скажи ему, если у него бродят мыслишки насчет побега, коль ноги свободны, - пусть и не мечтает. Уж очень он смахивает на иноземца - с этим длинным рылом да темной кожей; в нем сразу признают турка.
Гектор вспомнил, что некоторые из разбиравших галеру тоже были в цепях.
- Именно так узнаешь турка среди других галерников, - продолжал Бурдон. - Турки на берегу ходят без ножных цепей и даже без наручников. - Он откинулся к стене, явно радуясь возможности выказать свою великолепную осведомленность. - Они носят только кольцо на лодыжке. Власти знают, что турки очень редко пытаются сбежать, потому куда они денутся? Где турку найти корабль, который отвез бы его домой? А здесь, во Франции, кто его примет? Так что нет никакого смысла в цепях, разве только на галере в море, из страха, как бы не взбунтовались да не завладели судном. Только они не бунтуют. Забавные они, эти турки, - дай им работу, какую ни на есть, и они успокоятся и станут вкалывать с таким же усердием на христианской галере, как на своей, мусульманской, и зачастую с турком бок о бок на гребной скамье легче поладить, чем со своим братом-христианином.
- Однако какой бы там ни был турок, коль появится возможность, разве он не попытается сбежать? - с сомнением проговорил Гектор.
- Коли такое случится, тут уж добрым людям Марселя будет славная потеха, - отозвался Бурдон. - Всякому, кто доставит беглеца властям, полагается хорошая награда, так что местный народ сбивается в поисковые отряды и рассылает объявления, мол, будьте все начеку, не прозевайте чужака. А как выйдут на след, тут уж гонят, как зайца или оленя.
- А после того как поймают?
- Ведут к старшему охраннику из заключенных и получат награду.
- А турок?
- Во второй раз уже не сбежит. Ему отрезают нос и уши и приковывают к скамье - и на берег ему больше нет дороги.